– Записная книжка? – сказал конгрессмен.– Спасибо, удружил.
Зак метнулся в холл и спрятался в гардеробной. Вскоре послышались шаги и хлопнула дверь. Зак выбрался из чулана.
После короткой паузы из кабинета донесся голос отца:
– Могу я поговорить с конгрессменом Джеймсом? Конгрессмен Данлоп беспокоит… Джеймс? Это я, Данлоп. Ну что сказать? У нас появились сдвиги.
Пауза.
– Нашли его блокнот. Вот что он записал: «Нити? Откуда – из Туринской плащаницы»?
Опять пауза.
– Да ты наверняка слышал о ней. Там вроде бы отпечатался облик Христа. Да-да, та самая. Слушай дальше. Позже он обвел эту запись карандашом и приписал сверху «клон».
Голос снова умолк.
– Откуда, черт возьми, мне знать, есть на ней что-нибудь или нет? Главное, мы нашли, что искали. Я извещу нашего большого брата.
Опять тишина.
– Тут две детали. Во-первых, судя по остальным записям, про нити журналист писал в январе, а сейчас сентябрь. Если все это правда, кое-кто должен быть уже на седьмом или восьмом месяце, донашивать. Зато так Брауну будет легче найти ученого. Ваше дело сейчас – уладить дела с повесткой: пусть репортер даст показания на закрытой сессии.
Пауза.
– Да, и Эвермейеру пока не говори. Если он узнает, что ДНК брали с плащаницы, фанатиков станет еще больше. Ходят слухи, что она подлинная.
Зак Данлоп развернулся и, крадучись, пошел прочь от кабинета, к своему компьютеру.
Глава 49
Вечер вторника. Паб «Молли Мэлоун»
– Привет, Сэм. Давно не виделись, – пропела Корал и вошла, цокая каблучками в гулкой тишине комнаты: музыка кончилась, все молчали.
Даже в пьяном бреду Сэму не пришло бы в голову, что Корал покажется здесь. Теперь она их видела, а ее хозяин – Браун.
Корал остановилась и смерила ее взглядом.
– Познакомишь с подружкой, Сэм?
Никто не шелохнулся. Но тут случилось нечто удивительное: вперед вышел Чарли. Он взял Мэгги за руку и, уставившись куда-то в пол, сказал:
– Пойдем-ка возьмем тебе «Гиннеса». Самое время подкрепиться.
Сэм затаил дух, всем сердцем надеясь, что она тихо уйдет с Чарли, который впервые за свою разбитную жизнь оказал ему настоящую услугу. Сам не зная того, он мог спасти Мэгги.
– Мне совсем чуть-чуть, – согласилась она и отправилась вслед за Чарли в большой зал.
Остальные быстро разошлись по местам. Сэмовы приятели снова бросали на Корал хищные взгляды.
Оставшись наедине с Сэмом, она начала развязывать пояс плаща.
– Не сегодня, Корал,– поспешно сказал он, вспомнив, чем это кончилось в прошлый раз, и уже кляня себя за реакцию.
Мэгги совсем рядом, в соседней комнате. Только недавно отец Бартоло отпустил ему грехи, и он пытался не брать на душу новые.
– Не будь дурнем, Сэм. Я одета.– И она сбросила плащ на пол.
Одежда на ней и впрямь, строго говоря, была – одно из тех эпатажных платьиц, где хитроумно расположенные лоскутки и прорехи обнажают то, что в норме должно прятаться. Само собой, платье тоже было красным.
Пока Сэм разглядывал весь этот соблазн, соображая, как выпутаться, и одновременно пытаясь угадать, что подумала Мэгги, Корал потянулась к мишени, вытащила дротик и провела наконечником по губам.
– М-м… острый! – прошептала она.
– Хватит, Корал! Ты пришла за мной, так? Для чего?
– Допустим,– произнесла она и вонзила дротик в центр мишени.– Так ты скажешь мне, кто она?
– «Она»? Кто «она»?
Корал сложила руки на груди и уперла в него взгляд светло-карих глаз.
– Девчонка, с которой я отплясывал?.. Подружка Чарли, помнишь такого?
Корал усмехнулась, и тут к двери подошел Пэт.
– Ребят, может, вам чего принести? Скотч, Корал?
– Верно, только не здесь. Мы выпьем со всеми. Захватишь плащик, Сэм? – Она подмигнула ему и вышла из комнаты.
– Прости, друг,– прошептал ему Пэт.– Она оставляла для тебя записки.
Сэм подобрал плащ, старательно отводя взгляд от ее роскошного зада, и поплелся в пивную. «Будь у меня несколько жизней,– думал он,– в другой раз попрошусь стать камнем или деревом – чем угодно, лишь бы не человеком».
Корал устроилась за соседним столиком с Мэгги, да так, чтобы та могла видеть их с Сэмом.
– Корал, зачем ты пришла? – спросил он, усаживаясь напротив.
Она наморщила нос.
– Сначала скажи, кто твоя беременная подружка.
Будь он каким-нибудь грубым отребьем, сейчас же выволок бы ее из бара. Лицо Мэгги было непроницаемым, словно кремень, но в глазах застыла та же боль и обида, как у Феликса в парке. Она, конечно, догадалась, кто такая Корал,– та самая приманка, подосланная Брауном. Здравый смысл и, быть может, чутье женщины, носящей дитя, должны были подсказать ей, что появление Корал сулит неприятности.
– Не моя,– произнес он и неулыбчиво глянул на Корал.– После тебя у меня никого не было.
– Очень мило!..
Он вдруг почувствовал, как что-то коснулось его под столом. Нога Корал, вот оно что. Она скользила по его бедру. В другое время Сэм разомлел бы, но не сейчас. Он знал: Мэгги смотрит на них – и не мог ее подвести. С него хватит.
Сэм встал и набросил плащ Корал на плечи.
– Все, ты уходишь,– процедил он и вытянул ее из-за стола.
Она гневно воззрилась на него, шепча:
– Убери руки, Сэм! Или тебе жить надоело?
– Чего, черт возьми, ты хочешь?
Корал вырвалась из его хватки.
– Я пыталась найти тебя и предупредить, кретин ты этакий! Уже третий раз захожу. Не веришь – спроси бармена, он подтвердит.
Сэм опять взял ее за руку и отвел к двери, где их никто не слышал.
– Выкладывай: с чего ты взяла, что у меня неприятности? А потом уходи.
– Браун тебя в чем-то подозревает. Когда я рассказала о нашем…– она кашлянула,– свидании, он как с цепи сорвался.
– Что же его так расстроило?
– Может, то, что ты отказался вернуться? Помню, два дня назад он попросил передать слово в слово все, что ты мне тогда говорил. Когда я все выложила, он схватил какую-то папку и стал в ней рыться. А еще спросил, верю ли я в гороскопы и не считаю ли, что ты способен на убийство.
– Я?
– Ты.
– И что ты ответила?
– Два раза «нет». Правильно?
