Закончив разговор с Кеннетом, Лукас некоторое время сидел, держа руку на телефоне. Потом он поднял трубку и позвонил оператору, чтобы выяснить код Чарльстона. Лукас не представлял, насколько велик город, но ему казалось, что он не должен быть большим. Если они знают своих преступников так же хорошо, как в Миннеаполисе…
В справочном ему дали номер полицейского управления Чарльстона, и через пару минут Лукас беседовал с дежурным офицером.
— Меня зовут Лукас Дэвенпорт. Я полицейский, работаю в южном участке Манхэттена. Мне нужен парень, который должен находиться у вас. Каковы шансы его найти?
— А в чем проблема?
Протяжная южная речь, больше похожая на интонации жителя Техаса, чем на невнятный говор Южной Каролины.
— Он видел, как застрелили одного парня. Он не убийца, а лишь свидетель. Мне необходимо с ним поговорить.
— Как его зовут?
— Корнелл Рид, по прозвищу Рыжий. Двадцать два или двадцать три года…
— Он черный.
Едва ли это можно было считать вопросом.
— Да.
— А вы из Южного участка?
— Да.
— Подождите…
Лукасу пришлось подождать минуту, потом еще одну. Так всегда бывает с полицейскими. Всегда. Наконец послышались щелчки, и линия ожила.
— Я связался с Дариусом Пайком, нашим детективом. Он вас слушает. Дариус, давай…
— Алло?
У мужчины был низкий спокойный голос.
Рядом шумели дети. Лукас снова представился.
— Я побеспокоил вас дома? Извините…
— Все в порядке. Вы ищете Рыжего Рида?
— Да. Мы полагаем, что он был свидетелем убийства в Нью-Йорке, и я бы очень хотел с ним побеседовать.
— Этот жалкий придурок вернулся в город около месяца назад. Вы хотите его арестовать?
— Нет, только поговорить.
— Вы намерены прилететь или будете вести допрос по телефону?
— Я бы хотел личной встречи, если это возможно.
— Тогда позвоните мне заранее. Я могу найти его практически в любое время.
Лукасу предстояло принять решение: Миннеаполис или Чарльстон? Два разных расследования, две разные ниточки. С чего начать? Лукас задумался. Он не успеет слетать в Чарльстон и вовремя вернуться. Ловушка в Новой школе должна сработать завтра вечером; если они не возьмут Беккера, то в Миннеаполис будет необходимо вернуться. Не следовало забывать, что Беккер убивает людей. Чарльстон может пролить свет на дело Робин Гуда, а Робин Гуд тоже убивает людей, но здесь, как правило, речь идет о плохих парнях… Лукас мрачно покачал головой. В принципе это не должно иметь значения. Но все не так просто.
Лукас позвонил в «Нортуэст» и заказал билет до Миннеаполиса, а затем тройной перелет Миннеаполис — Чарльстон — Нью-Йорк. Вот и все, сейчас больше ничего сделать нельзя. Теперь все зависит от завтрашнего вечера.
Когда Лили позвонила от стойки портье, Лукас успел переодеться в джинсы и голубую футболку. Он спустился и увидел Лили с усталыми, но спокойными глазами. Она была в джинсах, бейсболке цвета морской волны и французской полосатой тельняшке, которая на Пятой авеню стоила никак не меньше двухсот долларов.
— Ты похожа на модель, — сказал Лукас.
— Может, мне стоит позвонить в «Круизинг уорлд»?
[32]
— Ну да, ты выглядишь как доступная женщина.
— Это журнал, посвященный парусным лодкам, болван! — ответила она и шутливо ударила его в плечо.
Кеннет ждал их на пассажирском сиденье «мазды навахо». Он был одет в удобные потертые брюки цвета хаки и футболку с надписью «Сохо» на груди.
Лукас забрался на заднее сиденье и сказал Лили:
— Отличный фургон.
— Он принадлежит Кеннету. Полный привод помогает выработке тестостерона, — отозвалась Лили, садясь за руль. — У тебя такой же?
— Не совсем: этот подходит только для Манхэттена, — пошутил он и, повернувшись к Кеннету, добавил: — Я не знал, что ты можешь водить машину.
— Купил ее еще до последнего приступа, — ответил Кеннет. — Боюсь, что цена как раз и явилась его причиной. И не рассказывай насчет езды по городу, это настоящая рабочая лошадка…
— Ладно, ладно…
Они покинули Манхэттен по туннелю Линкольна и оказались в Джерси, свернули направо и поехали по зигзагообразной дороге к порту. Пристань для яхт выглядела довольно скромно и занимала небольшую бухточку; здесь находилось несколько десятков лодок, отделенных от парковки десятифутовой металлической оградой с колючей проволокой наверху. Большинство катеров стояло на бетонных стапелях, фалы негромко позвякивали об алюминиевые мачты, словно лес колокольчиков на одну ноту; несколько яхт бросили якоря на небольшом расстоянии от берега.
— Взгляните на этого парня, который выпускает свой парашют, — сказал Кеннет, вылезая из фургона.
Лукас и Лили вышли вслед за ним из машины. Кеннет указывал в сторону реки, где две парусные лодки, плывущие бок о бок, одновременно меняли галс, гонимые северо-западным ветром. На палубе одной из яхт мужчина высвободил яркий желто-красный парус. Он мгновенно наполнился ветром, действительно став похожим на парашют, и лодка рванулась вперед.
— Ты уже ходил под парусами? — спросил Кеннет.
— Пару раз. На озере Верхнее, — ответил Лукас, прикрывая ладонью глаза. — Чувствуешь себя, словно находишься на сбежавшем локомотиве. Трудно поверить, что они двигаются со скоростью бегуна трусцой.
— Бегун не весит двадцать тысяч фунтов, как эта штука, — заметил Кеннет, глядя на лидирующую яхту. — Это и есть локомотив…
Они выгрузили холодильник из багажника, и Лукас пронес его через парковку, мимо загорелой женщины в крошечном бикини, за которой тянулась цепочка девочек, похожих на утят. Самая маленькая из них, с рыжими волосами, в трусиках песочного цвета и босиком, затанцевала на горячем асфальте — шлепанцы она несла в руках.
Лили провела их через узкие ворота в ограде. За ней шел Лукас, а Кеннет замыкал шествие. Они спустились к воде. Тут и там люди работали на своих яхтах и слушали радио. По большей части это были станции, передающие рок, почти у всех разные, словно в гавани решили провести рок-фестиваль под открытым небом. Несколько лодок были уже готовы отплыть, но их владельцы не торопились и охотно болтали друг с другом.
— Здесь она и обитает, — сказал Кеннет.
«Лестрейд» была мощной и грациозной одновременно, как погрузневшая балерина.
— Симпатичная, — неуверенно похвалил Лукас.
