Теперь, что касается первой опасности, тут уж ничего нельзя
было сделать, все зависело от удачи. Но от второй можно было подстраховаться.
Само собой разумеется, что во время интересной или даже захватывающей раздачи
внимание трех игроков будет целиком занято игрой, в то время как при обычной
игре они, скорее всего, будут смотреть по сторонам. Так вот, заявка на большой
шлем всегда волнует. Очень часто (как в данном случае и было) ее удваивают. Все
трое игроков следят за ходом игры с напряженным вниманием: заявитель, чтобы
выполнить свой контракт, противники, чтобы правильно скинуть карты и подсадить
его. И наиболее вероятно, что убийство могло быть совершено именно во время
этой конкретной раздачи, и я решил по возможности установить, и как можно
точнее, как проходили заявки. Мне удалось выяснить, что болваном во время этой
раздачи был доктор Робертс. Я принял во внимание это обстоятельство и подошел
тогда к вопросу с другой точки зрения – психологической возможности. Из всех
четверых миссис Лорример показалась мне наиболее подходящей личностью,
способной спланировать и осуществить убийство, но я не мог представить себе,
чтобы она могла совершить импровизированное убийство, под влиянием момента. С
другой стороны, ее поведение в тот первый вечер озадачило меня. Оно наводило на
мысль, что либо она сама совершила убийство, либо знала, кто его совершил. Мисс
Мередит, майор Деспард и доктор Робертс все были психологически одинаково
вероятными претендентами. Однако, как я уже упоминал, каждый из них совершил бы
преступление со своими, различными для каждого особенностями.
Затем я провел второе испытание. Я попросил каждого
рассказать мне, что они запомнили из того, что видели в комнате. Тут я тоже
получил некоторую весьма ценную информацию. Скорее всего, именно доктор Робертс
обратил внимание на кинжал. Он был от природы внимателен ко всякого рода
пустякам – одним словом, наблюдательный человек. Как разыгрывались партии в бридж,
он практически сказать ничего не смог. Я и не предполагал, что он много
запомнил, но его полная забывчивость была намеком на то, что на уме у него весь
вечер было что-то еще. Опять, вы понимаете, доктор Робертс не мог не привлечь
нашего внимания.
Как я установил, у миссис Лорример была удивительная память
на карты, и я прекрасно представил себе, что при ее способности
сосредоточиваться, убийство можно было бы совершить совсем рядом с ней, и она
бы даже не обратила на это внимания. Она дала мне ценную информацию: большой
шлем был заявлен доктором Робертсом (совершенно неоправданно), и заявил он его
в ее масть, а не в свою, так что у нее явилась необходимость взять игру на
себя.
Третье испытание, испытание, на которое инспектор и я во
многом опирались, – это расследование ранее совершенных подозреваемыми убийств,
с тем чтобы установить сходство методов. Здесь заслуга принадлежит инспектору
Баттлу, миссис Оливер и полковнику Рейсу. Мы обсуждали эти дела с моим другом
инспектором Баттлом и вынуждены были с разочарованием признать, что в
предыдущих убийствах, совершенных нашими игроками, нет ничего сходного с
убийством мистера Шайтаны. Но на самом деле это было не так. Два убийства, предположительно
совершенные доктором Робертсом, при ближайшем рассмотрении с психологической, а
не с материальной точки зрения, оказались почти точно такими же. Они относились
к тому типу, который бы я мог определить как публичные убийства. Кисточка для бритья,
дерзко зараженная в туалетной комнате жертвы, пока доктор вроде бы моет перед
уходом руки. Убийство миссис Краддок, замаскированное под прививку против
брюшного тифа. Опять же сделано совершенно открыто, можно сказать на глазах
всего честного мира. В той же манере. Будучи загнан в угол, он идет на риск и
действует немедленно – чистой воды наглый блеф, точно такой же, как и его игра
в бридж. Как в бридже, так и в убийстве Шайтаны он пошел на риск и удачно
разыграл свою карту. Удар был нанесен превосходно и в надлежащий момент.
И вот, когда я вполне определенно решил, что именно Робертс
убийца, миссис Лорример попросила посетить ее и вполне убедительно объявила
себя убийцей Шайтаны! Я чуть было ей не поверил! На какое-то мгновение даже
поверил, но мои серые клеточки вовремя пришли мне на помощь. Раз этого не могло
быть – значит, этого не было!
Но то, что она сказала мне дальше, было еще более нелепым.
Она стала уверять меня, что своими собственными глазами
видела, что убийство совершила Энн Мередит.
Только на следующее утро, стоя у постели умершей женщины, я
понял, как я мог заблуждаться. Миссис Лорример все же сказала правду.
Энн Мередит подошла к камину и увидела, что мистер Шайтана
мертв! Она остановилась около него, возможно, протянула руку к сверкающей
драгоценными камнями булавке.
Ее губы раскрылись было для крика, но она не закричала, нет.
Она помнила разговор Шайтаны за обедом. Может быть, он оставил какую-нибудь
записку. Она, Энн Мередит, имела мотив для его убийства. Ей скажут, что она его
убила. Она решила не звать на помощь. Дрожа от страха и мрачных предчувствий,
она идет обратно на свое место.
Выходит, миссис Лорример была права, поскольку она думала,
что видела, как совершается убийство, но я также прав, потому что на самом деле
она этого не видела.
Если бы Робертс остановился на этом, сомневаюсь, чтобы мы
смогли когда-нибудь уличить его в совершенном преступлении. Мы могли бы,
конечно, попытаться это сделать, опираясь на сочетание обмана и разных
хитроумных приемов. Я бы, во всяком случае, попытался.
Несомненно, ему было неспокойно. Он знал, что Баттл рыщет
рядом. Он предвидел нынешнюю ситуацию, понимал, что полиция, продолжая поиски,
все-таки может чудом выйти на следы его предыдущих преступлений. Он ухватился
за блестящую идею сделать миссис Лорример козлом отпущения. Его опытный глаз,
конечно, не мог не заметить, что она больна и что дни ее сочтены. Как
естественно для нее при подобных обстоятельствах выбрать скорый исход и, перед
тем как уйти, сознаться в преступлении! И вот ему удается раздобыть образец ее
почерка, он подделывает три одинаковых письма и быстренько прибывает утром в
дом со своей историей о письме, которое он только что получил. Горничной он
совершенно правильно рекомендует позвонить в полицию. Все, что ему надо было, –
это получить возможность действовать. И он ее получает. Ко времени, когда
приезжает полицейский врач, все кончено. И доктор Робертс готов рассказывать об
искусственном дыхании, которое было безуспешным. Все было совершенно
правдоподобно, совершенно просто.
При всем этом у него и мысли не было бросить тень подозрения
на Энн Мередит. Он даже не знал о ее визите накануне. Ему требовалось только,
инсценировав самоубийство, обеспечить свою безопасность.
Для него действительно было испытанием, когда я спросил его,
знаком ли ему почерк миссис Лорример. Если подделка обнаружена, он должен
спасать себя, сказав, что никогда не видел ее почерка. Ум его работает быстро,
но не так уж безошибочно.
