Я пошел следом за мальчиком, невольно морщась.
Не выдержал, и попросил:
— Только знаешь, Егор… вымой вначале шею.
Не оборачиваясь, мальчик замотал головой.
— Это по меньшей мере глупо, защищать одну
лишь шею. На человеческом теле есть пять точек, куда может укусить вампир.
— Да ну?
— Ну да. Разумеется, я имею в виду мужское
тело.
У него даже затылок покраснел.
Я всыпал в кружку пять полных ложек сахара.
Подмигнул Егору:
— Налейте стакан чая с двумя ложками сахара…
хочу перед смертью попробовать.
Видимо, он не знал этого анекдота.
— А мне сколько сыпать?
— Ты сколько весишь?
— Не помню.
Я прикинул на глаз.
— Сыпь четыре. Начальную гипогликемию снимешь.
Шею он все-таки вымыл, хотя полностью от
чесночного запаха не избавился. Попросил, жадно глотая чай:
— Объясняйте!
Да, не так я все планировал. Совсем не так.
Проследить за пацаном, когда его настигнет
Зов.
Убить или схватить вампиршу.
И отвести благодарного мальчика к шефу — уж
он-то хорошо умеет объяснять.
— В давние времена, — я поперхнулся чаем. —
Похоже на начало сказки, верно? Только это не сказка.
— Я слушаю.
— Ладно. Начну с другого. Есть человеческий
мир, — я кивнул за окно, на крошечный дворик, на ползущие по дороге машины. —
Вот он. Вокруг нас. И большинство не может выйти за его пределы. Так было
всегда. Но иногда появляемся мы, Иные.
— И вампиры?
— Вампиры — тоже Иные. Правда, они другие
Иные, их способности определены заранее.
— Не понимаю, — Егор помотал головой.
Ну да, я не куратор. Не умею, да и не люблю
объяснять прописные истины…
— Два шамана, наевшись ядовитых грибов, колотят
в свои бубны, — сказал я. — Давным-давно, еще в первобытные времена. Один из
шаманов честно морочит головы охотникам и вождю. Другой — видит, как его тень,
дрожащая на полу пещеры в свете костра, обретает объем и поднимается в полный
рост. Он делает шаг — и входит в тень. Входит в сумрак. И дальше начинается
самое интересное. Понимаешь?
Егор молчал.
— Сумрак меняет вошедшего. Это иной мир, и он
делает из людей Иных. А вот кем ты станешь — зависит лишь от тебя. Сумрак —
бурная река, которая течет во все стороны сразу. Решай, кем ты хочешь стать в
сумеречном мире. Но решай быстро, у тебя не так уж много времени.
Вот теперь он понял. У мальчишки сузились
зрачки, и чуть побледнела кожа. Хорошая стрессовая реакция, и впрямь годится в
оперативники…
— Кем я могу стать?
— Ты — кем угодно. Ты еще не определился. И
знаешь, какой выбор лежит в основе? Добро и зло. Свет и Тьма.
— И ты — добрый?
— Прежде всего я — Иной. Различие Добра и Зла
лежит в отношении к обычным людям. Если ты выбираешь Свет — ты не будешь
применять свои способности для личной выгоды. Если ты выбрал Тьму — это станет
для тебя нормальным. Но даже черный маг способен исцелять больных и находить
пропавших без вести. А белый маг может отказывать людям в помощи.
— Тогда я не понимаю, в чем разница?!
— Ты поймешь. Поймешь, когда встанешь на ту
или иную сторону.
— Никуда я не буду вставать!
— Поздно, Егор. Ты был в сумраке, и ты уже
меняешься. День, другой — и выбор будет сделан.
— Если ты выбрал Свет… — Егор встал, налил
себе еще чая. Я заметил, что он впервые повернулся ко мне спиной без опаски. —
То кто ты? Маг?
— Ученик мага. Я работаю в офисе Ночного
Дозора. Это тоже нужно.
— А что ты можешь делать? Покажи, я хочу
проверить!
Ну вот, все как по учебнику. Он был в сумраке
— но это его не убедило. Мелкие балаганные фокусы куда более впечатляющи.
— Смотри.
Я протянул к нему руку.
Егор остановился, пытаясь понять, что
происходит. Потом посмотрел на кружку.
От чая уже не шел пар. Чай похрустывал,
превратившись в цилиндрик мутно-коричневого льда со вмороженными чаинками.
— Ой, — сказал мальчик.
Термодинамика — самая простая часть управления
материей.
Я позволил броуновскому движению
восстановиться, и лед вскипел. Егор вскрикнул, роняя кружку.
— Извини, — я вскочил, схватил с раковины
тряпку. Присел, вытирая с линолеума лужу.
— От магии сплошные неприятности, — сказал
мальчик. — Чашку жалко.
— Сейчас.
Тень прыгнула мне навстречу, я вошел в сумрак
и посмотрел на осколки. Они еще помнили целое, и чашке вовсе не суждено было
разбиться так быстро.
Оставаясь в сумраке я сгреб рукой горстку
осколков.
Несколько самых мелких, отлетевших под плиту,
охотно подкатились поближе.
Я вышел из сумрака, и поставил целую чашку на
стол.
— Только чай наливай заново.
— Круто, — кажется, этот маленький фокус
произвел на мальчика сильное впечатление. — А так с любой вещью можно?
— С вещью — почти с любой.
— Антон… а если что-то разбилось неделю назад?
Я невольно улыбнулся.
— Нет. Извини, уже слишком поздно. Сумрак дает
шанс, но его надо использовать быстро, очень быстро.
Егор помрачнел. Интересно, что он разбил
неделю назад?
— Теперь веришь?
— Это магия?
— Да. Самая примитивная. Ей почти не нужно
учиться.
Наверное, я сказал это зря. В глазах у
мальчика появился огонек.
Он уже оценивал свои перспективы. Выгоду.
Свет и тьма…
— А опытный маг, он может и другие вещи
делать?
— Даже я могу.
