– Да, признаться, забыл! - Сэм огорченно вздохнул. - Честное
слово, Фродо, с тех пор, как вы исчезли, у меня во рту маковой росинки не было.
Я забыл обо всем, пока вас искал. Но дайте подумать! Когда я смотрел в
последний раз, от припасов Фарамира оставалось еще кое-что. При экономном
расходе с неделю продержаться можно. А вот воды у меня во фляжке на глоток, не
больше. На двоих не хватит, конечно. Да что, разве орки не едят, не пьют? Или
они питаются только дымом да ядом?
– Нет, Сэм, и едят, и пьют. Мрак, из которого они вышли, не
может создать ничего поистине нового. Он не породил орков, он только изуродовал
тела и души. Если они живут, то и питаться должны, как всякие живые твари. Они
не откажутся от гнилой пищи и тухлой воды, но дым все-таки не едят. Они ведь
кормили меня. Здесь где-то должна найтись и вода и пища.
– Но искать их некогда, - торопился Сим.
– Ладно, сейчас идем. Пока тебя не было, мне тоже повезло
кое в чем. Они действительно взяли не все. Я нашел свою сумку с провизией. Они,
конечно, рылись в ней, но, видно, эльфийские лепешки понравились им еще меньше,
чем Горлуму. Они только расшвыряли их, но пропало не так уж много. А вот фляжку
пробили, и припасы Фарамира забрали.
– Ну, так и говорить не о чем. Пока нам хватит, вот только с
водой трудно придется. Идемте, Фродо! Уйдем отсюда, иначе и целое озеро нам не
понадобится.
– Пока ты не съешь хоть кусочек, Сэм, - твердо сказал Фродо,
- я не сделаю ни шагу. Вот, съешь эту лепешку и допей все из своей фляжки. Наши
дела так плохи, что нет смысла беспокоиться о завтрашнем дне, он, может, и
вовсе не наступит.
Наконец, они собрались в путь. Лестницу Сэм убрал и положил
в коридоре рядом с трупом орка. На ступенях в башне было темно, но, выйдя на
плоскую крышу, они могли еще видеть отсвет Горы, хотя и сильно потускневший. На
площадке крыши беглецы выбрали себе по щиту и двинулись дальше.
Они спустились по большой лестнице. Оставшаяся позади камера
в башне казалась им почти уютной. Теперь скрыться было негде, а стены вокруг
дышали ужасом. Быть может, в крепости Кирит Унгол и не было больше никого
живого, но и сама она была - воплощенное зло.
Достигнув двери, ведущей во внешний дворик, они
остановились. Здесь уже ощущалась злобная воля безмолвных Стражей Ворот.
Беглецы пробирались между трупами орков, и каждый шаг давался им со все большим
трудом. Пришлось остановиться, не доходя до Ворот. Продвинуться дальше хоть на
дюйм было свыше всяких сил.
Фродо слишком ослабел для подобной борьбы. Он сел.
– Я не могу больше, Сэм. Мне очень плохо. Не знаю, что со
мной.
– Зато я знаю, Фродо. Вставайте. Это Ворота, а на них - злые
чары. Но я вошел, значит, и выйти можно. Хуже, чем было, не будет. Ну, идемте!
Сэм снова достал звездный фиал. Словно воздавая честь его
отваге, светильник увенчал своим великолепием верную загорелую руку,
совершившую столько подвигом. Яркий небесный свет разлился по двору. Все вокруг
стало четким и ясным, как при свете затянувшейся молнии.
– А Элберет Гилтониэль! - вскричал Сэм, неожиданно вспомнив
встреченных еще в Шире эльфов, отогнавших тогда Черных Всадников.
– Айа эленион анклима! - воскликнул и Фродо, шаг в шаг идя
за Сэмом.
Воля Стражей исчезла на этот раз так внезапно, словно
лопнула струна, и Фродо с Сэмом чуть не повалились на землю. Потом они
стремглав ринулись в ворота мимо огромных сидящих изваяний со сверкающими
глазами. Раздался треск. Верхний замковый камень свода обрушился им почти на
пятки, и стена рухнула, рассыпаясь обломками. Они чудом ускользнули от гибели.
Зазвонил колокол, и Стражи разразились пронзительным, жалобным криком. Высоко
вверху из мрака послышался ответный крик. С черного неба, как молния, упала
крылатая тень, разрывая тучи леденящим душу воплем.
Глава 2
В Стране Мрака
Выбежав из крепости, Сэм снова спрятал склянку у себя на
груди.
– Бегом, Фродо! - крикнул он. - Нет, не туда, там обрыв.
Сюда, за мной!
Они бежали по дороге, спускавшейся от ворот. Шагов через
пятьдесят она круто свернула за один из бастионов, заслонив их от крепости. На
время они были спасены. Прислонившись к каменной стене, они переводили дыхание
и вдруг оба схватились за сердце: на развалинах ворот, словно огромный гриф,
сидел назгул. Его вопль повторило эхо.
Беглецы в ужасе поспешили дальше. Вскоре дорога снова круто
свернула к востоку, и на один страшный миг опять стала видна крепость.
Метнувшись в сторону, они успели увидеть на стенах огромную черную тень, потом
спрыгнули между утесов на тропинку, круто спускавшуюся к Моргульской дороге.
Орков не было видно, никто не отвечал на крики назгула; но, конечно, тишина не
могла длиться долго, и погони было не миновать.
– Так не годится, Сэм, - задыхаясь, сказал Фродо. - Будь мы
настоящими орками, нам нужно было бы спешить в крепость, а не прочь от нее.
Первый же встречный опознает нас. Нужно уходить с этой дороги.
– Но мы не можем, - чуть не плача отозвался Сэм. - У нас
ведь нет крыльев.
Восточные склоны Хмурых Гор обрывались отвесными утесами в
темную лощину между хребтами. Недалеко от слияния дорог, после нового крутого
спуска, путь преградила пропасть. Через нее перекинулась каменная арка моста.
За ним дорога уходила в сплошной лабиринт утесов и пропастей. Из последних сил
Фродо и Сэм кинулись к мосту, но не успели перебежать его, как позади раздались
крики и шум. Крепость была уже далеко, ее тускло светившиеся окна чуть
виднелись. Там снова ударил хриплый колокол и раскатился оглушительным
трезвоном. Затрубили рога. Далеко за мостом им ответили крики. В темной лощине,
отрезанные от гаснущих огней Ородруина, Фродо и Сэм ничего не видели впереди,
но уже слышали топот железных башмаков, а по дороге дробно щелкали подковы.
– Живо, Сэм, прыгаем! - крикнул Фродо.
Они вскочили на низкий парапет моста. Темнота мешала
определить глубину.
– Была не была! - крикнул Сэм. - Прощайте, сударь!
Он прыгнул, Фродо тут же прыгнул за ним. Еще во время прыжка
они слышали топот всадников по мосту и бегущих за ними орков. Приземлившись,
Сэм едва не расхохотался. Хоббиты прыгали в бездонную пропасть, полную острых
камней на дне, но, пролетев не больше десяти футов, угодили в то, чего никак не
могли ожидать: в густой колючий кустарник. Сэм боялся шевельнуться и сидел
тихо, зализывая исцарапанную руку.
Когда шум наверху смолк, он отважился на шепот:
