— Я купил книгу с видами Сконе. Наверно, это не слишком оригинально. Но я не придумал ничего лучше.
— Майору понравился ваш подарок.
— Откуда вы знаете?
— Это сказала его жена.
«Мы снова удалились от темы, — отметил Валландер. — Эти вопросы нужны только для того, чтобы увести разговор от главного».
— А раньше вам приходилось работать со следователем из Восточной Европы?
— Как-то к нам приезжал польский специалист. И все.
Упитис отодвинул от себя блокнот. За время разговора он не сделал в нем ни единой пометки. Но Валландер был уверен, что Упитис узнал у него то, что хотел. Но что? «Я сказал что-то важное, а что — и сам не понял».
Валландер глотнул совершенно остывшего чая. «Теперь моя очередь, — подумал он. — Теперь я должен повернуть разговор туда, куда нужно мне».
— За что убили майора? — спросил он.
— Майор Лиепа был обеспокоен положением в стране, — поколебавшись, ответил Упитис. — Мы часто говорили об этом и о том, что нужно сделать.
— Именно поэтому его убили?
— А за что еще было его убивать?
— Это не ответ. Это новый вопрос.
— Боюсь, это и есть правда.
— У кого могли быть причины убить майора?
— Вспомните, о чем я говорил раньше. О людях, которые боятся свободы.
— И которые берутся за оружие?
Упитис медленно кивнул. Валландер стал анализировать дальше, вспоминать все, что он услышал.
— Если я правильно понял, вы представляете некую организацию, — сказал он.
— Скорее слабо организованное сообщество единомышленников, — поправил Упитис. — Организацию слишком легко выследить и уничтожить.
— Чего же вы хотите?
Упитис, казалось, колебался. Валландер ждал.
— Мы свободные люди, господин Валландер, которые живут в несвободной стране. Мы свободны в том смысле, что имеем возможность анализировать то, что происходит вокруг нас в Латвии. Наверно, следует добавить, что мы в большинстве своем интеллигенты. Журналисты, ученые, поэты. Возможно, мы составим ядро того, чему суждено стать политическим движением, которое спасет нашу страну от краха. Если разразится хаос. Если советская власть введет свои войска. Если не удастся избежать гражданской войны.
— Майор Лиепа был одним из вас?
— Да.
— Он был вашим руководителем?
— У нас нет руководителя, господин Валландер. Но майор был весомой фигурой. Занимая свою должность, он имел значительное влияние. Мы думаем, его предали.
— Предали?
— Милиция в этой стране целиком находится в руках оккупантов. Майор Лиепа был исключением. Он вел со своими коллегами двойную игру. И подвергался большому риску.
Валландер задумался. Он вспомнил слова, сказанные одним из полковников. Мы умеем следить друг за другом.
— Вы имеете в виду, что за убийством стоит кто-то, имеющий отношение к милиции?
— Точно мы, конечно, не знаем. Но подозреваем, что все могло произойти именно так. И не видим этому реальной альтернативы.
— Кто же это мог быть?
— Мы надеемся, что вы поможете нам это выяснить.
Валландер сразу понял: вот оно. Он вспомнил об оставляющем большие сомнения протоколе осмотра того места, где было найдено тело майора. О том, что с самого приезда в Ригу за ним следят. Ему отчетливо представилась целая система ложных маневров, связанных между собой.
— Кто-то из полковников? — спросил он. — Путнис или Мурниерс?
Упитис ответил не задумываясь. Впоследствии Валландеру даже показалось, что в его голосе послышалось некоторое торжество.
— Мы подозреваем полковника Мурниерса.
— Почему?
— У нас есть свои причины.
— Что это за причины?
— Полковник Мурниерс зарекомендовал себя как человек, лояльный советской власти.
— Разве он русский? — удивился Валландер.
— Мурниерс приехал сюда во время войны. Его отец служил в Красной армии. В 1957 году он начал работать в МВД. В то время он был очень молод. Молод и подавал большие надежды.
— Значит, он мог убить одного из своих подчиненных?
— Другого объяснения нет. Но мы не знаем, сам ли Мурниерс сделал это. Убийцей мог быть кто-то другой.
— Но почему майора убили именно в тот вечер, когда он вернулся из Швеции?
— Майор Лиепа не любил много говорить, — с резкостью в голосе сказал Упитис. — Он никогда не болтал понапрасну. Это то, чему приходится учиться, живя в этой стране. Хотя я был одним из его близких друзей, он сказал мне не больше того, что было необходимо. В нашей стране учишься не отягощать друзей излишними откровениями. Но в его словах проскользнуло, что он напал на чей-то след.
— На чей?
— Мы не знаем.
— Но ведь вы должны хоть что-нибудь знать?
Упитис покачал головой. На его лице вдруг появилась сильная усталость. Шофер нервно ерзал на стуле.
— А почему вы решили, что можете на меня положиться?
— Мы не знаем. Но нам приходится рисковать. Мы полагаем, что полицейский из Швеции не хочет оказаться слишком глубоко замешанным в том ужасном хаосе, который творится в нашей стране.
«Они правы, — согласился Валландер. — Мне не нравится весь этот маскарад, я не хочу, чтобы меня возили по ночам в незнакомый охотничий домик. Больше всего сейчас я хотел бы вернуться домой».
— Я должен встретиться с Байбой Лиепой.
Упитис кивнул.
— Мы позвоним вам в номер и спросим господина Экерса, — сказал он. — Возможно, завтра.
— Я могу попросить, чтобы ее вызвали на допрос.
Упитис покачал головой.
— Слишком многие будут слышать ваш разговор, — ответил он. — Мы организуем вам встречу.
Разговор прервался. Казалось, Упитис глубоко погрузился в свои мысли. Валландер посмотрел в темноту. Слабая полоска света исчезла.
— Вы узнали то, что хотели? — спросил он.
Упитис улыбнулся, но не ответил.
— В тот вечер, когда майор Лиепа был в моем доме, пил виски и слушал «Турандот», он не сказал ничего, что могло бы пролить свет на его убийство. Это вы могли спросить у меня напрямую.
— В нашей стране не приходится искать коротких путей, — ответил Упитис. — Зачастую путь в обход — единственный доступный и верный.
Он отодвинул свой блокнот и поднялся. Шофер вскочил со стула.
— Я бы не хотел, чтобы на обратном пути мне снова надевали этот капюшон, — сказал Валландер. — Он колется.
