Дэвенпорт. Мысль о нем заставила Беккера остановиться. Если полицейский пришел на вынесение приговора, это конец.
Но тут ничего не поделаешь. Беккер отбросил эту мысль и сделал глубокий вдох. Готов. Он вошел в кабинку, где находился Шолти, запер ее, лег на спину, прополз под дверью и снова поднялся на ноги.
— Твою мать! — громко сказал Беккер, научившийся в тюрьме этому стандартному ругательству на все случаи жизни.
Затем он снова лег на пол, заполз обратно в кабинку и принялся искать бумажник Шолти. Нашел его, заглянул внутрь и обнаружил двенадцать долларов. А еще кредитную карту «Visa». Плохо. Деньги могут оказаться проблемой… Он засунул портмоне в трусы и, подойдя к двери, прислушался.
Беккер слышал, как дышал помощник шерифа, время от времени издавая булькающие звуки. Он хотел вернуться и задушить его ремнем, чтобы отплатить за унижения прошедших недель, за страдания, которые он перенес, когда у него отобрали лекарства… Но на это не было времени. Нужно уходить.
Он оставил Шолти жизнь, повернул ручку замка и выглянул во внутренний коридор. Никого. Беккер приблизился к следующей двери — за ней оказался холл, в котором находилось человек пять-шесть. Все стояли в противоположном конце, около лифтов, и о чем-то разговаривали. Ему не придется проходить мимо них. Лестница была с другой стороны: он видел табличку «Выход» сразу за пожарным шлангом.
Еще один вдох. Вперед! Беккер шагнул в коридор, низко опустив голову. Обычный служащий, который решил выйти на пробежку во время ланча. Он с уверенным видом направился по коридору к лестнице, все больше удаляясь от лифтов, ожидая услышать за спиной окрик, топот бегущих ног, увидеть указывающие на него пальцы.
И вот он уже на лестнице. Ею никто не пользовался — слишком высоко…
Он помчался по ступенькам, считая этажи. Когда миновал шестой, где-то внизу хлопнула дверь и он услышал, что кто-то спускается по лестнице впереди него.
Беккер замедлил шаг, потом услышал, как открылась и захлопнулась еще одна дверь, и снова двинулся быстрее.
Внизу он остановился и выглянул наружу. В вестибюле толпились десятки людей. Это был второй этаж, ему требовалось спуститься еще на один. Он быстро преодолел лестничный марш и обнаружил простую стальную дверь без таблички. Беглец толкнул ее и оказался на площади. Ярко светило летнее солнце, ветерок приносил запахи попкорна и голубей. На скамейке сидела женщина с ребенком и резала яблоко перочинным ножом, а малыш ждал, когда она даст ему дольку.
Опустив голову, Беккер миновал их — еще один полоумный, который предпочитает спорт вместо ланча. Он пробирается между людьми; он бежит, высоко поднимая колени, его лицо блестит от пота в лучах жаркого солнца.
Беккер понесся, как безумный.
Глава
02
Лукас мчался по асфальтированным проселочным дорогам Висконсина, вцепившись одной рукой в руль, другой — в рычаг переключения скоростей и лихорадочно нажимая на педали. Солнце отражалось от запыленного ветрового стекла его «порше». По мосту Сен-Круа около Тейлорс-Фоллс, ведущему в Миннесоту, он проехал медленно, но, убедившись в отсутствии полицейских, снова нажал на акселератор и полетел в сторону солнца и Городов-близнецов.
Он выехал на 36-ю автостраду к западу от Стиллуотера. В полдень движение было вялым и машины встречались редко. Пикапы и фургоны проносились мимо выпасов для коров, мимо сараев и заболоченных участков, заросших тимофеевкой. В восьми милях к востоку от 694-й автомагистрали Лукас задел дверцу красного «форда таурус SHO». Дорога была пустой, если не считать встречающихся время от времени ворон, которые пировали на останках животных, попавших под колеса.
Лукас опустил глаза и посмотрел на спидометр. Сто семь миль.
