Упитис умолк, будто в его словах заключалось некое откровение, которое потрясло и его самого.
— Угроза? — повторил Валландер.
— Это может вылиться в гражданскую войну, — сказал Упитис. — Дискуссии о политике могут смениться тем, что люди, мечтающие о мести, дадут выход своей ненависти. Стремление к свободе может превратиться в кошмар, предсказать который невозможно. Чудовища затаились неподалеку, в ночи кто-то точит ножи. Предвидеть, чем все закончится, так же трудно, как и представить себе будущее.
Дело, которое необходимо сделать. Валландер пытался вникнуть в истинный смысл слов Упитиса. Хотя заранее знал, что это бесполезно. Пока ему так и не удалось понять того, что происходит в Восточной Европе. В его мире политика никогда не вмешивалась в дела полиции. Он привык ходить на выборы, голосовать, не слишком задумываясь о кандидатах и не вникая в тонкости политической борьбы. Социальные перемены, непосредственно не касавшиеся его жизни, комиссара волновали мало.
— Преследовать чудовищ — это вряд ли задача полиции, — с сомнением произнес он, словно оправдываясь за собственную неосведомленность. — Я расследую реальные преступления, совершаемые реальными преступниками, я согласился стать господином Экерсом, потому что полагал, что Байба Лиепа хочет встретиться со мной без посторонних. Латышская милиция попросила меня помочь поймать убийц майора. В первую очередь выяснить, существует ли какая-то связь между его смертью и теми двумя латышами, которые были найдены мертвыми в Швеции на прибитом к берегу спасательном плоту. А теперь вдруг вы просите меня о помощи? Вам следовало бы сказать об этом прямо, без долгих отступлений о проблемах общества, которые я, к сожалению, не в силах понять.
— Вы правы, — согласился Упитис. — Я полагаю, что мы должны помочь друг другу.
Валландер задумался, как перевести на английский слово «загадка», но так и не вспомнил.
— Для меня это слишком непонятно, — вместо этого сказал он. — Скажите прямо, что вы от меня хотите. Не стоит ходить вокруг да около.
Упитис протянул руку за блокнотом, который лежал в тени позади керосиновой лампы. Из кармана потертого пиджака он вытащил ручку.
— Майор Лиепа приезжал к вам в Швецию, — сказал он. — К шведскому берегу прибило плот с трупами двух граждан Латвии. Вы работали вместе над этим делом?
— Да. Майор Лиепа был очень способным следователем.
— Но ведь он провел в Швеции всего несколько дней?
— Да.
— Как же вам удалось определить за столь короткое время, что майор был знатоком своего дела?
— Опыт и серьезный подход видны практически сразу.
Вопросы были, казалось, невинными. Но Валландер сразу понял намерение человека по фамилии Упитис. Он словно плел невидимую сеть. Он работал как опытный следователь. С самого начала он преследовал определенную цель. Вопросы только выглядели невинными. Возможно, он работает в милиции, предположил Валландер. Возможно, там, в тени скрывается вовсе не Байба Лиепа. Возможно, полковник Путнис? Или Мурниерс?
— Значит, вы высоко оцениваете работу майора Лиепы? — спросил Упитис.
— Конечно. Разве я не сказал?
— А если отбросить его опыт и талант как следователя?
— А как можно это отбросить?
— Какое впечатление он произвел на вас как человек?
— Такое же, как и следователь. Он показался мне спокойным, основательным, он обладал большим терпением, знаниями, интеллектом.
— Майор Лиепа отзывался о вас так же, господин Валландер. Что вы очень толковый полицейский.
Где-то в подсознании комиссара зазвенел тревожный сигнал. Смутное ощущение подсказывало, что сейчас Упитис коснулся главной темы. В то же время он почувствовал: что-то здесь не так. Майор Лиепа успел провести на родине всего несколько часов, прежде чем его убили. А Упитис, сидящий напротив него, в курсе всех подробностей его командировки в Швецию. Такие сведения мог передать ему либо сам майор, либо его жена.
— Это очень лестно для меня, — ответил Валландер. — Мне приятно, что майор высоко оценил то, что я делаю.
— Во время пребывания майора в Швеции у вас было много дел?
— Расследование убийства всегда требует интенсивной работы.
— Значит, у вас не было времени пообщаться?
— Что вы имеете в виду?
— Пообщаться. Расслабиться. Посмеяться, попеть. Я слышал, шведы любят петь.
— Мы с майором никогда не пели дуэтом, если вы это имеете в виду. Однажды вечером я пригласил его домой. Это все. Мы пили виски и слушали музыку. В тот вечер была снежная буря. Затем он вернулся к себе в гостиницу.
— Майор Лиепа очень любил музыку. Но у него слишком редко выпадало свободное время, чтобы ходить на концерты.
Тревожный сигнал зазвенел сильнее. «Что он, черт возьми, хочет узнать от меня? Кто он, этот Упитис? И где Байба Лиепа?»
— Могу я поинтересоваться, какую музыку вы слушали?
— Оперную. Мария Каллас. Точно не помню. Кажется, «Турандот».
— Не знаю такой оперы.
— Это одна из самых красивых опер Пуччини.
— И вы пили виски?
— Да.
— А за окном бушевала метель?
— Да.
«Он подошел к самому главному, — взволнованно подумал Валландер. — Он хочет, чтобы я проговорился о чем-то, но о чем?»
— Какой сорт виски вы пили?
— Кажется, «Джим Бим».
— Майор Лиепа не пил много. Но время от времени позволял себе пропустить стаканчик, — заметил Упитис.
— Вот как?
— Он был во всех отношениях осторожным человеком.
— Думаю, я опьянел больше, чем майор Лиепа. Вы это хотели узнать?
— И все же вы полагаете, что хорошо помните тот вечер?
— Мы слушали музыку. Потихоньку пили виски. Разговаривали. Молчали. А почему я не должен помнить этого?
— Наверно, вы пытались говорить о тех трупах, которые были найдены на плоту?
— Нет, насколько я помню. В основном говорил майор Лиепа, он рассказывал о Латвии. Кстати, именно в тот вечер я узнал, что он женат.
Тут Валландер почувствовал, будто в комнате что-то изменилось. Упитис смотрел на него испытующим взглядом, а шофер на стуле почти незаметно сменил позу. Валландер доверял своей интуиции и понял: сейчас они подошли к тому, к чему Упитис подводил разговор все время. Но что это было? Перед внутренним взором комиссар видел майора, сидящего на диване, придерживая на колене стакан, из колонок на книжной полке доносилась музыка.
Но должно быть что-то еще, то, что заставило их выдумать таинственного шведского следователя по имени господин Экерс.
— Перед отъездом вы подарили майору Лиепе книгу?
