— Я здесь, а значит, уже делаю вам одолжение.
— Ну, в этом моя фантазия неисчерпаема. Мне нужно еще одно. Я тут размышлял о времени вечерних визитов детей, и вывод напрашивается сам собой: дети приходили к ресторану поздними вечерами в уикенд. Сегодня как раз пятница.
— Вы хотите вернуться к «Винченцо» поздно вечером?
— Да. Они видели вас у фонтана и могли подумать, что вы вышли на работу.
— Значит, я — приманка?
— Вы — единственная моя связь с детьми. Вы нужны мне, чтобы выманить их. И что бы вы о себе ни говорили, вы излучаете надежду и стали моим талисманом…
— Если дочь вас увидит, разве она не побежит к вам? Зачем вам я?
Уайт с болью посмотрел на нее.
— Я не уверен в том, что сделает Стефани, если меня увидит. Я не знаю, что Джен наговорила ей обо мне.
— Но она жила с вами. Она вас знает.
— Мы громко ссорились. Джен любила поорать, когда злилась. Стефани в это время сидела в своей комнате, и я не знаю, что она слышала, что думала. Даже если ссору затевала Джен, все заканчивалось слезами. Может, Стефани думала, что ее мать плачет из-за меня.
Адрианна заколебалась. Только она начала доверять Уайту, он сказал нечто, пошатнувшее ее уверенность. Такой ли он хороший парень, как уверял?
— Уайт, я не знаю.
— Не замыкайтесь, Адрианна, вы должны мне доверять. Вот вам еще один убийственный аргумент, почему вы должны познакомиться с моей семьей, — ровным голосом произнес он.
— Они в любом случае вас поддержали бы.
— Нет. Если бы я сделал что-то плохое, они первыми намылили бы мне шею. Идемте со мной на ужин, Адрианна.
— Но я совсем не нарядно одета, — засомневалась она. Мысль о еще одном одиноком вечере в своей квартире ее тоже не привлекала, но и встреча с незнакомыми людьми в восторг не приводила.
— Если так вам будет лучше, мы заедем к вам, и вы сможете переодеться.
— Уайт, у вас же семейный вечер. Я уверена, что чужой человек вашим родным ни к чему.
— Вы нужны мне.
Он подразумевал, что ему нужна ее помощь, но почему-то его слова глубоко тронули ее душу, а голубые глаза словно опалили огнем. Да и если бы она захотела отказаться, вряд ли он отпустил бы ее. И хорошо, путь держит еще крепче — отойди он сейчас хоть на шаг в сторону, она бы закричала от боли.
Безумие. Они совершенно не знают друг друга, и ей сейчас никто не нужен. Слишком быстро. Они встретились в неправильный момент. Какая нелепая мысль.
Адрианна решила отказаться, но с ее губ само собой слетело «да».
— Вы не пожалеете, — пообещал Уайт.
«Надеюсь». Она взяла его под руку, и они пошли искать стоянку, на которой он оставил свой старенький автомобиль.
Глава 5
— Интересно, вы из тех женщин, что обещают быть готовой через десять минут, а собираются полтора часа? — спросил Уайт, когда Адрианна опрометью кинулась в спальню переодеваться.
— Если я говорю «через десять минут», обычно это означает через пять, и я успеваю. Но все же дайте мне честные десять минут.
— Пожалуйста. — Из-за нахлынувших сомнений Уайт принялся мерить шагами гостиную. Не поспешил ли он с приглашением? Появление на помолвке с Адрианной, без сомнения, вызовет еще больше вопросов, на которые он не хочет отвечать. С другой стороны, она отвлечет всеобщее внимание на себя. Ему вовсе не хочется портить помолвку сестры, а при нем все боятся радоваться, осторожничают. Приглушаются разговоры, улыбки, смех. Разумеется, из уважения к нему, однако ему надоела жалость. Он не хочет мешать им жить собственной жизнью. Просто нужно как-то наладить свою.
Ему казалось, что Адрианна приносит удачу. Все его инстинкты говорили, что она поможет вернуть Стефани. Вроде бы бессмысленно и нелогично, и все равно в их встрече у фонтана ему чудилось предзнаменование. Их монеты столкнулись. Она видела детей. И одна из тех девочек могла быть его ребенком. Надо держаться поближе к Адрианне… Пока она сама его не оттолкнет.
Его родители прекрасно умеют очаровывать всех и каждого. Особенно отец. Всегда находит подход к женщинам, и те его обожают.
«Правда, мама не позволяет отцу флиртовать слишком много, — с улыбкой подумал Уайт. — Она отлично знает, насколько можно ослабить поводок, чтобы вовремя вернуть обаятельного мужчину. У них прекрасные отношения. В следующем году будет тридцать седьмая годовщина их брака. Молодцы».
Он оглянулся на фотографию Уилла и Адрианны на лыжном курорте. Высокий, стройный, белокурый парень лениво обнимал за плечи черноволосую смуглую Адрианну. Совершенно разные внешне, они хорошо смотрелись. Им явно было легко вместе. Адрианна улыбалась. Такой светлой, непринужденной улыбки на ее лице он еще не видел, что объяснимо. Ее любимый стал жертвой жестокого преступления. Чтобы преодолеть такое горе, необходимо время.
Уайт отошел к боковому столику, заметил раскрытый на середине журнал. Статья о победителях фонда Джеймса Берда, присуждавшего награды восходящим звездам в области кулинарного искусства… с фотографией Адрианны.
— Эй, вы получили награду, — громко сказал Уайт. — Здесь написано, что вы — восходящая звезда.
Он прочитал всю статью, проникаясь к Адрианне все бо́льшим уважением. Что она — хороший повар, он понял, попробовав ее еду, но теперь видел подтверждение ее талантов. Да, она прошла длинный путь от своего тяжелого детства.
— Ну, вот. Я успела за девять минут, — произнесла Адрианна, возвращаясь в гостиную в коротком цветастом обтягивающем платье без рукавов.
Ее лицо порозовело, глаза сверкали, волосы сияющими волнами скользили по плечам и предплечьям. Внутренне он подтянулся, а мышцы сжались, как от короткого удара под дых. Ворот рубашки неожиданно стал ему так узок, что он не мог дышать.
— Что случилось? — встревожилась Адрианна. — Вы как-то побледнели. Я должна была надеть брюки? Что-то более изысканное или, наоборот, повседневное? Предупреждала же, что я не эксперт по семейным сборищам.
— Вы выглядите потрясающе, — наконец выдавил Уайт. — Вы такая… красивая.
— Ой, спасибо. Наверное, впервые за два месяца я вспомнила о макияже.
Уайт откашлялся:
— Похоже, вам просто необходим выход в свет.
— Да, пожалуй.
Уайт подхватил журнал.
— Можно мне похвастаться перед родными?
Она раскраснелась еще больше и смущенно улыбнулась.
— Вы шутите? Эта награда никого не впечатлит, это интересно только профессионалам.
— Вы слишком скромны.
— Просто хочу, чтобы мои блюда говорили сами за себя.
— Они очень разговорчивы… Судя по моему короткому опыту.
