В первый момент, при виде бескрайних вод, под пронзительные
крики чаек я подумал, что мы вышли к Морю. Ах, этот чаячий плач! Не зря, видно,
предостерегала меня Владычица. Теперь мне его не забыть…
– А я на него и внимания не обратил, - проворчал Гимли и, не
выдержав, пустился в объяснения. - Мы как раз добрались, наконец-то, до
настоящего боя. Здесь, в Пеларгире, стоял основной флот Умбара - пятьдесят
больших кораблей и бессчетное число лодок и баркасов. Вместе с толпами бегущих
в гавань ворвался страх. Несколько кораблей успели уйти вниз по Реке или к
другому берегу, но это не спасло их. Корабли и лодки горели! Харадримы,
прижатые к воде, приготовились к обороне. Они все еще представляли собой
сильное, хорошо обученное войско.
Но Арагорн вскричал: «Вперед, клятвопреступники! Черным
Камнем заклинаю вас, вперед, в бой!», и призраки серыми волнами хлынули в
гавань. Глухой ропот голосов заполнил берег, словно из-под земли звучали боевые
рога. Над Рекой как будто восстали из прошлого звуки какого-то забытого
сражения Темных Времен. Повсюду мерцали бледные клинки, но надежнее мечей
врагов разил слепой ужас. Никто и ничто не могло остановить войска Мертвых.
Они прошли по всем кораблям, стоявшим у причалов, и по тем,
которые успели отплыть, - вода не остановила призрачных воинов. Пираты на
кораблях сходили с ума и бросались за борт. Остались только прикованные к
веслам рабы. Мы проскакали через весь Пеларгир, и враги вокруг падали, словно
листья с деревьев. К концу дня не осталось никого, кто мог бы сопротивляться.
Одни были убиты, другие утонули, третьи бежали на юг. На каждый из захваченных
кораблей Арагорн послал человека из отряда Следопытов. Они освободили пленников
и расковали рабов.
Я еще подумал тогда, - как странно, что слуги Мордора оказались
побеждены силами мрака и смерти - собственным оружием Темного Владыки.
Странно и символично, - задумчиво сказал эльф. - Помню, я
взглянул на нашего Колоброда и вздрогнул. Каким великим и ужасным властителем
мог бы он стать с помощью Кольца! Мордор страшится не напрасно. Но благородство
духа Арагорна выше разумения Саурона. Темному Владыке никогда не понять потомка
Лучиэнь из Дориата. А роду ее не дано иссякнуть, пока существует Время.
– Глаза гномов так далеко не видят, - вступил Гимли, - но в
тот день я смотрел на Арагорна Могучего. Ты бы, друг Мерри, и глазом моргнуть
не успел, а уже весь черный флот был у него в руках. Арагорн поднялся на палубу
самого большого корабля. Запели трубы, отнятые у врага. Призрачное войско,
безмолвное и почти невидимое, выстроилось на берегу. Только изредка в глазах
воинов багрово вспыхивали отсветы пламени. То догорали на воде несколько
пиратских кораблей.
«Слушайте Наследника Исилдура! - громко произнес Арагорн. -
Ваша клятва исполнена. Вы свободны. Уходите и не тревожьте больше живых. Я даю
вам вечный покой».
Тогда вперед выступил Король Мертвых. Он переломил свое
копье, и обломки упали на землю, тут же вспыхнув бледными огоньками. Потом он
низко поклонился и пошел прочь, а за ним - все его воинство. Они исчезли, как
ночной туман под порывом утреннего ветра. Их не стало, и люди будто очнулись
ото сна.
В ту ночь в порту кипела работа. Среди рабов было множество
гондорцев, людей из Лебеннина, жителей Дельты Андуина. Вместе с отрядом Энгбора
набралось большое войско. Узнав, что Арагорн идет освобождать Минас Тирит, все
они просили взять их с собой. Имя Наследника Исилдура стало для них маяком во
мраке ночи. Корабли за ночь подготовили к походу, и утром мы отплыли на север.
Мы покинули Дунхарг всего шесть дней назад, хотя многим из
нас казалось, что мы уже месяц в пути. Но Арагорн не дал нам потерять и минуты.
«От Пеларгира до гаваней Харлонда сорок две лиги, - повторял
он, - но мы должны во что бы то ни стало оказаться там завтра, иначе идти будет
незачем».
За веслами сидели теперь свободные люди, они выбивались из
сил, но ветер и течение были против нас. Хоть мы и победили, радости я не
ощущал. И тут вдруг Леголас засмеялся. «Выше бороду, сын Глоина! - сказал он. -
Не зря говорят: надежда часто рождается, когда ее уже не ждешь». Но какую
надежду он высмотрел - так и не сказал. Настала ночь, мрак сделался еще
непроглядней, и тогда на севере проступило зарево. Арагорн сказал: «Это горит
Минас Тирит». Но в полночь и правда родилась надежда. Моряки с Дельты сказали,
что ветер меняется. Он в самом деле стал попутным, мы смогли поднять паруса, и
к утру знамя Арагорна уже реяло на Пеленнорской равнине над нашими войсками,
идущими в бой.
Это был великий день и великий час, что бы ни приготовила
мне судьба в оставшейся жизни.
– Как бы ни менялся мир, подвиг - пройти Тропами Мертвых,
подвигом он и останется, пусть даже во всем Гондоре некому будет спеть о нем.
– Может ведь и такое случиться, - вздохнул Гимли. - очень
Арагорн с Гэндальфом мрачные ходят. Хотел бы я знать, о чем они там совещаются.
Конечно, я, как и все, хочу, чтобы мы победили и чтобы война кончилась. Но,
ради чести всего народа Дарина, и я хотел бы приложить к этому руку.
– И я готов сражаться за честь моего народа, - поддержал
друга Леголас, - и… за Короля под Белым Древом.
Оба задумались и замолчали, а внизу, под стеной,
военачальники никак не могли прийти к общему решению.
Едва расставшись с Леголасом и Гимли, Имрахиль послал за
Йомером, и они вместе вошли в шатер Арагорна. Там уже были Гэндальф и сыновья
Элронда.
– Знаете, что сказал перед смертью Правитель Города? -
спросил Гэндальф. - Он сказал: «Вы можете даже победить на Пеленнорских полях,
но Силу, которая поднимается ныне, победить нельзя». Правитель Денетор
отчаялся. Не будем следовать его примеру, но в его словах есть над чем
подумать.
Палантиры не лгут. Даже владыка Барад Дура не может
заставить их показать то, чего нет. Возможно, ему удается отобрать для
слабодушного, смотрящего в Камень, именно такие картины, увидев которые легко
ошибиться или впасть в отчаяние. Но бессчетные полчища Мордора, готовые
обрушить на Гондор страшный удар, Денетору не привиделись, они есть на самом
деле.
Мы с трудом и дорогой ценой отразили первые атаки. Следующие
будут куда сильней. В такой войне, как и предвидел Денетор, нет надежды на
победу. Силой оружия с Врагом не совладать, и неважно, будем ли мы сидеть за
городскими стенами или выступим навстречу и потерпим поражение за Рекой.
Выбирать предстоит всего лишь из двух зол. Благоразумие подсказывает заняться
укреплением стен и ждать нового штурма или осады. Так можно отсрочить падение.
– Значит, ты предлагаешь отступить в Минас Тирит, или в Дол
Амрот, или в Дунхарг и укрыться там, как дети прячутся в песочных замках от
надвигающегося прилива? - спросил Имрахиль.