«Что, черт тебя подери, ты вытворяешь?»
Он и сам не вполне понимал это. Накануне, когда уже спускался вечер, он выскочил из своего домика у озера и проехал восемьдесят миль на север, в Дулут, сказав себе, что хочет купить книги: в том захолустье в Висконсине, где он жил, приличных книжных магазинов не было. Он и в самом деле купил книги, но в восемь часов вечера обнаружил, что сидит в баре гостиницы «Ви-Блю» и пьет пиво. Лукас был в темно-голубой рубашке, какие носят с вечерним костюмом, в шелковом пиджаке, слаксах цвета хаки, коричневых мокасинах и без носков. Безработный матрос с рудовоза был явно возмущен его голыми ногами, и на одно счастливое мгновение, пока не появился бармен, Дэвенпорту показалось, что парень к нему привяжется.
«Мне необходимо с кем-нибудь подраться», — подумал он. Но ему совсем не нужно было то, что последует потом, — полицейские. Лукас вернулся в свой домик с купленными книжками, на следующий день попытался порыбачить, потом сдался и отправился в Города-близнецы, выжимая из машины всю скорость, на какую она была способна.
Через несколько миль после встречи со злосчастным красным «фордом» Лукас проехал мимо первых жителей пригородов, возвращающихся домой с работы из центра города. Покопавшись в бардачке, он нашел радар-детектор, прикрепил к защитному козырьку и вставил шнур в прикуриватель, продолжая гнать «порше» по разбитому асфальту. Он еще сильнее нажал на педаль акселератора и включил приемник, станцию «Города-97». «Little fit» играли зажигательный буги «Shake Me Up» — отличное музыкальное сопровождение серьезному превышению дозволенной скорости.
Промелькнула магистральная эстакада, и движение стало плотнее. Сто восемнадцать миль. Сто девятнадцать. Неожиданно впереди появился стоп-сигнал, о котором Лукас забыл; голубой седан сворачивал направо, пока не включился красный свет. Дэвенпорт сманеврировал, обогнал седан, потом микроавтобус, на короткую долю секунды выхватив взглядом удивленное и испуганное лицо светловолосой женщины средних лет, у которой была полная машина светловолосых детей.
Это искаженное страхом лицо еще какое-то время стояло у него перед глазами. Лукас вздохнул, немного отпустил педаль газа и покатил по инерции. Снизил скорость до ста, потом до девяноста, до восьмидесяти. Проехал через северный пригород Сент-Пола к выезду на 280-е шоссе. Когда он работал в полиции, то частенько сбегал на озеро. Теперь, после отставки, свободное время опутывало его, точно бесконечная бумажная лента, и тишина, царящая там, стала нравиться ему гораздо меньше…
День выдался теплым, солнце пятнало дорогу, играя с тенями туч на стеклянных башнях Миннеаполиса на западе. И тут появился патрульный автомобиль.
Лукас заметил его в зеркале заднего вида, когда тот выезжал с Бродвея. Никакой сирены. Он снова взглянул на спидометр. Шестьдесят миль в час. Пределом было пятьдесят пять, значит, шестьдесят — это нормально. Впрочем, копы часто привязывались к владельцам «порше». Он еще немного сбросил скорость. Полицейская машина приближалась и вскоре оказалась прямо за его бампером. В зеркало Лукас увидел, что коп разговаривает по рации: видимо, сверяет номера. Затем загорелись огни на крыше и включилась сирена.
Лукас застонал и съехал на обочину. Патрульный следовал за ним на расстоянии пятнадцати футов. Знакомый парень: когда-то он служил в юго-западном отделе, а сейчас работает в Сент-Поле. И нередко заходит в продуктовый магазин неподалеку от дома Лукаса. Как же его зовут? Лукас принялся копаться в памяти. Келли… Ларсен? Полицейский вылез из машины. Суровое лицо, темные очки, в руках ничего нет. Значит, штрафа не будет. Кроме того, он не шел, а бежал к «порше»…
