Когда погода улучшилась и у пассажиров прошла морская болезнь, Азалия перестала появляться в салоне второго класса, чтобы заниматься с детьми.
И все-таки лорд Шелдон часто заглядывал туда, но видел только играющих в вист стариков либо старых дев с поджатыми губами, которые строчили письма, подробно излагая домашним все свои переживания на борту корабля.
Наконец, когда до Гонконга осталось всего лишь сорок восемь часов пути, лорд Шелдон подавил в себе гордость и написал Азалии записку.
Она была очень короткой, и, когда девушка развернула ее, в ней оказалось всего четыре слова:
Я должен вас видеть!
Ш.
Лорд Шелдон подсунул записку под дверь каюты Азалии, когда все ушли на обед.
Как обычно, за капитанским столом ее не было, и он обратил внимание на то, что ее незанятый стул убран.
В своей жизни лорду случалось быть и добычей, и охотником.
Его часто осаждали женщины, не представлявшие для него ни малейшего интереса, но когда в нем самом пробуждались желания, он преследовал предмет своей страсти с настойчивостью и расчетом, которые неизбежно приводили его к успеху.
Но на этот раз он не знал, каким будет исход его охоты.
Он ждал ответа Азалии на свою записку с нетерпением и, хотя и не признавался себе в этом, с тревогой.
Он заглянул в свою каюту после ужина. Ответа не было. Ночью он гулял по палубе и долго стоял в том месте, где однажды они с Азалией разговаривали, а после возвращения увидел на полу каюты маленький листок бумаги.
На нем было только одно слово:
Нет!
Он стоял и смотрел на листок бумаги. Затем его губы плотно сжались.
Сдаваться лорд Шелдон не привык, не собирался он этого делать и в этот раз.
Лорд Шелдон, выслеживавший русских шпионов в Индии, преодолевавший бесчисленные опасности во время рискованных экспедиций, включая переход через заснеженные перевалы афганских гор, не был намерен признавать себя побежденным маленькой темноглазой девочкой, неожиданно пробудившей его интерес.
— Проклятье! — пробормотал он. — Я доберусь до сути этой истории, раскрою ее тайну, чего бы мне это ни стоило.
А Гонконг все приближался, и у него имелись нешуточные подозрения, что леди Осмунд, прибыв на место, пресечет всякую возможность общения с племянницей.
В последний вечер перед прибытием в порт лорд Шелдон спустился на палубу третьего класса, чтобы попрощаться с миссис Фэйвл.
Жена сержанта была безмерно благодарна ему за помощь и внимание.
— Я надеюсь, что мне никогда больше не придется плавать на корабле, милорд, — сказала она, — а если моего благоверного снова направят в эти языческие края, я с ним не поеду, это точно!
— Миссис Фэйвл, что вы говорите! — воскликнул лорд Шелдон. — Вы знаете не хуже меня, что сержант не может без вас жить, да и дети будут скучать, не видя отца.
Миссис Фэйвл стала протестовать, хотя и без всякого энтузиазма, и лорд Шелдон не сомневался, что верная жена никогда не оставит мужа одного и поедет за ним хоть на край света.
Он дал ей денег на подарки детям, после чего поднялся по узкому трапу на вторую палубу.
Он уже поставил ногу на ступеньку, намереваясь сразу же отправиться в свою каюту, когда увидел в дальнем конце коридора знакомую фигурку, только что вышедшую из какой-то каюты и направлявшуюся в его сторону.
Подождав немного, он удостоверился, что это Азалия, и пошел ей навстречу.
Понурив голову, девушка шла, глубоко погрузившись в раздумья, так что не замечала его до тех пор, пока он не встал на ее пути.
Она тихонько ахнула от удивления.
— Я пытался увидеться с вами.
— Я… была… очень занята.
— Почему вы избегаете меня?
Она собиралась было сказать, что это не так, однако ложь замерла на ее устах, когда она взглянула в глаза лорда Шелдона.
— Нам нужно очень многое сказать друг другу, Азалия, — спокойно произнес он, а она даже не заметила, что он впервые назвал ее по имени.
— Я… должна… упаковывать вещи.
— Не сомневаюсь, что вы все уже сделали, — ответил лорд Шелдон, — впрочем, это неважно. Как я смогу вас увидеть, когда мы прибудем в Гонконг?
— Это невозможно! — воскликнула она. — Тетка не позволит, да… и вообще, я не хочу… видеться с вами.
— Это правда? — спросил он.
Несмотря на свои старания избегать его взгляда, Азалия тем не менее помимо воли взглянула ему в глаза.
И снова на нее нахлынула странная слабость, потому что он был рядом, потому что он был большой и сильный, и убежать она не могла.
Она с ужасом поймала себя на том, что ей вовсе и не хочется от него бежать.
Тогда она сурово сказала себе, что это безумие, что ей нужно быть одной. И все-таки не могла пошевелиться, и даже дышать ей было трудно.
Его глаза неотрывно смотрели на нее, и вновь она поняла, что он гипнотизирует ее, притягивает к себе. Лорд Шелдон стоял совершенно неподвижно.
И вдруг руки его сомкнулись на ее талии… и все куда-то поплыло, и она растаяла и растворилась в нем. Казалось, что все происходит против воли обоих, что они оба не в состоянии объяснить свои поступки, она прильнула к его груди, и губы их слились в поцелуе.
Он целовал ее так же нежно, как и тогда, в кабинете генерала, и все же теперь его губы стали более настойчивыми, нетерпеливыми, так что Азалии показалось, что он завладел ею целиком, она перестала быть сама собой, а сделалась лишь частью его.
Когда он поцеловал ее в первый раз, она почувствовала, как от ее сердца к груди, а оттуда к горлу устремилась теплая волна. А сейчас… Это был огонь, вспышка молнии, пожар, пылавший в ее груди и на губах.
Долго ли они стояли так, Азалия не помнила.
Весь мир вокруг словно бы растворился. Не слышно было даже стука корабельных машин — лишь музыка, льющаяся откуда-то из недр ее души и одновременно пронизывающая весь мир.
Больше не существовало ничего, больше ничего не осталось, только чудо, которое он пробудил в ней, экстаз, истинное блаженство.
Он обнял ее еще крепче, но тут послышался шум голосов, мужской смех, и из салона появилась шумная компания пассажиров.
Медленно и неохотно, словно ему было невыносимо отпускать ее, лорд Шелдон отошел от Азалии, да и то лишь тогда, когда проходящие поравнялись с ними.
Они отступили по разные стороны коридора, давая компании проход, а мужчины и дамы с любопытством поглядывали на лорда Шелдона и его юную спутницу.
Пока лорд Шелдон приветствовал знакомых, проходящих мимо, Азалия исчезла, воспользовавшись удобным моментом.
