Вздоха облегчения не было. Не было ничего особенно
заметного. Но фигура доктора как будто расслабилась, чуть непринужденнее стала
его поза.
– И теперь вы пришли ко мне?
– И теперь, как вы заметили, я пришел к вам.
Брови доктора немного приподнялись, его проницательные глаза
были устремлены на Баттла.
– Хотите ознакомиться с моими личными бумагами?
– Была такая мысль.
– Ордер на обыск имеется?
– Нет.
– Вам бы, я думаю, не составило особого труда получить его.
Но я не собираюсь чинить вам препоны. Не очень-то приятно оказаться под
подозрением в убийстве, но понятно, что вы здесь ни при чем, выполняете свой
долг.
– Благодарю вас, сэр, – сказал инспектор Баттл с
неподдельной признательностью. – Ценю ваше отношение, даже, можно сказать,
очень. Надеюсь, и остальные будут столь же рассудительны, как вы.
– Приходится мириться с тем, чего не изменишь, – добродушно
сказал доктор. – Я закончил прием пациентов и как раз отправляюсь на вызовы.
Оставляю вам ключи, скажу своей секретарше, и можете копаться сколько душе
угодно.
– Прекрасно, очень рад, но хотел бы задать сначала несколько
вопросов.
– О той вечеринке с бриджем? Так я уже все сказал, что знаю…
– Нет, не о ней. О вас.
– Ну, спрашивайте. Что вы хотите знать?
– Мне просто нужен в общих чертах набросок вашего жизненного
пути: родился, женился и так далее.
– Что ж, обратимся к опыту «Кто есть кто»,
[39]
– сухо
произнес доктор. – Моя биография очень проста. Я из Шропшира,
[40]
родился в
Ладлоу. Мой отец здесь практиковал. Он умер, когда мне было пятнадцать лет. Я
получил образование в Шрусбери
[41]
и занимался медициной, как и мой отец. Я
окончил Сент-Кристофер,
[42]
ну, а с прочими подробностями вы, я думаю,
ознакомитесь без моей помощи.
– Да, сэр. Есть ли у вас братья, сестры?
– Я единственный ребенок, родители умерли, не женат. Этого
достаточно? Здесь начинал компаньоном доктора Эмери. Он ушел в отставку лет
пятнадцать назад. Живет в Ирландии. Могу дать адрес, если хотите. Я проживаю
здесь с кухаркой, горничной и экономкой, секретарша у меня приходящая. Я
обладаю хорошим доходом и убиваю умеренное число своих пациентов. Ну, как?
Инспектор Баттл ухмыльнулся.
– Весьма всесторонне, доктор Робертс. Рад, что вы обладаете
чувством юмора. Хочу спросить у вас еще одну вещь.
– Я человек строгой морали, инспектор.
– О, не об этом, нет. Не назовете ли вы мне имена четырех
ваших знакомых, людей, которые хорошо и немало лет вас знают. Если хотите, лиц,
которые могут отрекомендовать вас, если вы понимаете, что я имею в виду.
– Да, наверное, понимаю. Давайте поразмышляем. Вы ведь
предпочли бы тех, кто сейчас в Лондоне?
– Вообще-то это не имеет значения, но так нам, конечно, было
бы проще.
Доктор с минуту подумал, затем взял листок бумаги, нацарапал
авторучкой четыре имени с адресами и придвинул через стол Баттлу.
– Достаточно? Самые подходящие, что мне сейчас пришли в
голову.
Баттл внимательно прочитал, удовлетворенно кивнул, сложил
листок и сунул во внутренний карман.
– Чем скорее я с ними переговорю, тем лучше для всех
заинтересованных. Мне надо точно установить, что вы не были в плохих отношениях
с покойным мистером Шайтаной, что вы не были близко знакомы, не совершали с ним
торговых сделок, не подвергались когда-либо оскорблениям с его стороны, не
затаили на него чувства обиды. Лично я готов вам верить, когда вы заявляете,
что и знали его не слишком-то хорошо, но моего мнения недостаточно. Я должен в
этом удостовериться.
– О, великолепно понимаю. Вам приходится всех считать
лгунами, пока они не докажут, что говорят правду. Вот мои ключи. Этот – от
ящиков письменного стола, этот – от бюро, этот маленький – от шкафчика с ядами.
Проверьте потом, закрыли ли вы его. Пожалуй, лучше все же сказать секретарше. –
И он нажал кнопку на столе.
Тотчас же отворилась дверь, и появилась молодая женщина
очень делового вида.
– Вызывали, доктор?
– Это мисс Берджесс – инспектор Баттл из Скотленд-Ярда, –
взаимно представил их Робертс.
Мисс Берджесс одарила Баттла холодным пристальным взглядом,
словно спрашивая: «Боже мой, а это что еще за зверь?»
– Я буду признателен вам, мисс Берджесс, если вы ответите
инспектору Баттлу на вопросы, которые ему угодно будет вам задать, и окажете
ему всяческую помощь.
– Разумеется, я выполню вашу просьбу, доктор.
– Ладно, – сказал Робертс, поднимаясь. – Я ухожу. Вы
положили в мой саквояж морфий?
[43]
Он мне потребуется для Локкарта.
Он торопливо вышел, продолжая на ходу разговор с мисс
Берджесс.
Скоро она возвратилась и сказала:
– Мистер Баттл, если я вам потребуюсь, нажмите, пожалуйста,
эту кнопку.
Баттл поблагодарил ее, заверил, что так и сделает, и
принялся за работу.
Его обследование было тщательным и методичным, хотя он и не
рассчитывал найти что-нибудь важное; как бы нехотя данное доктором согласие на
обыск рассеивало надежды. Робертс был не глуп. Он понимал, что обыск
обязательно будет, и, конечно, соответственно подготовился. Тем не менее
какой-то шанс оставался, ведь Робертс не знал истинной цели его изысканий, и
Баттл мог натолкнуться на след информации, которая ему требовалась.
Инспектор Баттл открывал и закрывал ящики, обшарил отделения
письменного стола, бегло просмотрел чековую книжку, прикинул сумму неоплаченных
счетов, посмотрел, за что именно эти счета, тщательно исследовал банковскую
расчетную книжку Робертса, пробежал записи больных – в общем, не оставил без
внимания ни одного документа. Результаты были крайне скудны. Потом он заглянул
в шкафчик с ядами, отметил для себя оптовые фирмы, с которыми доктор имел дело,
проверил опись, снова закрыл шкафчик и перешел к бюро. Его содержимое было
скорее личного характера, и здесь Баттл не обнаружил ничего подходящего. Он
покачал головой, сел на стул и нажал кнопку звонка.
