Тут из коридора донесся пронзительный визг мадам Неллер, а затем – оглушительный грохот. Дверь распахнулась так резко, что здоровенный детина, стоявший на карауле, вылетел на середину комнаты, не удержался на ногах и рухнул на кровать. Бэтшеба завизжала еще пронзительнее, чем ее хозяйка. В комнату влетел Барак с обнаженным мечом наготове. Он стремительно нанес удар по правой руке Джорджа Грина. Тот взвыл и уронил кинжал.
– Вы не ранены? – обратился ко мне мой спаситель.
– Нет, – ответил я, испустив вздох облегчения.
– Я слышал, как эти болваны вошли в дом, хотя они и старались топать потише, – сообщил Барак.
Он повернулся к Джорджу, который зажимал свою рану; кровь ручьями стекала у него между пальцами.
– Не дрожи, приятель, я тебя лишь легонько порезал, – усмехнулся он. – Мог бы отрубить тебе руку напрочь, но решил тебя пожалеть. Надеюсь, в знак благодарности ты кое о чем мне расскажешь…
– Поберегитесь! – закричал я, заметив, что лысый товарищ Джорджа вскочил с кровати и занес дубинку, явно намереваясь нанести сокрушительный удар по голове Барака.
Я бросился на лысого и толкнул обеими руками. Он потерял равновесие и отлетел к стене. Барак повернулся к нему. В это самое мгновение Джордж схватил за руку свою оторопевшую сестру, распахнул ставни и выпрыгнул в окно, увлекая за собой визжавшую Бэтшебу. Лысый вскочил на ноги, отбросил свою дубинку и выскочил в распахнутую дверь.
– Оставайтесь здесь! – завопил Барак, выпрыгивая вслед за Бэтшебой и ее братом.
Выглянув на улицу, я успел различить, как беглецы скрылись за углом. Я опустился на кровать, пытаясь отдышаться и собраться с мыслями. Тишина, воцарившаяся в доме, поразила меня. Судя по всему, в борделе не осталось ни одной живой души. Поднявшись с засаленной постели, я подобрал с полу кинжал Джорджа и направился в зал. В самом деле, и посетителей, и девушек уже и след простыл. Лишь мадам сидела за столом, опустив голову на руки. Рыжеволосый парик, еще недавно красовавшийся у нее на голове, валялся на столе среди опрокинутых пивных кружек. Собственные волосы мадам Неллер оказались седыми, засаленными и жидкими.
– Эй, леди! – окликнул я. Она подняла ко мне лицо, выражавшее беспредельное отчаяние, и пробормотала:
– Неужели моему заведению пришел конец?
– Возможно, все обойдется благополучно, если вы мне поможете, – произнес я, усаживаясь напротив нее. – Я хочу узнать как можно больше об отношениях Бэтшебы с Майклом Гриствудом, а также о том человеке, который приходил сюда, выспрашивал Бэтшебу о Майкле и избил ее. Кстати, ведь именно из-за этого случая вы так встревожились, когда мы спросили о Бэтшебе?
Мадам кивнула, не сводя с меня исполненных ужаса глаз.
– Я слыхала, вы упомянули имя лорда Кромвеля, – едва слышно прошептала она.
– Да, лорд Кромвель является моим патроном, и сейчас я выполняю его поручение. Но, смею вас заверить, он ничего не имеет против публичных домов, издавна обосновавшихся в Саутуорке. Разумеется, лишь до той поры, пока их владельцы остаются законопослушными и лояльными.
– Девушки в таких заведениях, как наше, обычно не сближаются с клиентами, – покачивая головой, заговорила мадам. – Но конечно, всякое бывает, особенно когда девушка не слишком хороша собой или годы ее расцвета остались в прошлом. Бэтшебе ведь уже исполнилось двадцать пять. Такие иногда внушают себе, будто влюбились в кого-то из клиентов. Спору нет, Майкл Гриствуд был славный человек. Он отличался веселым нравом, что для законника большая редкость. Иногда он так нас всех забавлял, что мы буквально катались со смеху. Но стоило ему остаться наедине с Бэтшебой, он начинал распускать нюни и жаловаться на свою горькую судьбу. – Мадам пренебрежительно поджала губы. – Не знал он, что такое настоящие горести, вот что я вам скажу. Если бы на его долю выпало то, что довелось вынести мне, он не стал бы лить слезы по пустякам.
Она прикоснулась рукой к щеке. Даже в полумраке буква «П» ярко выделялась на ее коже; должно быть, в свежий ожог втирали пепел, дабы позорный знак никогда не потускнел.
– Насколько я понимаю, вы не одобряли сближения Бэтшебы с Майклом Гриствудом.
– Я не хотела, чтобы их отношения заходили слишком далеко. Подобные вещи до добра не доводят. – Она вновь вперила в меня непроницаемый взгляд тусклых голубых глаз. – Я знала, что Бэтшеба переживала из-за Гриствуда. Он влип в какие-то крупные неприятности и рассказывал ей об этом.
– А вы знали, о каких именно неприятностях шла речь?
– Нет, когда дело касалось Майкла, из Бэтшебы слова было клещами не вытянуть. А потом Майкл вдруг перестал приходить. Бэтшеба решила, что он ее бросил. Она отправилась в Куинхит, узнать, что к чему, и вернулась вся в слезах. Сказала, что он умер. Я посоветовала ей уехать отсюда, вернуться в Хартфорд, откуда она родом. Но она не хотела расставаться с братом. Он работает перевозчиком на реке.
– Значит, они с братом очень дружны?
– Души друг в друге не чают. Так вот, Бэтшеба осталась. А в прошлый четверг сюда к нам явились трое. В отличие от вас, они не стали изображать из себя клиентов. Просто ввалились в дом с мечами наготове, велели девушкам убираться и потребовали Бэтшебу.
– И одним из них был высокий парень с изрытым оспой лицом.
– Да, на лице у него, как говорится, черти горох молотили. И с ним – еще парочка подонков.
– Вам известно, кто их послал? – Нет, – покачала головой мадам и добавила, перекрестившись: – Не удивлюсь, если их послал сам дьявол. С первого взгляда было понятно – это отпетые убийцы. Девушки разбежались кто куда. А я под шумок послала мальчишку к Джорджу, точно так же, как сегодня. Он нагрянул с дюжиной приятелей-лодочников. Когда они ворвались в комнату Бэтшебы, тот рябой ублюдок утюжил ей лицо кулаками. Увидав ораву крепких парней, он выпрыгнул в окно и был таков. И его сообщники тоже смылись.
– А вы не знаете, удалось ли рябому вытянуть из Бэтшебы какие-нибудь сведения?
– Понятия не имею, – пожала плечами мадам. – Мне пришлось попросить Бэтшебу оставить мой дом. Разборки вроде этой создают заведению дурную славу, а заведение с дурной славой долго не протянет. Некоторые девушки уже переметнулись от меня в другие дома. Бэтшеба ушла, но через несколько дней явилась и попросила взять ее назад. – Мадам вновь пожала плечами. – Девушек у меня не хватает, и я приняла ее. Как выяснилось, с моей стороны это была непростительная глупость.
Дверь распахнулась, и в комнату ввалился запыхавшийся Барак.
– Они от меня ускользнули! – сообщил он. – Скрылись в какой-то крысиной норе!
Он скользнул по мадам Неллер исполненным ярости взглядом и пробурчал:
– Что тут плетет эта старая карга?
– Я потом расскажу, – кивнул я, поднялся на ноги и, достав из кошелька золотую монету, положил ее на стол.
