– Ху-ум, нет, не в Ортханк! Это он подходил к окну и слушал,
откуда еще новостей-то набраться… Правда, сами новости ему не нравились, но он
был рад, что хоть какие-то есть. К новостям я еще много чего добавлял, о чем
ему стоило бы подумать и раньше. Да, он очень устал. Он весь такой торопливый…
Это было его слабым местом.
– Я примечаю, друг мой, - сказал Гэндальф, - твои старания
подчеркнуть «жил», «был», «устал». А как сейчас? Он что, умер?
– Нет, живой, насколько я знаю, - преувеличенно бодро
ответил Древобород. - Но он… ушел. Да, ушел, дней семь назад. Я отпустил его.
От него мало что осталось, когда он выполз наружу, а от этого червя при нем
осталась лишь бледная тень. Не напоминай мне, Гэндальф, что я обещал стеречь
его, я и сам знаю. Но с тех пор многое изменилось. Я и стерег. Он никому не
смог причинить вреда. Но тебе известно, как ненавистно мне держать в клетке
живые создания, даже таких злодеев можно сажать туда только в самом крайнем
случае. Змея без зубов может ползти куда хочет.
– Может, ты и прав, - не очень уверенно произнес Гэндальф, -
но один зуб у этой змеи, похоже, остался. В его голосе - яд, и сдаётся мне, он
сумел заговорить даже тебя, Древобород, сыграв на твоем мягкосердечии. Ну, раз
ушел, так и говорить больше не о чем. Значит, Ортханк возвращается к Королю.
Может быть, правда, он ему не понадобится…
– Там видно будет, - сказал Арагорн. - Отныне эта долина
принадлежит энтам, пусть поступают с ней, как знают, лишь бы никто не входил в
Ортханк без моего позволения.
– Ортханк заперт, - заметил Древобород. - Я заставил
Сарумана запереть башню и отдать ключи. Они у Скородума.
Скородум, стоявший рядом, склонился, как дерево под ветром,
и протянул Арагорну два больших черных ключа замысловатой формы, соединенных
стальным кольцом.
– Примите мою благодарность, - поклонился в ответ Арагорн. -
А теперь я прощаюсь с вами. Пусть лес ваш снова растет в мире. Когда он
заполнит эту долину, можно будет перебраться и на запад от гор, вы ведь некогда
бродили там…
Лицо Древоборода стало печальным.
– Может, леса и разрастутся, - проскрипел немножко
деревянный голос, - но не энты. У нас нет детей.
– Продолжайте поиски, - посоветовал Король. - Теперь земли
на востоке снова открыты для вас.
Но Древобород покачал головой.
– Далеко идти. Там теперь слишком много Людей. Но я забыл о
приличиях! Не остановитесь ли вы отдохнуть у нас? А, может быть, кому-нибудь
было бы приятно пройтись Лесом Фангорна и сократить путь домой? - И он взглянул
на Келеберна и Галадриэль.
Но все, кроме Леголаса, поблагодарив, отказались. У каждого
была своя дорога.
– Идем со мной, Гимли, - позвал Леголас. - Ты увидишь в Лесу
Энтов такие деревья, каких больше нет в Среднеземье. Вот тебе случай сдержать
обещание, а заодно и скрасить мне путь до Сумеречья.
Гимли согласился, хотя, кажется, без особого энтузиазма.
– Ну, вот и расходится наш отряд, - вздохнул Арагорн. - Но я
надеюсь, что скоро вы вернетесь ко мне с помощью, которую обещали.
– Придем, если позволят наши Правители, - степенно ответил Гимли.
- Ну, прощайте, мои добрые хоббиты! Теперь вы благополучно вернетесь домой, и
мне больше не придется не спать по ночам из-за вас. Мы будем посылать вести
друг другу, но боюсь, нам уже никогда больше не собраться вместе, вот как
сейчас. Прощайте!
Древобород распрощался с каждым по очереди и трижды низко, с
глубоким почтением, поклонился Келеберну и Галадриэль.
– Давно, очень давно не встречались мы ни у корня, ни у
камня. А ванимар, ванималион ностари! - сказал он. - Печальна наша встреча на
закате, ибо мир меняется. Я чувствую это по воде, я чувствую это в земле, я чую
это в воздухе. Вряд ли нам суждено встретиться снова.
– Не знаю, Старейший, - только и ответил Келеберн.
А Галадриэль сказала:
– Не в Среднеземье, и не раньше той поры, когда земли, что
сейчас лежат под волнами, поднимутся к солнцу. Тогда по весне, в ивовых рощах
Тазаринана мы сможем встретиться вновь. Прощай!
Последними прощались со старым энтом Мерри и Пиппин.
Древобород повеселел, взглянув на них.
– Ну, веселый мой народец, - промолвил он, - не хотите ли
выпить со мной еще по глоточку на дорожку?
– Не откажемся, - храбро ответили хоббиты, и тогда Фангорн
отвел их в тень одного из деревьев. Там стоял большой каменный кувшин. Энт
наполнил три кубка, и они пили и видели лукавый глаз, поглядывающий на них
поверх края.
– Осторожнее, осторожнее, - посоветовал энт. - Вы и так уже
подросли за то время, что мы не виделись.
Они рассмеялись и осушили кубки.
– Ну, до свидания! - сказал Фангорн. - И не забудьте: если
где услышите новости о женах энтов, дайте мне знать.
Он помахал им вслед руками и скрылся за деревьями.
Дальше всадники направились к Гриве Рохана. Там, где Пиппин
смотрел когда-то в Камень Ортханка, Арагорн простился с ними. Хоббитам тяжело
было расставаться с таким другом. Они столько прошли вместе…
– Я постараюсь приглядывать за вами, - пообещал Арагорн.
– Хотелось бы и мне иметь такой камень, - вздохнул Пиппин.
– Вряд ли тебе захочется заглядывать в Палантир Минас
Тирита, - усмехнулся Арагорн, - но Палантир Ортханка - у меня, а ты, как мне
помнится, рыцарь Гондора. Никто не освобождал тебя от этой службы. Сейчас ты в
отпуске, но можешь снова понадобиться мне. А вас, дорогие друзья, - добавил он,
улыбаясь, - я прошу помнить, что мой народ живет на севере, и когда-нибудь я
побываю там.
Потом Арагорн простился с Келеберном и Галадриэль. Владычица
пожелала ему счастья и мудрости, а Келеберн сказал:
– Прощайте, Эльфинит. Пусть ваша судьба будет лучше моей, и
пусть ваше сокровище навсегда останется с вами!
На этом они расстались. Был час заката, и, когда хоббиты
обернулись, то увидели Короля Запада, стоявшего на холме в окружении своих
рыцарей. В закатном огне доспехи сияли золотом, а белый плащ Арагорна бился на
ветру, как пламя. Прощаясь, Арагорн поднял над головой руку с зелёным камнем, и
в сумерках над ним просияла яркая зеленая звезда.
