7 октября 1914 года Ренцо исполнилось двенадцать лет, он отпраздновал это событие со своими родителями и семейством Чанкальини в «Альмасене Буэнос-Айрес». Это был задушевный праздник, полный добрых предчувствий, Массимо непрерывно готовил в течение всего дня, ему помогали его сын и Мария, младшая дочь Алессандро, — ей уже исполнилось одиннадцать, и она была беззаветно предана Ренцо. Смех и песни звучали за праздничным столом, полнящимся чарующими запахами фондю, приготовленного из ароматных сыров и белого вина с перцем, заставленным свежевыжатыми соками с мятой, розовой водой и фанатами, шоколадными трюфелями, миндальным печеньем с корицей, пирогами с вишней, охлажденным земляничным муссом, слойками с кремом, медовыми оладьями с сушеными фигами и финиками.
Подарок, который Массимо сделал сыну, стал для Ренцо пророческим: отец подарил ему «Поваренную книгу южных морей». Той ночью, утомленный весельем праздничного дня, Ренцо уснул с улыбкой на лице и с книгой под подушкой.
Ренцо Ломброзо унаследовал от своего отца страсть к кулинарии. С тех самых пор, как он поселился вместе с семьей в «Альмасене», он поднимался утром раньше всех, вставал под шумный, словно фырканье кита, душ, одевался в свежее белье, поверх — белый фартук, на нагрудном кармане которого голубыми нитками было вышито его имя, спускался привычным шагом в кухню. Но едва Ренцо выходил из своей комнаты и проходил по коридору, как Мария Чанкальини вылезала из постели и следовала за ним, так что по утрам оба они оказывались среди форм для выпечки и чаш, лопаточек, огромных тарелок, кондитерских мешков, формочек, скалок, сковородок, кастрюль и ножей. Они забавлялись, разучивая кулинарные трюки, которые копировали у Массимо, и за несколько минут готовили какое-нибудь кушанье, чтобы сделать утро приторно сладким. У них даже был свой собственный календарь рецептов: по понедельникам они готовили бисквиты с домашним мармеладом, по вторникам — сладкие пироги с лесным или грецким орехом, по средам — запеканки с сухофруктами и пончики с медом, по четвергам — оладьи и блинчики, по пятницам наступала очередь сухого печенья со специями, а по субботам — булочек со сливками и сдобы. В воскресенье они придумывали какое-нибудь уж совсем неожиданное кушанье: тарталетки с ежевикой, гренки с корицей, заварные булочки с глазурью и шоколадом, куглоф с миндалем и кремом шантильи.
И именно на кухне, когда Ренцо и Мария разбирали какой-то сложный рецепт, привлекший их внимание в «Поваренной книге», они однажды почувствовали, что их глаза ищут друг друга с каким-то странным волнением, и они впервые поцеловались, и это был поцелуй робкий и застенчивый, как если бы они хотели попробовать на вкус зардевшиеся от смущения губы другого, и тут же еще один поцелуй и еще, проникающий, а затем смех, и их глаза снова бегают по рецептам Лучано и Людовико.
Через несколько дней после того, как Алессандро получил ужасающие известия от двоюродной сестры Касандры, он серьезно задумался над тем, чтобы вернуться с семьей в Италию. На тот момент таверна стала одним из лучших ресторанов на атлантическом побережье, потому-то Ана так яростно и спорила с супругом, мысль оставить эту страну казалась ей безумной. Превратившись в свидетеля ежедневных упреков и семейной ругани, Массимо смотрел на будущее потухшим взглядом, он никак не мог понять, что ему делать, — их совместное предприятие разваливается прямо на глазах. Настанет ли пора вернуться в Италию, чтобы претворить в жизнь старые мечты в каком-нибудь процветающем городке итальянского севера? Алессандро и Массимо сели поговорить наедине, откупорили бутылку кьянти, разлили и молча сделали по глотку, подождали, когда у них родятся те немногие слова, которые были нужны, чтобы разрешить сомнения и страстные желания обеих семей. И вот наконец Алессандро взял на себя инициативу в разговоре: Чанкальини возвращаются на родину, сказал он, но «Альмасен» остается в руках их близких друзей, семьи Ломброзо, они подпишут все необходимые бумаги, и не будет никаких неприятностей с законом — имущество останется под присмотром Массимо, его сына Ренцо и Марии. Массимо пригубил бокал, сделал еще один глоток, нахмурил брови и улыбнулся, еще не понимая всего того, что услышал: неужели Алессандро сказал о Ренцо и Марии?
Пары мгновений хватило, чтобы друзья, вскочив со стульев, обнялись и громко рассмеялись.
15 марта 1923 года в полдень состоялось венчание Ренцо Ломброзо и Марии Чанкальини, тихая церемония в белой часовне церкви Санта-Сесилия. Присутствовали только семьи и десяток друзей, новобрачные выглядели счастливыми, как если бы Бог коснулся их своею дланью, они беспрерывно целовались, тихо переговаривались и страстным шепотом клялись друг другу в верности.
После церкви обед в таверне; за двумя составленными столами разместилось тридцать человек; сначала благословение обвенчавшего их священника, потом тост во здравие молодоженов — и тут же праздник живота и наслаждения вкусом. Поварами были Ренцо и Мария, они сами приготовили экзотические изысканные кушанья, которыми украсили праздник: альмехи по-морски, баклажанная икра с кунжутом, скумбрии в белом вине с самой малостью тимьяна, крабы с чесночным маслом, тушенные в хересе лангусты, а в конце — сладкое: фруктовый салат с кубинским ромом, розовые марципаны с миндалем, слойки с кремом, апельсины, как их готовил великий Людовико, с коньяком, торт «Сен-Оноре» с кремом шантильи. Первую брачную ночь они провели в роскошном номере отеля «Бристоль»; Ренцо и Мария вымотались за день, но кровь их кипела (издавна известно, что страсть придает влюбленным силы), и утро застало их тела сплетенными между собой, с пересохшей от желания кожей и ненасытными губами.
8
Оригинал «Поваренной книги южных морей» представлял собой изумительный хаос рукописных страниц. Филигранный почерк братьев Калиостро походил на почерк венецианских каллиграфов времен Возрождения, без труда можно было прочитать кулинарные рецепты, иллюстрированные аккуратными карандашными и акварельными рисунками, цитаты на испанском, итальянском и французском плюс многочисленные библиографические ссылки, упоминания древних гастрономических книг, частые отсылки к превосходным сборникам кулинарных рецептов, имевших славу при европейских дворах, таких как «Книга о благой любви и здоровой пище», приписываемая уроженцу Бургоса Пласидо Ойуэлосу Арройо, гениальному шеф-повару при дворе Карла IV.
[18]
Король Испании был известен чрезмерно обильными пиршествами, а также своей могучей мужеподобной супругой Марией-Луизой Пармской, с которой он правил развалинами своей огромной империи и одарил немилостью наглого Пласидо. Биография повара темна, но нескольких строк, которые посвящают ему учебники истории, достаточно для того, чтобы узнать, что, пережив унижения и наделав ошибок при дворе, он окончил свою жизнь разорванным, словно рак, на куски в ужасной Трафальгарской битве. Рассказывают, что его кулинарные чудеса сводили с ума монарха, но бесили королеву, придворные злые языки утверждали: Мария-Луиза испытывала к Пласидо ненависть, так как повар во время какой-то бесконечной пьянки окрестил ее чересчур непристойным прозвищем — бык с сиськами. Королева не думала ни о мести, ни о милосердии, она хитро сумела убедить главу королевского совета Мануэля Годоя
[19]
отправить Пласидо на военный корабль герцога Гравина,
[20]
который стоял на якоре в Кадисе; ее губительный план состоял в том, чтобы какой-нибудь скотина матрос привязал повара к якорю и выбросил за борт. Но до преступления дело не дошло. Холодным утром 21 октября 1804 года
[21]
несчастный Пласидо в первый и последний раз в своей жизни вышел в море. Герцог Гравина должен был сражаться под началом французского адмирала Пьера Вильнёва,
[22]
флот, насчитывающий тридцать девять кораблей, двигался в лучах рассвета к водам Гибралтара и через несколько часов столкнулся с живой легендой в лице адмирала Нельсона и его флагманом, непобедимой «Викторией», за которым следовало тридцать два военных корабля; несчастный адмирал Вильнёв растерялся и допустил серьезные ошибки в атакующей тактике. Порою и самые отважные люди чувствуют леденящий душу страх, когда встречаются с людьми, ставшими легендой, но в пылу борьбы подобные ошибки стоят дорого. Англичане потопили двадцать пять вражеских кораблей, пушки легендарного английского адмирала подорвали пороховой склад корабля несчастного Пласидо, и от ужасного взрыва спаслось всего несколько моряков и сам Гравина, который после крушения корабля, тяжелораненый, держался на воде, пока его не подобрали французские союзники. О героях Трафальгара осталась прочная память; Нельсон погиб в бою и стал бессмертным. Вильнёв покончил с собой, чтобы спасти запятнанную честь, но о нем уже почти никто не помнит. Карл IV отрекся от престола в пользу своего сына Фердинанда VII после охватившего Аранхуэс
[23]
мятежа, но оба монарха, обманутые Бонапартом, вынуждены были в 1808 году отказаться от престола и передать Наполеону испанскую корону. Но история — капризная дама, и о незнатных мертвецах никто не помнит; кто знает, что за морская могила приняла обугленные кости повара? Книга, написанная Пласидо Ойуэлосом Арройо, стала известной в начале XIX века, а потом о ней забыли. Никто не знает, каким образом, потрепанный, но полный экземпляр попал через столетие в руки братьев Калиостро. Оба с восторгом воспользовались превосходными кулинарными рецептами, придуманными бургосцем, и превратили их в блюда неувядающей славы, такие как, например, «Камбала Лучано в соусе из апельсинов и розмарина», которая готовится из сочного филе, обжаренного в масле, филе сразу же после обжарки заливается апельсиновым соком и тушится на сковородке до золотистого цвета, затем туда добавляют листья розмарина, щепотку черного перца, а на стол камбала подается с белым рисом, сваренным с шафраном.
