— Получается, что Петти случайно столкнулся с человеком из группы, а тот проболтался.
Лили нахмурилась.
— Видишь ли, убийство произошло слишком быстро для случайной утечки. Тот, кто передал эти сведения преступной группе, сделал это напрямую. По телефону. Иными словами, информатор знает убийц. Возможно, даже является их главарем.
— Сукин сын! Но если вам известно, что это один из шестерых членов следственной бригады…
Улыбнувшись, Лили покачала головой.
— Все не так просто. Во-первых, каждый из шестерых перед кем-то отчитывается, во-вторых, у каждого есть помощники и некоторым из них известно, чем занимается группа.
— Не похоже на тайную операцию, — заметил Лукас.
— Примерно человек пятнадцать знают все детали и еще двадцать пять представляют проблему в общих чертах, — сказала Лили. — Для нашего департамента это очень высокая степень секретности… но ты же понимаешь, в каком мы оказались положении. Если кто-то из сотрудников сообщил убийцам то, что выяснил Уолт, значит, им известно все. Мы парализованы. Рабочая группа назначила нового старшего следователя, капитана из другого подразделения, но он ничего не делает. Его задача — прикрыть нас в случае, если произойдет утечка. Ну, знаешь, чтобы мы могли сказать, что расследуем дело под руководством старшего офицера.
— И ты хочешь, чтобы этим занялся я? — спросил Дэвенпорт.
Лили кивнула.
— Мы обсудили это с моим боссом. Нам нужно, чтобы расследование было проведено секретно. Никто ничего не будет знать, только мы двое. Другого пути нет. А благодаря Беккеру для тебя появляется идеальное прикрытие. Эти чертовы средства массовой информации на нем свихнулись — и телевидение, и «Пост», и «Ньюс». Доктор Смерть и все такое прочее. Невозможно сесть в такси, чтобы не услышать по радио передачу о нем. Поэтому мы привезем тебя, полицейского, который поймал его в первый раз, в качестве консультанта. Но пока ты будешь искать Беккера, мы сведем тебя с парой людей, заинтересовавших Уолта.
— Хм… — Дэвенпорт надолго задумался, затем поднял голову. — Тот парень, которого застрелили… Ты называешь его Уолтом, как будто он не обычная жертва. Я должен что-то знать?
Лили смотрела на его лицо, но избегала встречаться взглядом. Неожиданно ее собственные глаза стали какими-то пустыми, лишенными выражения, как будто перед ее мысленным взором появилось чье-то другое лицо.
— Уолт был моим самым старым другом, — проговорила она.
А потом рассказала Лукасу свой сон.
Сон впервые приснился ей в ту ночь, когда убили Петти; он начался не с картинки, а с запаха озона, как будто где-то горели электрические провода. Затем Лили увидела себя, окутанную постепенно рассеивающейся дымкой. Она сидела на простой мраморной скамье, какие часто ставят на кладбищах, а на коленях у нее лежало окровавленное, простреленное тело Петти. Очень похоже на пьету.
[4]
Она вообще ничего не делала, просто сидела и смотрела на его лицо. Во сне лицо находилось на переднем плане, как будто камера медленно приближалась и в последний момент выхватила не божественное умиротворение, а лицо, изрешеченное высокоскоростными пулями, и желтые зубы, скользкие от крови.
Нелепая картина, но она возвращалась ночь за ночью.
Причем ничего такого не происходило в тот вечер, когда застрелили Петти.
Ей позвонила ничего не понимающая, растерянная мать Петти, которой был семьдесят один год. Она сказала, что убили ее единственного ребенка, и в ее голосе прозвучала древняя боль. Уолт мертв. Мертв… Лили мысленно представила себе, как пожилая женщина стоит, склонившись над черным телефоном: ее тело дрожит, в морщинистой руке зажат платок, у нее за спиной на телевизоре лежат салфеточки, на стене изображение Христа. Лили даже уловила запах капусты и ржаного хлеба.
Пожилая женщина сказала, что Лили должна поехать в Беллвью, чтобы опознать Уолта. «Рядом с вами есть полицейский?» — спросила Лили. «Да, есть. И отец Гомес. А еще едет мэр».
Лили поговорила с копом, попросила его позаботиться о Глории Петти, жене полицейского и матери полицейского. Последней, кто остался в живых в их семье. Затем, дрожа от страха и горя, поехала в Беллвью.
Там тоже не было никакой пьеты.
Всего лишь тело на залитой кровью каталке, восковое, мертвое, недавно привезенное с места убийства. Труп был завернут в несколько слоев пластика, словно кусок говядины, приготовленный для транспортировки. Профессиональным взглядом Лили заметила, что одна из пуль разорвала щеку, выставив на всеобщее обозрение зубы, — так будет выглядеть голый череп Петти. А еще она подумала о его наивной, счастливой улыбке. Улыбке, которая появлялась всякий раз, когда он видел Лили и радовался тому, что она рядом.
Она вспомнила день из их общего бруклинского детства. Им было лет по семь или по восемь. Поздняя осень, голубое небо, прохладный воздух, напоминание о приближающемся Дне всех святых. В их квартале росли тополя, листья которых постепенно становились красными. Лили болела и не ходила в школу, но мама разрешила ей вечером посидеть на крылечке.
Она увидела, как по улице мчится Уолт. Над головой он держал листок бумаги, трепещущий на ветру, а в глазах у него плескалась радость. Ее диктант, написанный накануне. Отличная оценка. Для Лили обычное дело, но Уолтер так искренне радовался за нее… Улыбка, светлые волосы, смазанные вазелином…
И вот чем все закончилось — окровавленными зубами.
— Это Уолтер Петти, — сказала она помощнику патологоанатома.
Возвратившись домой и переодеваясь, перед тем как ехать к матери Петти, Лили вспомнила про свой школьный ежегодник. Она сходила в гостиную, вытащила из встроенного шкафа коробку и нашла целых три снимка. Фотография Уолта в старшем классе: вечно взлохмаченные волосы, худое лицо, слегка ошеломленная улыбка.
Лили не выдержала и разрыдалась. Ее тело сотрясалось от спазмов, и она никак не могла остановиться. Ничего подобного с ней еще никогда не случалось. Наконец буря чувств утихла, оставив ее в тупом изнеможении. Она с трудом закончила одеваться и шагнула к двери.
И почувствовала запах Петти — Петти, лежащего в морге; ей в нос ударила вонь крови и мертвого тела. Она бегом вернулась в ванную комнату и принялась мыть лицо и руки, снова и снова.
Глубокой ночью, после душераздирающей встречи с Глорией Петти, Лили попыталась заснуть хотя бы на пару часов, и ей приснилось, как она сидит на мраморной скамье, у нее на коленях лежит растерзанное, изрешеченное пулями тело Уолтера Петти и из его разорванной щеки скалятся окровавленные зубы…
Петти умер.
— Господи. — Дэвенпорт не сводил с нее глаз. — Я не знал, что у тебя…
— Что? — Она попыталась улыбнуться. — Что я могу так глубоко чувствовать?
