— Господи, извини…
— Я в порядке, — пробормотала Лили.
— Мне показалось, что ты сейчас упадешь в обморок.
— Это гнев, — сказала она. — Когда я вспоминаю о Уолте, мне хочется кого-нибудь убить.
— Все так плохо?
— Так плохо, что я не могу в это поверить. Словно я потеряла ребенка.
Они взяли такси, чтобы добраться до квартиры Петти. Когда они ехали по Бруклинскому мосту, Лили спросила:
— А ты когда-нибудь здесь был? В Бруклин-Хайтс?
[23]
— Нет.
— Отличное место. Я собиралась сюда переехать, но если ты успел пожить в Гринвич-Виллидж, то уже не хочешь его покидать.
— Да, выглядит неплохо… — сказал Лукас, глядя в окно такси. — Женщина из дома, где расположена квартира Петти…
— Логан.
— Да. Кажется, она утверждает, что кто-то находился в его квартире, когда он уже был мертв, еще до того, как прибыли полицейские?
— Да, совершенно точно. Она вспоминает, что подумала тогда: он вернулся домой, а потом опять ушел. В тот вечер она смотрела телевизор и вспомнила название передачи, даже сумела уточнить, какая часть шла в тот момент. Мы проверяли — он был мертв уже десять минут.
— Кто-то действовал быстро.
— Даже очень. Он с точностью до минуты знал, когда в Уолта будут стрелять. И ждал этого. Только непонятно, как он сумел попасть в квартиру. У него должен был быть ключ.
— Это довольно просто, если речь идет об операции, разработанной отделом сбора информации.
— Тебе это должно быть известно, — усмехнулась Лили.
Дом из темного кирпича, в котором находилась квартира Петти, стоял на склоне пологого холма, в тупике. Место казалось немного запущенным, но приятным. Дверь Марси Логан была слева, в крохотном вестибюле.
— Как вы поздно, — сказала хозяйка, глядя на полицейский значок Лили.
Цепочку она не сняла. Логан была пожилой женщиной лет шестидесяти пяти, с седыми волосами и светлыми глазами.
— Вы сказали, что придете в десять часов.
— Прошу нас извинить, возникли срочные дела, — ответила Лили. — Мы отнимем у вас совсем немного времени.
— Что ж, заходите. — Голос прозвучал сурово, но Лукасу показалось, что она рада компании. — Мне придется подогреть кофе…
Логан приготовила домашнее печенье и кофе. Печенье она положила на серебряный поднос. Поставив кофейник в микроволновую печь, она принялась расставлять чашки и блюдца.
— У вас очень уютно, — сказала Лили.
— Благодарю вас. Знаете, совсем рядом снимали «Очарованные луной». Я даже видела Шер на Променаде…
Когда кофе согрелся, хозяйка подтолкнула поднос с печеньем к Лукасу. Он попробовал: овсяное и съел еще одну печенину, запивая кофе.
— Это была не женщина, — твердо сказала Логан, когда Лили задала ей вопрос. — Слишком тяжелые шаги. Я его не видела, но ходил мужчина.
— Вы уверены?
— Я целыми днями слушаю, как приходят и уходят люди, — ответила Логан. — В таких вещах я разбираюсь. Я подумала, что вернулся Уолтер, а если бы там была женщина, у меня бы такой мысли не возникло.
— Он поднялся наверх, провел там несколько минут, а потом спустился? — спросила Лили.
— Совершенно верно. Прошло не более получаса, потому что мое шоу идет тридцать минут. Он появился после того, как оно началось, а ушел до окончания.
— Вы сказали следователям, что подумали о Петти, — продолжала Лили. — Впрочем, уверенности у вас не было, и вы не стали проверять. Почему у вас появились сомнения?
— Тот, кто приходил, остановился в вестибюле. Словно смотрел на дверь моей квартиры и прислушивался, есть ли кто-нибудь внутри. Потом он поднялся наверх. Уолтер всегда был человеком решительным. Он бы сразу вошел ко мне или отправился к себе. В особенности в пятницу. Он всегда выпивал несколько бутылок пива и к тому времени, когда добирался до дома, едва мог терпеть… ну, вы меня понимаете. Он спешил. И почти сразу после того, как входил в свою квартиру, я слышала, как в туалете спускают воду. Но в тот вечер человек остановился у входа, а на обратном пути снова помедлил в вестибюле. Мне как-то не по себе, когда я об этом думаю. Возможно, он размышлял, не следует ли избавиться от возможного свидетеля.
— Не думаю, что вашей жизни что-то угрожало, — сказала Лили, улыбнувшись последним словам хозяйки.
— А почему вы все время молчите, молодой человек? — обратилась Логан к Лукасу, который принялся за шестое печенье.
Казалось, он не в силах остановиться.
— Я слишком занят печеньем, — признался Лукас. — Оно просто великолепно. Вы можете заработать целое состояние.
— О, как вы милы, — с улыбкой сказала она. — А что случилось с вашим лицом?
— На меня напали грабители.
— Как это похоже на Нью-Йорк! Даже полицейские…
— А откуда вы знаете, что этот тип поднимался именно в квартиру Петти? — спросил Лукас.
— Ну, я слышала, как он вошел, потом заработал лифт — он поднимался наверх. А еще через секунду раздался звонок — мне показалось, что он донесся из кухни. Значит, человек ехал до второго этажа. Когда лифт останавливается на третьем, мне почти ничего не слышно. А если едет выше, я уже не могу определить куда.
— Значит, — продолжил Лукас, — вы услышали шум на втором этаже.
— Да. Линны и Голды уже пришли домой, Шумахеры на все выходные уехали на Файер-Айленд. Я решила, что вернулся Уолтер, к тому же он всегда приходил в это время. Но я не слышала, чтобы он спускал воду в туалете. Затем лифт снова звякнул на втором этаже и стал опускаться вниз. И тот, кто в нем ехал, вновь задержался возле моей квартиры — прошло около минуты, прежде чем хлопнула выходная дверь. Мне бы следовало выглянуть, но я смотрела шоу.
— Ничего страшного, — кивнул Лукас. — А вы уверены, что это не был гость, пришедший в одну из соседних квартир?
— Абсолютно уверена, — ответила пожилая женщина, качая головой. — Когда здесь появились полицейские и сообщили, что произошло, я рассказала им о странном посетителе, и они опросили всех. Соседи говорят, что в тот день гостей у них не было.
Они закончили беседовать с Логан, поднялись на лифте на второй этаж, и Лили сняла печать с дверей квартиры Петти. Он поддерживал у себя дома порядок, но сейчас здесь все перерыли эксперты. Холодильник был отключен, дверца осталась распахнутой. Шкафы также были открыты, повсюду валялась бумага. Лукас подошел к письменному столу Петти, стоящему в небольшом алькове, и принялся просматривать финансовые документы. Записной книжки он не нашел.
— Я не вижу записной книжки.
