Таким образом, для успеха рейда на Рио-де-ла-Ача, его
необходимо было провести молниеносно и бесшумно. Корсары должны были исчезнуть
со своей добычей прежде, чем адмирал заподозрит об их присутствии на берегу.
Полностью отдавая себе отчёт, капитан Блад решил лично произвести разведку
местности и ознакомиться с каждой деталью перед тем, как приступить к рейду.
Сменив свой красивый плюмаж на шляпе на более старый и
полинявший, сбросив серебряные галуны и брабантские кружева, капитан облачился
в простой коричневый костюм и шерстяные чулки. Сняв парик, он заменил его
платком из чёрного шёлка, плотно облегавший его стриженую голову.
В этом обличье Блад покинул Тортугу и свою флотилию,
состоящую в то время из четырёх кораблей и около тысячи корсаров, отплыл в
сторону Кюрасао
[123] на торговом судне и там пересел на голландский корабль
«Левен», делающий постоянные рейсы между этим островом и Картахеной. Сказавшись
торговцем крокодиловыми кожами, он представился как Тормильо, наполовину
голландец, наполовину испанец.
В понедельник Блад высадился в Рио-де-ла-Ача. «Левен» должен
был вернуться из Картахены в следующую пятницу, и, даже если никакие другие
дела не приведут его в Рио-де-ла-Ача, он всё равно зайдёт туда, чтобы подобрать
сеньора Тормильо, который вернётся на этом судне на Кюрасао. Бладу удалось
установить, главным образом обильно поглощая пунш, самые дружеские отношения с
голландским шкипером, что обеспечивало добросовестное выполнение этих условий.
Высадившись на берег с голландской шлюпки, Блад снял комнату
в гостинице «Эскудо де Леон», находящейся в верхней части города, и сообщил,
что прибыл в Рио-де-ла-Ача для закупки крокодиловых кож. Вскоре торговцы начали
стекаться к нему толпой. Блад завоевал их уважение количеством кож, которые он
намеревался приобрести, и тайное презрение весьма щедрой ценой, которую он
соглашался за них уплатить. Под предлогом торговых операций Блад свободно
расхаживал по всему городу и в интервалах между сделками не забывал наблюдать и
собирать нужную информацию.
Блад использовал своё время весьма эффективно, и в четверг
вечером цель его поездки была уже полностью достигнута. Он ознакомился с
дислокацией и вооружением форта, охранявшего город и гавань, с состоянием
боевой готовности, с размещением и охраной королевской казны, где держали
собранный жемчуг; ему даже удалось понаблюдать за самим процессом ловли, во
время которой лодки находились под защитой десятипушечного корабля береговой
охраны. Блад выяснил, что маркиз Риконете, чьи быстроходные разведывательные
суда постоянно сновали мимо, устроил себе штаб-квартиру в Картахене, в ста
пятидесяти милях к юго-западу. Все эти сведения помогли Бладу окончательно
выработать план, согласно которому испанские разведывательные суда должны быть
удалены, что делало город доступным для внезапного нападения и быстрого
отплытия корсаров, прежде чем адмиральская эскадра сможет им помешать. В четверг
вечером, весьма довольный собой, Блад вернулся в «Эскудо де Леон», чтобы
провести там последнюю ночь. На следующее утро за ним должен был прийти
голландец и забрать его отсюда. Но внезапное событие изменило и его планы, и
судьбы людей, о существовании которых он в тот момент даже не подозревал.
Хозяин гостиницы встретил его сообщением, что испанский
дворянин дон Франсиско де Вильямарга только что спрашивал о нём и должен
вернуться через час. При упоминании этого имени Блад внезапно задержал дыхание.
— Дон Франсиско де Вильямарга? — медленно переспросил он,
давая себе время подумать. Неужели в Новом Свете два испанца могли носить это
звучное имя? — Кажется, дон Франсиско де Вильямарга был вице-губернатором
Маракайбо?
— Он самый, сеньор, — подтвердил хозяин. — Дон Франсиско был
там губернатором или, по меньшей мере, алькальдом до прошлого года.
— И он спрашивал меня?
— Вас, сеньор Тормильо. Он говорил, что вернулся из поездки
в глубь страны с грузом крокодиловых кож, которые хочет продать вам.
— О! — Это был почти что вздох облегчения. Но капитан всё
ещё был настороже. — Продать? Разве дон Франсиско де Вильямарга — торговец?
Низенький толстый хозяин гостиницы развёл руками.
— Ну и что, сеньор? Ведь это Новый Свет. Здесь такие вещи
могут случиться и с идальго, если ему не повезло. А бедного дона Франсиско
постигла беда, хотя он в этом был совсем не виноват. Провинция, которой он
управлял, подверглась нападению капитана Блада, этого проклятого пирата, и дон
Франсиско впал в немилость. Губернатор, который не сумел защитить доверенную
ему область, не может рассчитывать на снисхождение.
— Понятно. — Капитан Блад снял свою широкополую шляпу и
вытер со лба пот.
Бладу следовало благодарить судьбу за своё отсутствие во
время визита дона Франсиско. Но опасность отнюдь не миновала. Вряд ли в Новой
Испании был человек, с кем капитану Бладу хотелось бы встретиться меньше, чем с
бывшим вице-губернатором Маракайбо, гордым испанским дворянином, который ныне
был вынужден по причинам, указанным хозяином гостиницы, марать руки торговлей.
Предстоящая встреча должна была весьма обрадовать дона Франсиско, чего никак
нельзя было сказать о капитане Бладе. Даже во время своего могущества дон
Франсиско не пощадил бы его — сейчас же перспектива получить пятьдесят тысяч
только подхлестнула бы мстительность этого чиновника, переживавшего тяжёлые
дни.
Содрогаясь при мысли о прошедшей так близко страшной
опасности и благодаря небо за своевременное предупреждение, капитан Блад
понимал, что ему остаётся только один выход. Теперь уже невозможно дожидаться
голландца до утра — он должен вырваться из Рио-де-ла-Ача сейчас же, на любом
судне или хотя бы один в шлюпке. Но не следует обнаруживать свой испуг или
поспешность.
Блад нахмурил брови.
— Какая жалость, что я отсутствовал, когда приходил дон
Франсиско! Нельзя допустить, чтобы он разыскивал меня снова. Я сам пойду к
нему, если вы скажете мне, где он живёт.
— О, разумеется. Вы найдёте его дом на Калье-Сан-Блас,
первый поворот направо. Там кто-нибудь покажет вам, где живёт дон Франсиско.
Капитан не стал ждать ни минуты.
— Я сейчас же отправлюсь туда, — заявил он и зашагал прочь.
Но, очевидно, Блад забыл или неправильно понял указание
хозяина, так как вместо того, чтобы свернуть направо, он свернул налево и
быстро пошёл вниз по улице, ведущей к гавани и почти пустынной во время ужина.
Он проходил мимо аллеи в пятидесяти ярдах от мола, когда из
её глубины раздался шум борьбы, лязг стали, женский крик и мужская брань.
Учитывая создавшуюся ситуацию, Блад решил, что так как этот
скандал его не касается, то ему следует думать только о скорейшем побеге из
Рио-де-ла-Ача. Однако неожиданное восклицание остановило его.
