— Звонила вчера вечером. Ну, ты знаешь, она звонит мне время от времени. Обычно, чтобы поговорить о сыне, Рокки.
Он скользнул цепким взглядом по служащим, направившимся к лестнице, вытянул руки, пошевелил пальцами и глубоко вздохнул. Люди спешили; большинство замерзли и были не в духе и теперь хотели поскорее вернуться к работе и попытаться спасти то, что еще можно было спасти.
— Что ей от тебя нужно?
Марино еще раз огляделся.
— Ну, она вроде как вышла замуж. Такая вот тема дня.
Новость застала меня врасплох.
— Марино… мне так жаль…
— Теперь у нее хмырь на большой машине с кожаными сиденьями. Как тебе такое нравится? То она уходит. То заявляет, что хочет вернуться. Потом меня бросает Молли. А теперь еще и Дорис выходит замуж.
— Мне жаль, — повторила я.
— Давай-ка возвращайся, пока воспаление легких не подхватила. А я поеду в участок да позвоню Уэсли, расскажу, что у нас тут происходит. О пистолете ему точно надо знать. И, если начистоту, — он мельком взглянул на меня, — я уже знаю, что скажет Бюро.
— Скажет, что смерть Дэнни была случайной.
— А вот это, по-моему, не совсем так. Думаю, Дэнни мог пытаться разжиться крэком или чем-то еще, но нарвался не на того парня, у которого еще и полицейский ствол нашелся.
— Все равно не верю.
Мы пересекли Франклин-стрит. Я посмотрела на север — увидеть Черч-Хилл мешало внушительное, построенное в готическом стиле здание железнодорожного вокзала. От того места, где должен был находиться, Дэнни ушел сравнительно недалеко. Ничего такого, что указывало бы на его намерение купить отраву, я не обнаружила. Как не обнаружила, если уж на то пошло, и никаких свидетельств употребления наркотиков. Конечно, я еще не видела результатов токсикологического анализа, но знала наверняка, что и спиртным Дэнни не увлекался.
— Кстати, — сказал Марино, открывая дверцу «форда», — можешь забрать свой «мерс».
— С ним уже закончили?
— Да. Еще вчера вечером, чтобы утром сдать в лабораторию. Я им ясно дал понять: с этим делом тянуть нельзя! Все остальное идет своим чередом.
— Что нашли? — спросила я, думая о своей машине и обо всем том, что в ней произошло.
— Отпечатки, но пока что неизвестно, чьи. Собрали мусор пылесосом. Больше ничего. — Он опустился на сиденье, но дверцу закрывать не спешил. — В общем, я еще проверю, все ли там в порядке и можешь ли ты вернуться на ней домой.
Я поблагодарила Марино и повернула к зданию, уже зная, что никогда больше не буду ездить на этой машине, не смогу открыть дверцу, не смогу сесть за руль.
Клета мыла в фойе пол, секретарша вытирала полотенцем мебель. Я попыталась объяснить им, что в этом нет необходимости, что органический газ, в частности галон, безвреден для бумаги и инструментов.
— Газ испаряется, и никакого осадка не остается, — терпеливо наставляла их я. — Чистить и протирать ничего не надо. А вот картины на стенах стоит поправить, да и на столе у Меган полный беспорядок.
В приемной весь пол был усыпан бланками.
— А вот мне кажется, здесь до сих пор стоит какой-то странный запах, — упрямо заявила Меган.
— Глупенькая, это журналы так пахнут. Запах у них такой, — сказала Клета и повернулась ко мне. — А что с компьютерами?
— С компьютерами все должно быть в полном порядке. Меня куда больше полы беспокоят. Мокрые. Обязательно протрите насухо, чтобы никто не поскользнулся.
Ощущение безнадежности усилилось, пока я шла по мокрым плиткам. Пройдя по коридору к своему офису, я собралась с духом, открыла дверь и переступила через порог. Моя секретарша уже была на месте и занималась уборкой.
— Ну что? Насколько все плохо?
— Ничего страшного, если не считать ваших бумаг. Все разметало. Цветы я уже поправила. — Роза, представительная женщина предпенсионного возраста, посмотрела на меня поверх очков. — Вы же сами всегда хотели, чтобы в лотках ничего не было — ну и вот…
Я огляделась. Повсюду — на полу, на книжных полках и даже на ветках фикуса — лежали, словно сорванные ветром алюминиевые листья, свидетельства о смерти и отчеты о вскрытии.
— А еще я думаю, что, если вам кажется, будто сейчас все в порядке, это еще не значит, что так оно на самом деле. По-моему, кабинет нужно проветрить, а бумаги просушить на бельевом шнурке. — Свое мнение Роза излагала, продолжая работать. Седые волосы, схваченные на затылке резинкой, слегка растрепались.
— Думаю, мы вполне обойдемся без этого. Галон, высыхая, растворяется…
— И каска ваша как лежала на полке, так и лежит.
— Не успела…
— Плохо, что у нас нет окон. — Об окнах Роза вспоминала по меньшей мере раз в неделю.
— Вообще-то, единственное, что нам нужно, это просто все собрать. А вы все — параноики. Все до единого.
— Вас раньше этим газом травили?
— Нет.
— То-то, — пробурчала Роза, складывая в стопку полотенца. — Осторожность никогда не бывает лишней.
Я села за стол, выдвинула верхний ящик стола и достала коробочку бумажных скрепок. Сердце в груди трепыхалось, и я боялась, что развалюсь прямо здесь, у себя в офисе. Секретарша, которая знала меня лучше, чем моя собственная мать, и замечала малейшую перемену в моем настроении, какое-то время работала молча, но в конце концов не выдержала.
— Доктор Скарпетта, отправляйтесь-ка вы домой. Я здесь и сама приберусь.
— Мы сделаем это вместе, — упрямо ответила я.
— Невероятно. Чтобы охранник совершил такую глупость…
— Какой охранник?
— Тот, что включил сигнализацию. Ему, видите ли, показалось, что наверху какая-то радиация. — Роза подняла с пола свидетельство о смерти и двумя скрепками прицепила его к протянутому через комнату шнуру.
— Какая радиация? О чем вы говорите? — Я отодвинула бумаги и недоуменно уставилась на нее.
— Кто ее знает. Так на парковке говорили. — Она потянулась и потерла поясницу. — А и впрямь быстро высыхает. Даже не верится. Как в фантастическом фильме. Думаю, следов и в самом деле не останется.
Я промолчала. Мысли снова перескочили на машину. Я представила, как сажусь в нее, и от ужаса закрыла лицо руками. Роза растерялась, не зная, что делать. Плачущей она меня еще не видела.
— Может, кофе?
Я покачала головой.
— Как будто ураган пронесся. А завтра все будет так, словно ничего и не случилось, — попыталась успокоить меня Роза.
Через какое-то время она ушла, тихонько закрыв за собой обе двери. Я с облегчением откинулась на спинку кресла, подняла трубку и набрала номер Марино, но его на месте не оказалось. Я набрала другой, «МакДжордж мерседес», из последних сил надеясь застать Уолтера.
