Капитан Блад, в изысканных выражениях поблагодарил хозяев за
любезный приём, с удовольствием воспользовался их предложением, так как
пребывание в доме сэра Джеймса Корта, несомненно, могло содействовать
достижению цели, ради которой он прибыл на Невис.
Глава 5
Мы уже знаем о вере капитана Блада в счастливый случай.
Однако эта вера не заходила так далеко, чтобы побуждать капитана сидеть и
ждать, пока случай сам его не отыщет. Счастливые случаи, по его мнению, должны
были создаваться или, по крайней мере, призываться человеческим умом и
усердием. Поэтому на следующее утро Блад поднялся пораньше, не желая терять
времени в достижении цели. Из полученных накануне сведений он знал, в каком
направлении начать поиски, и вскоре после восхода солнца направился к коню??ням
сэра Джеймса, чтобы обзавестись нужным средством передвижения.
Никто бы не усмотрел ничего необычного в том, что гость
полковника, привыкший рано вставать, решил перед завтраком прокатиться верхом и
позаимствовал для этого лошадь у своего хозяина. Тот факт, что он избрал свой
путь мимо плантации сэра Джеймса, также едва ли возбудил бы интерес у
кого-нибудь из рабов.
В своих поисках Блад мог полагаться только на себя и на
судьбу, от которой требовалось послать навстречу нужного ему раба.
Однако фортуна в это утро, казалось, к нему не благоволила.
Несмотря на ранний час, леди Корт в силу, быть может, той же привычки рано
вставать, либо по причине домашних забот, а возможно, в результате не дававших
ей покоя чувств, вызванных привлекательностью её гостя, неожиданно появилась у
конюшен, бодрая и оживлённая, и приказала оседлать ей коня, дабы сопровождать
капитана Питера в его прогулке. Капитан был предельно раздосадован, но не
обнаружил своих чувств. Когда леди Корт весело сообщила, что покажет ему
водопад, он проклял в душе её энтузиазм, но вежливо ответил, что его больше
интересуют плантации.
Леди сморщила прелестный носик в шутливой гримасе.
— О, сэр, вы меня разочаровали, я думала, что в вас больше
поэзии и романтики и что вы любите красоту дикой природы.
— В какой-то мере так оно и есть, но практицизма во мне не
меньше. Я испытываю наслаждение, созерцая плоды человеческого труда.
Начался спор — изощрённая и совершенно пустая игра слов,
показавшаяся капитану Бладу, у которого были совсем другие намерения, удручающе
нудной. Наконец дискуссия закончилась компромиссом. Сначала они поехали к
водопаду, к которому леди Корт смогла пробудить в своём спутнике лишь вежливый
интерес, а потом направились домой, где их ожидал завтрак, через плантации
сахарного тростника. Их капитан изучал с пристальным вниманием, весьма
огорчившим изрядно проголодавшуюся леди.
Чтобы всё рассмотреть подробнее, капитан ехал шагом по
широкой просеке в уже желтеющем тростнике. Попадавшиеся по пути невольники, из
которых лишь немногие были белыми, копали оросительные канавы. Иногда Блад,
испытывая терпение леди Корт, натягивал поводья и останавливался, оглядываясь
вокруг, а один раз, остановившись рядом с надсмотрщиком, стал спрашивать его
сначала об урожайности, а потом о рабах, их численности и трудоспособности. По
словам надсмотрщика, белыми рабами были сосланные осуждённые.
— Это, наверно, бунтовщики? — спросил капитан. — Из тех
гнусных псалмопевцев, которые участвовали в мятеже герцога Монмута?
— Нет, сэр. Из тех у нас только один. Его привезли с
Барбадоса вместе с ворами и мошенниками. Эта партия работает вон в тех
зарослях.
Они поехали в том направлении и вскоре поравнялись с группой
полуголых и оборванных людей, так сильно загорелых, что их можно было принять
за светлокожих негров. Спины многих были исполосованы бичом надсмотрщика.
Пристальный взгляд капитана сразу же остановился на рабе, ради которого он и
прибыл на Невис.
Леди, будучи не в состоянии долго играть роль пассивного
спутника, уже давно проявляла признаки раздражения. Когда же капитан снова
остановился и вежливо заговорил с дородным надсмотрщиком этих несчастных
тружеников, её терпению пришёл конец. Почти тут же она нашла выход своему
дурному расположению духа. Молодой человек, обращавший на себя внимание
стройной фигурой и светлыми выгоревшими волосами, стоял, опираясь на мотыгу,
открыв рот и пожирая глазами капитана.
Леди двинула на него свою кобылу.
— Ты почему стоишь без дела, ротозей? Неужели тебя нельзя
научить порядку? Ну ничего, сейчас я займусь твоим воспитанием!
Её хлыст со свистом опустился на обнажённые плечи юноши,
потом взвился вновь, чтобы повторить удар, но невольник, резко повернувшись к
ней, парировал удар левой рукой и, схватившись за конец хлыста, вырвал его из
рук леди Корт с такой силой, что она едва удержалась в седле.
Если остальные рабы застыли на месте, поражённые дерзостью
их товарища, то бдительный надсмотрщик не дремал. С проклятием он бросился на
молодого раба, разматывая длинный бич.
— Сдери с него кожу, Уолтер! — взвизгнула леди.
Но прежде чем эта угроза осуществилась, юноша, отшвырнув
хлыст, поднял мотыгу. Его светлые глаза сверкнули.
— Только тронь меня — и я вышибу тебе мозги! — крикнул он.
Надсмотрщик остановился, видя его безрассудную решимость и
понимая, что раб, доведённый до отчаяния болью и несправедливостью, не
колеблясь, выполнит свою угрозу. Тогда он попытался воздействовать на
невольника словами, чтобы выиграть время, покуда его бешенство утихнет.
— Брось мотыгу, Хагторп! Брось сейчас же!
Но Хагторп расхохотался ему в лицо. Миледи тоже рассмеялась,
и в её злобном язвительном смехе слышалось что-то ужасное.
— Не спорь с этим псом! Пристрели его! Я разрешаю, Уолтер. Я
свидетель его бунта. Прикончи его на месте!
Следуя настойчивому приказу хозяйки, надсмотрщик потянулся к
висевшей на поясе кобуре. Но лишь только он вытащил пистолет, капитан
наклонился с седла и с такой силой ударил его хлыстом по руке, что оружие
полетело на землю. Надсмотрщик вскрикнул от боли и изумления.
— Не волнуйтесь, — сказал Блад. — Я спас вам жизнь, с
которой вы бы, несомненно, распростились, если смогли бы выстрелить.
— Капитан Питер! — возмущённо воскликнула леди Корт.
Он повернулся к ней, и презрение, сверкавшее в его
ярко-голубых под чёрными бровями глазах, поразило её, словно удар.
— Кто вы? Неужели женщина? Клянусь, мадам, лондонские
уличные девки и те выглядят более женственно!
Леди задохнулась от гнева, но бешенство помогло ей обрести
дар речи.
— Слава Богу, у меня есть муж, сэр. И за эти слова вы
ответите! — Вонзив шпоры в бока своей лошади, леди пустила её в галоп, избавив
Блада от своего присутствия, что его вполне устраивало.
