— Perro ingles!
[124]
Блад понял, что в этой тёмной аллее находится его
соотечественник, которого, по всей вероятности, убивают. На чужбине для любого
человека, не утратившего окончательно способность чувствовать, соотечественник
является братом. Он бросился в темноту, нащупывая на груди пистолет.
Однако пока он бежал, ему пришло в голову, что здесь и без
него достаточно шума и увеличивать его никак не в его интересах. Поэтому Блад
спрятал пистолет в карман и выхватил рапиру. Тусклый свет позволил ему
разглядеть группу, к которой он приближался.
Трое мужчин накинулись на четвёртого, стоявшего спиной к
двери и отчаянно защищавшегося, прикрывшись левой рукой наподобие щита. То, что
он мог выдержать натиск явно превосходивших сил, служило доказательством его
необычайной крепости.
На некотором расстоянии от дерущегося квартета виднелась
тонкая фигура женщины в мантии и капюшоне из чёрного шёлка, беспомощно
опиравшейся на стену.
Вмешательство Блада было быстрым, бесшумным и действенным.
Он возвестил о своём появлении, проткнув шпагой спину ближайшего из трёх
нападающих.
— Это уравняет силы, — объяснил он и, вовремя вытащив
клинок, перенёс своё внимание на сеньора, который повернулся к нему, изрыгая
богохульства и демонстрируя блестящее владение бранным лексиконом, — а в этом
искусстве соперничать с кастильцами могли только каталонцы.
Пригнувшись, Блад ловко парировал удар и в следующий момент
пронзил своей шпагой правую руку сквернослова.
Вышедший из строя испанец отскочил назад, схватившись за
окровавленную руку и, продолжая изрыгать проклятия, в то время как третий
испанец, оценив изменившееся соотношение сил, превратившееся из трёх против
одного в одного против двух, причём в единственном числе остался он сам,
предпочёл ретироваться. В следующую секунду он вместе со своим раненым
товарищем бежал с поля боя, оставив третьего там, где он свалился.
Спасённый Бладом человек едва не упал в обморок.
— Проклятые убийцы! — задыхаясь воскликнул он. — Ещё минута
— и мне бы пришёл конец.
Женщина быстро подбежала к нему.
— Vamos
[125], Хорхито! Vamos! — закричала она и внезапно
перешла с испанского на довольно беглый английский язык. — Скорее, любовь моя!
Бежим к лодке!
Упоминание о лодке дало Бладу понять, что его поступок,
возможно, не останется без награды. Очевидно, помогая незнакомцу, он помог и
себе, так как лодка была именно тем, в чём он нуждался в настоящий момент
больше всего.
Ощупав руками неизвестного англичанина, Блад почувствовал
мокрое на его левом плече. Перекинув руку раненого через свою шею, он обхватил
его за талию и приказал девушке следовать за ним.
Как бы сильно ни испугало её ранение возлюбленного, она
немедленно повиновалась, что послужило доказательством её смелости и
практического склада ума. Из открытых окон и дверных проёмов высовывались
испуганные лица, вглядывающиеся во тьму и пытавшиеся выяснить причину шума. Эти
свидетели, несмотря на их робость и молчаливость, всё же лишний раз
подчёркивали необходимость спешить.
— Пойдёмте, — сказала женщина. — Сюда, за мной.
Поддерживая беспомощного раненого, Блад зашагал в указанном
направлении и вскоре, выйдя из аллеи, добрался до мола. Не обращая внимания на
изумлённые взгляды случайных прохожих, женщина направилась к ожидавшему их
баркасу.
[126]
Навстречу им поднялись двое обнажённых по пояс индейцев или
метисов. Один из них соскочил на берег, пытаясь разглядеть человека,
опиравшегося на плечо Блада.
— Quel talel padron?
[127] — хриплым голосом спросил он.
— Его ранили. Помогите ему сесть в лодку. О, пожалуйста,
поскорее!
Стоя на набережной, женщина бросала через плечо тревожные
взгляды, покуда Блад с индейцами усаживали раненого в баркас. Затем Блад, стоя
в лодке, протянул женщине руку.
— Прошу вас, мадам, — повелительным тоном потребовал он, и,
чтобы не тратить время на пререкания, добавил: — Я еду с вами.
— Но это невозможно! Мы отплываем сразу же, и лодка не
вернётся. Мы не можем задерживаться, сеньор.
— Я тоже не могу. Поэтому всё в порядке. Прошу вас в лодку,
мадам! — И без лишних слов он почти втащил её в баркас, приказав индейцам
отчаливать.
Глава 2
Если женщина и не разобралась в сути дела, то она никак
этого ничем не выказывала.
Очевидно, в данный момент она была озабочена только
состоянием своего англичанина и необходимостью как можно скорее убраться прочь,
прежде чем нападавшие вернутся, чтобы прикончить его. Ей не хотелось терять
драгоценное время, споря с неожиданным спасителем, а может быть, она и вовсе не
думала о нём.
Когда баркас отплыл от мола, женщина склонилась над своим
возлюбленным, потерявшим сознание. Опустившись рядом с ним на колени, Блад
вернулся к своим обязанностям хирурга — его ловкие пальцы ощупывали рану на
плече.
— Успокойтесь, — сказал он девушке. — Рана не опасная.
Просто он ослабел от потери крови. Скоро с ним будет всё в порядке.
— Grasias a Dios!
[128] — прошептала она и, бросив взгляд в
сторону мола, поторопила гребцов.
Разрезая тёмные волны, лодка двигалась по направлению к
видневшемуся в полумиле корабельному огню. Внезапно англичанин зашевелился и
огляделся вокруг.
— Какого чёрта… — начал он, пытаясь подняться.
Но рука Блада остановила его.
— Не волнуйтесь, — сказал он. — Нет никаких причин для
тревоги. Мы взяли вас на борт.
— Взяли меня на борт? А вы кто такой, чёрт возьми?
— Хорхито! — воскликнула девушка. — Это сеньор, который спас
тебе жизнь.
— А, ты здесь, Исабелита? — Следующий его вопрос показал,
что он наконец разобрался в ситуации.
— Они гонятся за вами?
Когда девушка успокоила его и указала на корабельный огонь,
к которому они приближались, англичанин тихо рассмеялся и внезапно обрушился на
индейцев.
— Быстрее, вы, ленивые собаки!
