Адмирал и экс-губернатор мерзко сквернословили до тех пор,
пока дон Клементе внезапно не вспомнил о пушках, которые держали под обстрелом
пролив, и которые Блад оставил, несомненно, заряженными, так как эти орудия в
бою не участвовали. Педросо немедленно сообщил адмиралу о том, что он ещё в
состоянии побить пиратов их же оружием. Это известие сразу же вдохнуло в маркиза
энтузиазм.
— Клянусь, — завопил он, — что эти собаки не уйдут из
Сан-Доминго, даже если мне придётся потопить свой собственный корабль!
Немедленно к пушкам!
Адмирал в сопровождении сотни испанцев, спотыкаясь, побежал
к батарее. Они добрались до неё как раз в тот момент, когда «Мария Глориоса»
входила в Пасть Дракона. Меньше чем через пять минут она должна была оказаться
в пределах досягаемости пушек. Шесть орудий стояли наготове заряженными;
промахнуться на таком близком расстоянии было невозможно.
— Канонир — рявкнул маркиз. — Немедленно отправь в ад этого
проклятого пирата.
Канонир тотчас взялся за дело. Сзади блеснул свет — испанцы
из рук в руки передавали потайной фонарь. С помощью фонаря канонир зажёг
запальный шнур и перешёл к следующей пушке.
— Подожди, — приказал маркиз. — Подожди, пока корабль не
окажется на линии прицела.
Но при свете фонаря канонир сразу же понял, что из этого не
выйдет ничего хорошего. С проклятием он подбежал к следующей пушке, осветил
фонарём её запальное отверстие и тут же побежал дальше. Так канонир перебегал
от одного орудия к другому, пока не добрался до последнего. После этого он
двинулся в обратную сторону с фонарём в одной руке и с брызжущим огнём запалом
в другой, шагая так медленно, что маркиз пришёл в бешенство.
— Скорее, болван! Стреляй! — взревел он.
— Взгляните сами, ваше превосходительство. — Канонир осветил
фонарём запальное отверстие ближайшей пушки. — Забито ершом, то же самое и в
других пушках.
Адмирал излил свой гнев в таких колоритных выражениях,
которые могут прийти на ум только испанцу.
— Он ни о чём не забыл, этот проклятый пиратский пёс!
Мушкетная пуля, метко пущенная с фальшборта каким-то
корсаром, разбила фонарь вдребезги. Вслед за этим взрыв сатанинского хохота
донёсся с палубы «Марии Глориосы», которая шла через Пасть Дракона, направляясь
в открытое море.
Самозванец
Глава 1
Быстрота, как известно, во все времена являлась одним из
решающих факторов успеха в военных действиях на суше и на море. Это хорошо
усвоил капитан Блад, большинство операций которого были так же внезапны, как
нападение ястреба на добычу.
Находясь в зените славы, Блад действовал настолько мобильно,
что испанцы искренне верили в его контакты с сатаной, утверждая, что только
человек, продавший душу дьяволу, может так побеждать время.
Искренне забавляясь доходившими до него слухами о
сверхъестественном могуществе, которым наделяли его суеверные испанцы, Блад
старался по возможности обращать эти слухи себе на пользу, внушая ещё больший
страх своим врагам. Но когда вскоре после захвата в Сан-Доминго «Марии
Глориосы» — мощного флагманского корабля эскадры адмирала испанского
военно-морского флота в Карибском море маркиза Риконете — капитан услышал
обстоятельный рассказ о том, как он на следующее утро после выхода из
Сан-Доминго напал на Картахену
[34]
, находящуюся на расстоянии двухсот миль, то
это навело его на мысль, что одна-две фантастические истории о его похождениях,
дошедшие до него за последнее время, могли иметь более существенное основание,
нежели простое суеверие.
В придорожной таверне в Кристианстаде
[35], на острове
Сен-Круа, куда «Мария Глориоса» (кощунственно переименованная в «Андалузскую
девчонку») зашла за дровами и водой, Блад случайно услышал повествование об
ужасах, которые вытворяли он и его команда во время рейда на Картахену.
Блад забрёл в эту таверну, разгуливая по городу без
определённой цели, что было одной из его излюбленных привычек. В таких
прибежищах моряков со всего света всегда можно была почерпнуть полезные
сведения. Ему не в первый раз случалась обзаводиться информацией о самом себе,
однако никогда ещё она не носила такого необычного характера.
Рассказчиком был крупный рыжеволосой и краснолицый
голландец, владелец торгового судна с берегов Шельды, по имени Клаус, со смаком
описывающий грабежи, насилия, избиения, а также убийство двух городских
коммерсантов — членов Французской Вест-Индской компании.
Блад без приглашения затесался в эту группу, намереваясь
узнать побольше. Его присутствие было встречено с радушием, вызванным как
элегантностью костюма, так и спокойной, властной манерой держаться.
— Моё почтение, господа. — По-французски капитан Блад
говорил не так бегло, как по-испански, чему способствовали два года,
проведённые в тюрьме севильской инквизиции, но всё же достаточно уверенно. Без
лишних церемоний усевшись на табуретку, он постучал по грязному сосновому
столу, подзывая трактирщика.
— Когда, вы сказали, это произошло?
— Десять дней назад, — ответил голландец.
— Не может быть. — Блад покачал головой, тряхнув локонами
парика. — Я точно знаю, что десять дней назад капитан Блад был в Сан-Доминго.
Кроме того, вряд ли он мог поступать так злодейски, как вы описывали.
Клаус, неотёсаный субъект, чей характер был под стать цвету
его волос и физиономии, выслушал опровержение без особого восторга.
— Пираты есть пираты. Все они друг друга стоят. — И, как бы
демонстрируя своё отвращение, он плюнул на посыпанный песком пол.
— На эту тему я не стану с вами спорить. Но так как мне
точно известно, что десять дней назад капитан Блад был в Сан-Доминго, то,
следовательно, он не мог находиться в то же самое время в Картахене.
— Значит, вам точно известно? — ухмыльнулся голландец. —
Тогда могу сообщить вам, сударь, что я слышал эту историю в
Сан-Хуан-де-Пуэрто-Рико
[36]
от капитана одного из двух испанских судов, бывших
тогда в Картахене. Вы же не можете знать об этом лучше, чем он. Эти два галеона
чудом добрались до Сан-Хуана. Проклятый пират погнался за ними, и они никогда
не спаслись бы от него, если бы удачный выстрел не повредил фок-мачту
корсарского корабля и не заставил его убрать парус.
