Вдруг да что-то стрясется с мозгами!
Но теперь, убедившись, что риск невелик,
Я люблю постоять вверх ногами!
– Ты старик, – молвил сын. – И, как все говорят, –
Ты не тоньше бочонка для пива,
Ты же крутишь по десять кульбитов подряд –
Как по-твоему, это красиво?
– В детстве, мальчик, я был, как волчок заводной:
Приобрел я у старой чертовки
Чудо-мазь для гимнастов «Тряхнем стариной».
Хочешь банку? Отдам но дешевке!
– Ты беззубый старик, – продолжал лоботряс, –
Пробавлялся бы манною кашей!
Ты же гуся (с костями!) съедаешь за раз!
Что мне делать с подобным папашей?
– С детства, мальчик, я стать адвокатом мечтал,
Вел судебные споры с женою;
И хотя я судейским, как видишь, не стал –
Но зато стала челюсть стальною!
– Ты старик! – крикнул сын. – Спорить станешь ты
зря.
Организм твой изношен и хрупок.
А вчера ты подкидывал НОСОМ угря!
Разве это приличный поступок?
– Ты, мой сын, – покосился старик на сынка, –
Хоть и молод – нахал и зануда!
Есть вопрос у меня: Ты дождешься пинка –
Или сам уберешься отсюда?!
– Не то, – сказал Червяк.
– Да, кажется, не совсем те стихи, – смущенно
сказала Алиса. – Некоторые слова перепутались!
– Все никуда не годится с самого начала до самого
конца! – решительно подвел итоги Червяк, и наступило долгое молчание.
На этот раз Червяк заговорил первым.
– Так какого размера ты хочешь быть? – спросил он.
– Да мне почти все равно, – не подумав, ответила
Алиса. – Мне только очень неприятно, когда он так часто меняется. Понятно?
– Мне НЕ понятно, – сухо ответил Червяк.
Алиса промолчала: никогда в жизни ей столько не
противоречили, и она уже чувствовала, что, несмотря на недавний совет Червяка,
вот-вот выйдет из себя.
– Твой нынешний размер тебе нравится? – спросил
Червяк.
– Ну, – замялась Алиса, – если вы не
возражаете, я хотела бы чуточку подрасти! Я ведь сейчас с палец ростом.
Подумайте, это прямо стыдно быть такого роста!
– Таким ростом можно только гордиться! – сердито
закричал Червяк, вытягиваясь во весь рост. Он был как раз длиной в палец.
– Но я так не привыкла, – чуть не плача,
взмолилась бедная девочка. «Ужас, какие они тут все обидчивые!» – подумала она
и вздохнула.
– В свое время привыкнешь! – заявил Червяк и
преспокойно принялся снова дымить своим кальяном.
Теперь Алиса решила подождать, пока Червяк опять сам
соблаговолит с ней заговорить.
Через несколько минут он опять вытащил изо рта чубук и
отложил его в сторону; затем раза два зевнул и хорошенько потянулся. А потом он
не спеша спустился по ножке гриба на землю и куда-то пополз.
И только перед тем, как окончательно скрыться в траве, он
мимоходом произнес:
– Откусишь с этого боку – станешь больше, откусишь с
того боку – станешь меньше. Ну-ка, раскуси!
Получалось что-то вроде загадки. «Что же это? Откуда я
должна откусить и что раскусить?» – мелькало у Алисы в голове.
– Гриб! – немедленно отозвался Червяк, словно
расслышал ее последние слова.
И только она его и видела.
Алиса в раздумье уставилась на гриб, пытаясь сообразить, где
у него бока, а это было весьма и весьма нелегко, так как шляпка у гриба была
совершенно круглая.
Но… хотите – верьте, хотите – нет, Алиса все-таки нашла
выход! Она встала на цыпочки, обхватила шляпку обеими руками, и там, куда
смогла дотянуться, отломила по кусочку – сразу и правой и левой рукой!
Теперь оставалось самое трудное: решить, с какого начать.
«Какой какой? Какой – ТОТ, какой – ЭТОТ? – лихорадочно думала Алиса и в
конце концов отважилась откусить – совсем чуточку! – от того кусочка,
который был в правой руке. И в ту же секунду почувствовала сильный удар в
подбородок: он стукнулся об ее собственные ботинки!
Как ни ошеломлена была Алиса, она все же сообразила, что
времени терять нельзя: надо немедленно откусить хоть чуточку от другого куска,
иначе она пропала! Это было ужасно трудно: подбородок бедной девочки так сильно
прижало к ногам, что она никак не могла открыть рот! И все-таки Алиса
ухитрилась кое-как откусить и проглотить крошечку…
– Ура! Голова на воле! – закричала Алиса в
восторге, но ее восторг тут же сменился испугом: теперь куда-то пропали ее
плечи! Ну прямо как в воду канули!
Алиса глядела во все глаза, но внизу ничего не было видно,
кроме бесконечно длинной шеи, вздымавшейся, словно мачта, над целым морем
зелени.
– Куда же они могли деваться? – громко спросила
Алиса. – А это что за новое море, интересно! Ой, ручки мои дорогие, и вы
пропали! Где вы, ау-у!
Тут она попробовала пошевелить руками, но почти
безрезультатно.
Только где-то там, далеко внизу, легкий трепет прошел по
зелени.
Ну что ж, если поднять руки к голове было невозможно, можно
попробовать наклонить к ним голову. Алиса так и сделала, и, к счастью,
оказалось, что ее новая шея великолепно гнется в любом направлении. Изящно
изогнув ее плавным зигзагом, Алиса собиралась нырнуть в зеленое море (она уже
поняла, что это просто листва на верхушках деревьев, под которыми она только
что гуляла), как вдруг громкий свистящий звук заставил ее отпрянуть.
На нее яростно налетела большая голубка, стараясь ударить ее
крылом прямо в лицо.
– Змея! – отчаянно кричала Голубка. – Ах ты
змея!
– Какая я вам змея! – возмутилась Алиса. –
Оставьте меня в покое!
– Змея – змея и есть! – повторила Голубка, но уже
не так уверенно. А потом она прибавила, чуть не плача: – Чего только я не
перепробовала – и все зря. На них не потрафишь!
– О чем вы говорите? Я ничего не понимаю, –
сказала Алиса.
– Корни деревьев пробовала, речные откосы пробовала,
колючие кусты пробовала, – не слушая Алисы, продолжала Голубка, – им
все мало! Проклятые твари!
Тут Алиса уже окончательно перестала что-нибудь понимать. Но
она чувствовала, что, пока Голубка не выскажется до конца, лучше помолчать.
