Мальчику пришлось набраться терпения и ждать новостей до утра.
Он придумывал множество планов мести, представлял, как совершает смелые поступки, чтобы вернуть отцу честное имя. Почему бы ему не обратиться к Вальтеру Муиру? Если Вальтер Муир был способен вступить в схватку с пиратами во имя закона, значит, он признает несправедливость, допущенную по отношению к Гарри, и не отступит ни перед Ливингстоном, ни перед Корнбери, защищая правду.
С первыми проблесками зари Чарльз вылез из окна своей спальни. Стоя на покатой крыше, он понял, что не сумеет допрыгнуть до дерева.
Тем не менее он прыгнул.
Мальчик ничего не помнил о приземлении и о последующих мгновениях. Прошло неизвестно сколько минут, прежде чем Чарльз пришел в себя. Он лежал на животе, все его лицо было расцарапано.
Чарльз поковылял в город в надежде отыскать отца. Через четверть часа он уже почти бежал к дому Олби Гейджа, отца Салли.
— Гарри приходил сегодня рано утром, — сказал ему Гейдж.
— А где он сейчас?
— Не знаю. Он не захотел, чтобы я пошел с ним. А ушел он больше часа назад, велев мне ждать.
Салли заволновалась, увидев царапины на лице своего приятеля.
Мать Салли обмыла лицо Чарльза теплой водой. После того как раны Чарльза были очищены от грязи, он собрался уходить.
— Я с тобой! — сказала Салли.
Но тут входная дверь открылась. В дом Олби Гейджа поспешно вошел человек, работавший в порту. Он явно спешил.
— Вы знаете, что…
Мужчина удивился, заметив маленького Чарльза, и замолчал.
Смутившись, он не знал, как сообщить о случившемся.
— Говори! — настаивал Олби Гейдж.
— Не в присутствии Чи…
— Где мой отец?
Мужчина взглядом показал на стул.
Все все поняли.
Чарльз бегом бросился на берег Гудзона. Необычное скопление народа подсказало ему путь. Он прибежал на причал, около которого стоял «Пинафор».
Тревогу поднял вахтенный унтер-офицер.
Гарри Бэтмана подвергли «пытке стулом», весьма распространенной в пиратской среде. К ногам человека, привязанного к стулу, приковывали одно или два толстых ядра, словно он был каторжником. Затем стул прикрепляли к мачте и несколько раз опускали его под воду.
Но так делали только в тех случаях, когда по приговору человек должен был остаться в живых. В противном случае пираты не использовали стул. Они просто связывали человеку руки и ноги, прикрепляли к щиколоткам ядра и бросали его в воду.
За десять лет на дно Гудзона, в одном кабельтове от жилых домов Манхеттена, отправились гнить почти полтора десятка трупов.
Чарльз растолкал нескольких зевак и стал пристально вглядываться в черные воды Гудзона. Но видел он лишь свое отражение и отражение лиц людей, склонившихся, как и он, над водной гладью.
Чарльз почувствовал, что у него закружилась голова. Салли с трудом удержала его от падения.
Отец Салли расспрашивал унтер-офицера с «Пина фора».
— Это произошло незадолго до рассвета, — рассказывал тот. — Один мужчина тащил другого. Звенели цепи. Потом раздался плеск, и тогда я услышал звук удалявшихся шагов.
— Ты его узнал?
— Да ты что! Это было невозможно.
— Почему ты сразу не забил тревогу?
— Когда имеешь дело с пиратами и их выходками, следует проявлять осторожность.
Два человека видели, как на Бэтмана кто-то напал недалеко от этого места, около церкви Святой Троицы. Но нападавший не был опознан.
С тех пор Бэтмана больше никто не видел.
Чарльз шарил глазами по поверхности воды: может, отец, запутавшись в водорослях, не пошел на дно?
В форте Анны выстрелила пушка.
«Раппаханнок» взял курс на Бостон.
Зеваки оказались в трудном положении, но, все же решив насладиться другим зрелищем, более захватывающим, они стали спешно покидать пристань.
Равнодушный ко всему, что происходило вокруг, Чарльз едва переводил дыхание. Он не мог отвести глаз от реки.
Вдруг он выпрямился и пулей полетел на набережную Эндрю.
Официальные лица, владельцы и торговцы рукоплескали отплывавшим Муирам. Чарльз отчаянно работал локтями, пробивая себе дорогу. Плотная толпа не обращала никакого внимания на плачущего мальчика. Зеваки лишь ругали его, если он кого-то слишком сильно толкал или наступал кому-нибудь на ногу.
Чарльз пробрался к компаньонам отца, тем самым торговцам, которые до вчерашнего скандала считали Гарри Бэтмана лучшим их всех. Задыхаясь, мальчик повторял:
— Мой отец… Его бросили в воду… Его убили! Его убили! Стул… Его убили, вы слышите?
На задней палубе «Раппаханнока» появился Августус Муир. Он поприветствовал ньюйоркцев.
Зеваки устроили Муиру овацию, а Чарльз продолжал настаивать:
— Это несправедливо… Мой отец невиновен… Они убили его!.. Кто его убил?.. Кто?..
У Чарльза складывалось впечатление, что его окружали привидения или сомнамбулы, либо же он сам спал на ходу. Никто не отвечал ему.
Гвардейцев губернатора раздражало возбуждение Чарльза, и они оттащили его в сторону.
Посмотрев себе под ноги, Чарльз увидел валявшийся около старого якоря скелет рыбы, облепленный мухами и муравьями. От этого зрелища его затошнило, и он поспешил прочь.
Салли собрала четырех самых близких друзей по прозвищам Бобр, Скрипка, Индеец и Праща. Ватага ребятишек прибежала на пристань, с которой сбросили Гарри Бэтмана.
Чи действовал словно заведенный. Он схватил веревку, свисавшую с грузовой стрелы, и обвязал ее вокруг пояса.
— После того как я дерну три раза, вы поднимете меня, — сказал он своим спутникам.
Не дожидаясь ответа, Чарльз нырнул в том месте, где, по всей вероятности, утонул его отец.
Мальчик сразу же исчез под водой.
— А он умеет плавать?
— Не думаю.
Потекли долгие секунды.
Наконец веревка три раза дернулась.
Салли и ее друзья стали тянуть ее. Над водой показался Чарльз.
Чарльз, тяжело отдуваясь, жадно глотал воздух.
Он влез на пристань.
— Еще раз, — сказал мальчик.
И Чарльз снова нырнул.
Дети смотрели, как длинная веревка уходила под воду.
— Какая глубина?
— Десять метров. Возможно, больше.
Прыжки Чарльза привлекли внимание моряков с «Пинафора».
— Еще раз!
