Не может этого быть. Я не чувствую того, о чем
говорил шеф. Нет у меня дежа вю. Никогда я не оказывался в женском теле,
никогда не находил мертвых тел в общественных туалетах.
— Напряг я вас, — сказал шеф. Потянул из
кармана тонкую длинную сигару. — Ситуация ясна? Что будем делать?
— Я готов исполнить свой долг, — сказал я.
— Погоди, Антон. Не надо бравировать.
— Я не бравирую. Дело даже не в том, что я
готов защищать тайны Дозора. Я просто не выдержу такого допроса. Лучше умереть.
— Мы ведь не умираем, как люди.
— Да, нам приходится хуже. Но я готов.
Шеф вздохнул.
— Извините, девочки. Антон, давайте подумаем
не о последствиях, а о предпосылках к случившемуся. Иногда полезно заглянуть в
прошлое.
— Подумаем, — без особой надежды сказал я.
— Дикарь браконьерствует в городе уже
несколько лет. По последним данным аналитического отдела, эти странные убийства
начались три с половиной года назад. Часть жертв — явные Темные. Часть,
вероятно, потенциальные. Никто из убитых не стоял выше четвертой ступени. Никто
не работал в Дневном Дозоре. Весьма забавно, что почти все они были умеренными
Темными, насколько это слово вообще допустимо. Убивали, воздействовали на
людей, но гораздо реже, чем могли бы.
— Их подставляли, — сказала Светлана. — Верно?
— Наверняка. Дневной Дозор не трогал этого
психопата и даже подсовывал ему своих, тех, кого не жалко. Зачем? Главный
вопрос — зачем?
— Чтобы обвинить нас в халатности, —
предположил я.
— Цель не оправдывает средства.
— Чтобы подставить кого-то из нас.
— Антон, из всех сотрудников Дозора алиби на
моменты убийств не имеешь только ты. Зачем Дневному Дозору охотиться на тебя?
Я пожал плечами.
— Месть Завулона. — Шеф с сомнением покачал
головой.
— Нет. Ты с ним столкнулся недавно. А удар был
рассчитан три с половиной года назад. Вопрос остается: зачем?
— Может быть, Антон потенциально очень сильный
маг? — тихо спросила Светлана. — И Темные это поняли. На свою сторону
перетаскивать уже поздно, решили его уничтожить.
— Антон сильнее, чем он считает, — резко
ответил шеф. — Но выше второй ступени ему не подняться никогда.
— Если враги видят варианты реальности дальше,
чем мы? — я посмотрел шефу в глаза.
— И что?
— Я могу быть слабым магом, могу быть средним
или сильным. Но если мне достаточно будет просто что-то сделать и этим изменить
равновесие сил? Сделать что-то простое, не связанное с магией? Борис
Игнатьевич, ведь Темные пытались увести меня от Светланы — значит, они видели
ту ветвь реальности, в которой я смогу ей помочь! А если они видят что-то еще?
Что-то в будущем? И видят давно, и давно готовятся меня нейтрализовать? Причем
по сравнению с этим борьба за Свету — мелочь?
Вначале шеф слушал внимательно. Потом
поморщился и покачал головой:
— Антон, у тебя мания величия. Извини. Я
просматриваю линии всех работников Дозора, от ключевых и до сантехника дяди
Шуры. Ну нет, прости уж, — нет у тебя в будущем великих свершений. Ни на одной
линии реальности.
— Борис Игнатьевич, а вы абсолютно уверены,
что не ошиблись?
Все-таки он меня разозлил.
— Нет, конечно. Я ни во что не верю абсолютно.
Даже в себя. Но очень, очень мало шансов, что ты прав. Поверь.
Я поверил.
По сравнению с шефом мои способности близятся
к нулю.
— Значит, мы не знаем главного — причины?
— Да. Удар нацелен на тебя, теперь уже
сомнений нет. Дикарем управляют, очень тонко и изящно. Он считает, что воюет со
Злом, а сам давным-давно стал марионеткой на ниточках. Сегодня его привели в
тот же ресторан, куда пришел ты. Подсунули жертву. И ты влип.
— Тогда — что делать?
— Искать Дикаря. Это последний шанс, Антон.
— Мы же его фактически убьем.
— Не мы. Мы его только найдем.
— Все равно. Как бы он ни был плох, как бы
сильно не заблуждался, но он — наш! Он воюет со Злом, как умеет. Ему надо просто
все объяснить.
— Поздно, Антон. Поздно. Мы проморгали его
появление. Теперь за ним тянется такой след… Помнишь, как кончила та вампирша?
Я кивнул:
— Упокоение.
— А ведь она совершила куда меньше
преступлений — с точки зрения Темных. И тоже не понимала происходящего. Но
Дневной Дозор признал ее вину.
— Случайно ли признал? — спросила Светлана. —
Или — создавая прецедент?
— Кто знает? Антон, ты должен найти Дикаря.
Я вскинул глаза.
— Найти и отдать Темным, — жестко сказал шеф.
— Почему я?
— Потому что только для тебя это морально
допустимо. Под ударом — именно ты. Ты лишь обороняешься. Для любого из нас
отдать Светлого, пусть даже стихийного, самоучку, обманутого, будет слишком
большим шоком. Ты выдержишь.
— Не уверен.
— Выдержишь. И учти, Антон. У тебя есть только
эта ночь. Дневному Дозору больше незачем тянуть, утром тебе предъявят
формальное обвинение.
— Борис Игнатьевич!
— Вспомни! Вспомни, кто был в ресторане? Кто
пошел вслед за Темным магом в туалет?
— Никто. Я уверена, я все время поглядывала,
не выйдет ли он, — вмешалась Светлана.
— Значит, Дикарь ждал мага в туалете. Но выйти
он был должен. Помните? Света, Антон?
Мы молчали. Я — не помнил. Я старался не
смотреть на Темного мага.
— Вышел один человек, — сказала Светлана. —
Такой, ну… Она задумалась. — Никакой, абсолютно никакой. Средний человек,
словно смешали миллион лиц и вылепили одно общее. Я мельком увидела и сразу же
забыла.
— Вспоминай, — потребовал шеф.
— Борис Игнатьевич, не могу. Просто человек.
Мужчина. Средних лет. Я даже не поняла, что он — Иной.
