Однако даже это ему на руку. Препятствия тоже могут приносить пользу.
Бентон позвонит с угла Лексингтон и Семьдесят пятой, а это адрес Люси. Жан-Батист сейчас в тюрьме, это легко проверить. Рассуждая логически, находясь в тюрьме, Жан-Батист никак не мог позвонить из Манхэттена. Тогда кто это был? Люси будет озадачена этим звонком, сделанным, согласно анализу, из ее собственного офиса. Зная Люси, Бентон уверен, что она обязательно повторит звонок из офиса, чтобы убедиться, что координаты останутся теми же.
В конце концов она вынуждена будет признать, что система дала сбой и что вместо того, чтобы отследить место, откуда звонили, спутник выдал координаты места назначения звонка, то есть ее офиса. Конечно, она станет теряться в догадках, как такое могло произойти, ведь раньше ничего подобного никогда не случалось. Она будет вне себя, Люси не терпит ошибок. Она свалит все на телефонную компанию или на своих ребят, что вероятнее всего.
Если спросят Джима, он ответит, что не заметил около здания никого с мобильным телефоном. Это неправда. Почти весь Нью-Йорк ходит по улицам, разговаривая по сотовым. На самом деле, даже если Джим и вспомнит точное время, когда пошел проветриться в фойе, он в этом не признается.
Последнее препятствие — анализ голоса, который Люси проведет первым делом, чтобы удостовериться, что звонил действительно Жан-Батист Шандонне. Здесь опасности нет. Бентон несколько лет тщательно изучал, расшифровывал и редактировал записи голоса Жан-Батиста. Он перезаписывал их в виде цифровых файлов, используя высокочувствительный микрофон, который создавал звуковой эффект замкнутого пространства, в данном случае — тюремной камеры, на фоне самого голоса. Он редактировал и соединял фрагменты голоса на компьютере, пока из файлов со звуковыми байтами не получилась ровная запись, предназначенная для передачи на голосовую почту или в виде личного сообщения. В последнем случае исключалась возможность обмена репликами, только передача записанного сообщения. Бентон отыскивает в меню файл «Приманка» и еще раз проверяет готовность записи.
Затем вставляет микрофон в телефонную трубку и берет наушник.
Набирается номер компании по обработке данных или Особого отдела.
— Манхэттен. Звонок в компанию по обработке информации на семьдесят пятом, — говорит он в микрофон.
— Откуда?
— Полунская тюрьма.
— Не кладите трубку.
Оператор принимает вызов.
— Звонок из Полунской тюрьмы. Вы берете на себя расходы?
— Да.
— Добрый день. Кто говорит? — продолжает мужской голос. На определителе высвечивается номер Техасского Департамента юстиции.
Бентон выключает громкую связь, чтобы не было слышно шума улиц Нью-Йорка — все-таки, звонок из тюрьмы — нажимает кнопку, загорается зеленый индикатор и начинается воспроизведение.
— Когда мадемуазель Фаринелли вернется, скажите ей «Батон-Руж». — Голос Жан-Батиста настолько реалистичен, словно он сам произносит это.
— Ее сейчас нет. Кто говорит? Кто это? — допытывается мужчина в офисе Люси, не подозревая, что разговаривает с записью. — Ей что-нибудь передать?
Звонок завершился семь секунд назад. Бентон стирает «Приманку», чтобы никто и никогда не смог воспроизвести это сообщение.
Он быстро идет сквозь толпу, опустив голову, внимательный ко всему.
59
— Пожалуйста, не причиняйте мне вреда, — говорит ягненок.
Джей помогает женщине сесть. Она вскрикивает, пока он аккуратно вытирает кровь с ее затылка. Его беспокоит трещина на черепе, вызванная резким ударом о борт лодки. Но он убеждает ее, что рана совсем не опасна. У нее не двоится в глазах?
— Нет, — отвечает она, съежившись, когда он снова прикладывает влажное полотенце к ее затылку. — Я вижу нормально.
Доброжелательность и внимание Джея снова сыграло свою роль, теперь женщина сосредоточена только на нем. Она чувствует, что уже может рассказать, что это Бев, имени которой она, конечно, не знает, толкнула ее в лодке.
— Вот как я ударилась головой, — признается она.
Он бросает Бев окровавленное полотенце. Она не двигается, просто стоит в центре комнаты, уставившись на него, словно змея перед атакой. Полотенце падает к ее ногам, она не наклоняется, чтобы поднять его.
Джей велит ей поднять полотенце.
Она не двигается.
— Подними его и вымой в раковине, — говорит он. — Я не хочу видеть его на полу. Ты не должна была ее трогать. Вымой полотенце и сотри с нее весь спрей от насекомых.
— Не надо, чтобы она его с меня стирала, — умоляет женщина. — Может, лучше оставить его, здесь столько насекомых.
— Нет. Нужно его смыть, — Джей наклоняется к ней и принюхивается. — Слишком много спрея. Он ядовитый. Она, наверное, вылила на тебя всю бутылку. Это плохо.
— Я не хочу, чтобы она ко мне прикасалась.
— Она сделала тебе больно?
Ягненок не отвечает.
— Я здесь. Она тебя не тронет.
Джей поднимается с кровати, и Бев наклоняется за мокрым окровавленным полотенцем.
— У нас мало воды, — говорит она. — Бак почти пустой.
— Скоро пойдет дождь, — Джей внимательно рассматривает женщину, словно новую машину, которую собирается купить. — Бак наполнится. Вымой полотенце и принеси его сюда.
— Пожалуйста, не причиняйте мне вреда.
Женщина привстает на подушке, на которой остается свежее кровавое пятно. Из раны снова пошла кровь.
— Просто отвезите меня домой, и я никому не скажу. Никому, клянусь.
Она умоляюще смотрит на Джея, свою последнюю надежду, потому что он, такой симпатичный, был с ней пока так добр.
— Чего не скажешь? — Джей подходит ближе, садятся на грязный старый матрас. — А чего тут рассказывать? Ты поранилась, так? А мы, как добрые самаритяне, заботимся о тебе.
Она кивает, ее удивление уступает место страху.
— Пожалуйста, сделайте это быстро, — шепотом произносит она, рыдания сотрясают ее тело. — Если не собираетесь отпускать меня, сделайте это быстро.
Возвращается Бев, протягивает Джею полотенце. Капли воды падают на кровать и стекают по его голой мускулистой руке. Бев пробегает рукой по его волосам, целует его затылок, прижимаясь теснее, пока он расстегивает блузку женщины.
— Нет лифчика, — говорит он. — На ней был лифчик? — Джей поворачивается к Бев, он говорит мягким голосом, от которого у Бев по спине бегут мурашки.
Она скользит руками по его потной груди.
В глазах ягненка застыл ужас, Бев уже видела этот взгляд в лодке. Женщина нервно дрожит, ее обнаженная грудь трясется, изо рта вытекает ниточка слюны. С отвращением Джей поднимается с кровати.
