— Я отвечу хоть всем мужьям мира, — рассмеявшись, крикнул
капитан ей вслед. Затем он подозвал Хагторпа.
— Иди сюда, приятель. Ты пойдёшь со мной. Я сделаю так,
чтобы справедливость восторжествовала, но не хочу оставить тебя на милосердие
надсмотрщика, пока я буду этим заниматься. Берись за моё стремя, и пошли к сэру
Джеймсу. А вы посторонитесь, — обратился он к надсмотрщику, — или мне придётся
наехать на вас! За свои поступки я отвечу перед вашим хозяином, а не перед
вами!
Угрюмо поглаживая ушибленную руку надсмотрщик отступил в
сторону перед этой угрозой, и капитан Блад, не торопясь, поехал вперёд. Том Хагторп
шёл рядом, держась за стремя. Когда их уже никто не мог слышать, юноша спросил
хриплым от волнения голосом:
— Питер, каким чудом ты здесь оказался?
— Чудом? Ты разве не ожидал, что кто-нибудь из нас рано иди
поздно найдёт тебя? — И он рассмеялся. — Мне повезло. Эта красотка дала мне
отличный предлог заняться тобой, что очень облегчает дело. Но так или иначе,
несмотря на все трудности, я клянусь, что не покину Невис без тебя!
Глава 6
Явившись в дом вице-губернатора, капитан Блад оставил Тома в
холле, а сам, избрав в качестве ориентира сварливый голос леди Корт, добрался
до столовой. Там он застал сэра Джеймса, сидевшего за нетронутым завтраком с
холодной усмешкой на лице, и его супругу, мечущуюся по комнате. При звуке
открываемой двери леди замерла, грудь её бурно вздымалась, глаза сверкали на
бледном лице. Увидев Блада, она тут же взорвалась:
— Так у вас ещё хватает наглости являться сюда!
— Я считал, что меня ждут.
— Ждут? Скажите пожалуйста!
Он слегка поклонился.
— Прошу извинить за вторжение, но я полагаю, что от меня
потребуют кое-каких объяснений.
— Можете в этом не сомневаться!
— А моё чувствительное сердце не позволяет разочаровывать
леди.
— Совсем недавно вы называли меня по-другому.
— Когда вы этого заслуживали.
Сэр Джеймс постучал по столу, сочтя, что обязанности
вице-губернатора и супруга требуют от него вмешательства.
— Сэр, — заговорил он властным и недовольным тоном. — Будьте
любезны объясниться.
— Извольте. Мне нечего скрывать.
И капитан Блад подробно рассказал обо всём, происшедшем на
плантации, причём несколько раз ему приходилось принимать соответствующие меры,
чтобы помешать леди Корт, которая неоднократно пыталась его перебить.
К концу повествования сэр Джеймс устремил взор на свою жену,
кипевшую от злобы, и глаза его отнюдь не выражали сочувствия.
— В рассказе капитана Питера есть то, чего не хватает в
вашем, чтобы составить полную картину.
— В его рассказе есть всё, чтобы заставить вас потребовать
удовлетворения, если вы не трус!
Покуда вице-губернатор переваривал оскорбление, капитан Блад
поспешил вмешаться.
— Что касается удовлетворения, сэр Джеймс, то я всегда к
вашим услугам. Но сначала, для моего, собственного удовлетворения, позвольте
заметить, что если под влиянием чувств, которые, я уверен, вы сочтёте
гуманными, мною совершены какие-либо оскорбительные для вас поступки, то я
приношу вам свои извинения.
Но сэр Джеймс оставался суровым и непреклонным.
— Вы не добились ничего хорошего своим вмешательством. Этот
несчастный раб, поощрённый к бунту вашими действиями, не избежит наказания.
Если оставить этот инцидент без последствий, то на плантации придёт конец
порядку и дисциплине. Надеюсь, вы понимаете это?
— Да какое вам дело, что он понимает! — взвизгнула леди
Корт.
— Я понимаю лишь то, что если бы я не вмешался, этого парня
пристрелили бы на месте по приказу её милости и только за нежелание, чтобы с
него содрали кожу по её же распоряжению.
— Это всё равно от него не убежит, — злорадно заявила леди,
— если только сэр Джеймс не предпочтёт его повесить.
— В качестве козла отпущения — из-за того, что я вмешался? —
осведомился капитан Блад у сэра Джеймса. И тот, уязвлённый насмешкой, поспешил
ответить:
— Нет-нет. За угрозу надсмотрщику.
Эти слова вызвали очередную атаку её милости.
— А то, что он оскорбил меня, конечно, не имеет значения? Во
всяком случае для этого джентльмена?
Находясь между двумя спорящими сторонами, сэр Джеймс
рисковал потерять своё обычное непроницаемое спокойствие. Он так хлопнул по
столу, что задребезжала посуда.
— Пожалуйста, не всё сразу, мадам! Положение, видит Бог, и
так достаточно скверное. Я вас неоднократно предупреждал, чтобы вы не срывали
своё дурное настроение на этом Хагторпе. Теперь я должен либо высечь его за
неуважение, которое, надо признаться, полностью спровоцировано вами, либо
подорвать дисциплину среди рабов. А так как я не могу допустить последнего, то
мне остаётся благодарить вас за то, что вы вынуждаете меня быть бесчеловечным.
— А мне остаётся благодарить только себя за то, что я вышла
замуж за такого глупца!
— Этот вопрос, мадам, мы обсудим очень скоро, — сказал сэр
Джеймс настолько угрожающим тоном, что изумлённая леди Корт не нашла слов для
ответа, несмотря на всю свою наглость.
Наступившую тишину нарушил голос Блада:
— Я бы мог, сэр Джеймс, избавить вас от решения этой
дилеммы. Как вы помните, я прибыл сюда, намереваясь купить кают-юнгу. Сначала я
думал о негре, на этот Хагторп кажется мне подходящим. Продайте его мне — и всё
будет в порядке.
Сэр Джеймс немного подумал, затем взгляд его просветлел.
— Ей-богу, это выход!
— Тогда вам остаётся только назвать цену.
Но её милость не могла примириться со столь простым
решением.
— Ничего себе, выход! Этот человек — бунтовщик,
приговорённый к пожизненным работам на плантациях. Ваш долг не позволит вам
содействовать его побегу из Вест-Индии.
Глядя на колеблющегося сэра Джеймса, Блад понял, что его
надежды на лёгкий исход дела не оправдываются. Прокляв в душе бесчувственную
злобу этой хорошенькой мегеры, он прошёл по комнате и, облокотившись на высокую
спинку кресла, мрачно оглядел супругов.
— Значит, этого несчастного парня придётся высечь?
— Не высечь, а повесить, — поправила леди.
