– Мыслями о подобной службе себя не озадачивал, – задумчиво проговорил Андрей.
– Отчего же? Например, милиция или органы госбезопасности – не менее важный фронт, разве что тайный, невидимый. Я бы мог за вас походатайствовать, – улыбчиво предложил Кирилл Петрович.
– Благодарю за заботу, – поклонился Андрей, – но я не готов столь быстро принимать решения.
– А вы и не торопитесь. Освойтесь на заводе, прикиньте «за» и «против», – посоветовал Кирилл Петрович.
Андрея подмывало спросить хозяина дома о роде его занятий, но он постеснялся задать прямой вопрос.
Появились женщины.
– Чем вы тут занимаетесь? Не скучали? – весело спросила Анастасия Леонидовна.
– Мы, Настенька, вели философскую беседу о честолюбии, – подмигнув Андрею, ответил Кирилл Петрович.
– Ух ты! Ну и каков итог? – поинтересовалась Полина.
– Как и подобает хорошим игрокам при плохих картах, остались при своих, – рассмеялся Кирилл Петрович.
– Мы уж думали, вы к стрельбе готовитесь, – хитро посмотрев на Андрея, сказала Полина.
– Ах, да! – вспомнил Кирилл Петрович. – Иван! Неси-ка, голубчик, револьвер!
– Слушаю, Кирилл Петрович, – отозвался из глубины дома невидимый Михалыч.
– Меня от зрелища стрельбы увольте. Пойду прогуляюсь по лесу, – решила Анастасия Леонидовна и, кивнув Андрею и дочери, вышла.
Михалыч принес семизарядный «наган», и компания направилась в дальний угол двора. Там, на дубовом стенде, висела свежая мишень. Кирилл Петрович указал на черту:
– Стреляем с двадцати шагов. Оружие не желаете пристрелять?
– Пожалуй, – согласился Рябинин и проверил револьвер.
Прицелившись в сосну неподалеку, он размеренно разрядил барабан.
– Все ясно, – сказал Андрей, выбрасывая гильзы и передавая «наган» Кириллу Петровичу. – Уступаю право первого выстрела старшему и хозяину, – он шутливо поклонился.
– Спасибо. Иван, патроны! – скомандовал Кирилл Петрович.
Михалыч преподнес зарядную коробку. Ловко снарядив барабан, Кирилл Петрович взвел курок, прицелился и начал стрелять. Полина побежала оценивать.
– Девять, восемь, опять восемь, остальные – в яблочко! Шестьдесят пять, папа! – крикнула она от мишени.
Рябинин получил оружие, перезарядил револьвер. Полина вернулась за линию.
– Ну, Андрей, ваш выход, – негромко проговорила она.
Тот взвел курок и начал стрелять с небольшими интервалами. Закончив, Андрей обратился к Полине:
– Рефери, огласите итоги!
– Я тоже взгляну, – сказал Кирилл Петрович.
Рябинин следил за обсуждением результатов.
– Две девятки, Андрей, остальные мимо! – крикнул Кирилл Петрович.
– Не совсем так. Пять пуль ушли в уже пробитые отверстия. Так что – шестьдесят девять, – уточнил Андрей, передавая револьвер Михалычу.
Полина подбежала к Андрею.
– Метко стреляете, поздравляю! – восхищенно сказала она.
– Метко – не то слово. Превосходно! – приближаясь, поддержал дочь Кирилл Петрович. – Гляди-ка, Иван Михалыч, каков!
– Сила! – пробасил Михалыч.
– Не предполагал, что так хорошо получится, – пожал плечами Андрей. – Обычно из «нагана» бью не больше шестидесяти семи. Мой конек – «браунинг», на пистолетах я был лучшим в дивизии.
Вся компания пошла к дому. Кирилл Петрович принялся воодушевленно рассказывать о стрельбе и охоте.
– Задели вы папу, он приветствует хорошую стрельбу, – шепнула Андрею Полина. – Теперь вы – его любимчик. Ох, подхалимище!
Андрей скорчил ей рожицу.
На крыльцо вышла Степанида и сказала, что Кирилла Петровича просят к телефону. Он извинился и прошел в дом.
– Андрей, подскажите, который час, – справилась Полина.
Он взглянул на ручной хронометр:
– Четверть шестого.
– Машина придет через пятнадцать минут, – предупредила его Полина и звонко крикнула в сторону дома. – Миха-а-лыч!
Из дома появился Михалыч и, опустив руки по швам, ждал распоряжений.
– Михалыч, милый, найди маму, мы скоро уезжаем, – попросила она.
Михалыч кивнул и отправился за угол, в сторону леса.
Полина побежала в дом собираться. Андрей присел в беседке покурить. За воротами прозвучал сигнал – машина прибыла раньше. Показалась Анастасия Леонидовна в сопровождении Михалыча, из дому вышли Полина с отцом. Она простилась с родителями, затем все семейство подошло к Рябинину.
– Рады были познакомиться, вы нам очень симпатичны. Приглядывайте за Полиной, – говорила Анастасия Леонидовна.
Кирилл Петрович с улыбкой пожал ему руку, бросив: «Бывай, свидимся». Михалыч отворил ворота. Полина и Андрей сели в автомобиль, помахали на прощание руками и тронулись в путь.
Глава XIV
Вернувшись домой, Рябинин нашел на столе записку:
Андрюшенька! С 18.00 буду на репетиции драмкружка. Звони 3-18, меня обязательно позовут .
Целую, Надя.
Андрей подивился предусмотрительности Вираковой и спустился в дворницкую позвонить.
– Вахтер Иванова слушает! – заскрипел в трубке незнакомый голос.
Рябинин пожелал женщине доброго вечера, представился и попросил пригласить Виракову из драмкружка. Минут через пять он услышал запыхавшийся голос Надежды:
– Да! Андрюша?
– С комприветом, Наденька! Буду в одиннадцать, заходи! – задорно протараторил он и положил трубку.
* * *
На углу Губернской и Ленина находился «Иллюзион-синема». У его дверей в восемь вечера встретились Андрей и Полина.
Она гладко уложила мокрые после душа волосы, нанесла вечернюю косметику, ярко накрасила губы. Стройную фигурку облегало длинное черное платье.
«Такая барышня могла бы украсить самый изысканный салон!» – восхищенно подумал Рябинин.
Они изучили афиши. Вечерним сеансом шла американская картина с Мэри Пикфорд. Сеанс начинался через пятнадцать минут, и Андрей поспешил занять очередь в кассу.
«Иллюзион-синема» был залом дорогим, а посему недемократичным. В дешевых кинотеатрах «Госкино» принцип демократизма соблюдался строго – публика смотрела картины, сидя на длинных скамейках. Престижный и кичливый «Иллюзион» предлагал зрителям первого класса удобные кресла, второго – грубые тяжелые стулья, третьего же не было вовсе.
Билет на вечерний сеанс в первом классе стоил один рубль. Отстояв в очереди минут десять, Андрей получил билеты на «первоклассные» места.
