Фелл нахмурилась, а Смит спросил:
— О чем речь?
— Когда я в первый раз с тобой встретился, то учинил безобразие в твоем офисе. Пытался привлечь твое внимание…
— Что ж, у тебя получилось, — печально сказал торговец.
— Да. А два дня спустя меня сильно избили, когда я выходил от моего друга. И я хочу знать, твоих ли это рук дело. Строго между нами. Если это был ты, клянусь, никаких обид.
Смит бросил круассан на тарелку и рассмеялся.
— Господи, я тут не при делах. Я читал в газете о нападении, но за ним стоит кто-то другой.
— Точно?
— Да. И вот что я скажу: с парнями вроде тебя подобные вещи должны случаться часто, — проворчал торговец.
Лукас посмотрел на Фелл.
— Ты не могла бы выйти на пару минут?
— Я даже не знаю, — сказала она, внимательно глядя на Лукаса.
— Прошу тебя…
— Так ты из отдела внутренних расследований?
— Проклятье, нет, я же тебе говорил, — нетерпеливо ответил Лукас. — Пожалуйста, прогуляйся.
Фелл отодвинула свой стул, взяла сумочку и с недовольным видом вышла из кафе.
— Она рассердилась, — сказал Смит, переводя взгляд с Лукаса на Фелл и обратно. — Ты с ней спишь?
Лукас проигнорировал вопрос.
— В полицейском департаменте идет борьба между большими шишками. И я оказался в нее втянут. Может быть, людей, которые на меня напали, послал кто-то из этих парней. Вот почему мне нужно знать наверняка.
— Послушай…
— Подожди минутку, — прервал его Лукас, подняв руку. — Я хочу, чтобы между нами была полная ясность. Если ты скажешь, что это был не ты, а окажется, что ты соврал, я вернусь и сделаю тебе больно. Ты меня понимаешь? Я выполню свое обещание, потому что мне необходимо знать правду. В противном случае меня могут убить. С другой стороны, если ты скажешь, что это твоих рук дело, у тебя не будет никаких проблем. Будем считать, что все забыто.
Смит покачал головой — он был заметно удивлен, и на его губах промелькнула улыбка.
— И все равно ответ — нет. Я этого не делал. Честно говоря, я не слишком обрадовался, прочитав о тебе в газете, и сразу подумал, что ты можешь прийти за мной.
Лукас кивнул, а Смит развел руки в стороны и пожал плечами.
— Я бизнесмен. Мне не нужны неприятности. Я не хочу силовых действий. И ненавижу людей с пистолетами. Теперь у каждого есть чертов ствол. — Он посмотрел на Шестую авеню. Машины ждали на перекрестке, пока загорится зеленый свет в направлении южной части Центрального парка. — Нет, это был не я.
— Хорошо. Предупреди наркоманов и дилеров о Беккере. Кроме того, можешь им передать, что за его поимку назначена награда в двадцать пять тысяч долларов.
Лукас отвернулся от Смита и вышел на улицу, где его поджидала Фелл.
— Как жаль, что я не умею читать по губам! Я бы многое отдала, чтобы узнать, что ты ему сказал.
— Я спросил, не он ли послал парней, которые пытались меня избить.
— И что он ответил?
— Нет. И я не работаю в отделе внутренних расследований.
Они провели день на улицах Гринвич-Виллидж и Сохо: заходили в магазины, беседовали с информаторами Фелл, болтали с патрульными на площади Вашингтона, смотрели выступления на Бродвее. Они нашли книжный магазин, где видели Беккера, — длинное узкое помещение с маленьким высоким окном и дверью с облупившейся краской, к которой вели три ступеньки. На дверях висела табличка: «Открыто круглосуточно 365 дней в году».
Продавец, который обслуживал Беккера, в этот день не работал, но подъехал на велосипеде через несколько минут после того, как они пришли. Худощавый мужчина с козлиной бородкой и книжкой стихов, он был похож на старого битника. Когда он начал свой рассказ, его лицо заметно оживилось.
— Он выглядел как привлекательная женщина, вот что я вам скажу, — заявил продавец. — Обычно мне достаточно посмотреть на покупателя, чтобы определить, какую книгу он возьмет, но с ней — с ним — я ошибся. Пытки и тому подобное. Тогда я подумал: наверное, она профессор Нью-Йоркского университета или что-нибудь в этом роде, вот почему сделала такую странную покупку…
— Думаю, он действительно видел Беккера, — сказала Фелл, когда они вышли на улицу.
— Согласен, — кивнул Лукас. — Этот псих сюда заходил. — Он оглядел окружающие здания из красного кирпича с железными крылечками и петуниями в окнах. — Мне кажется, Беккер где-то рядом. Он не стал бы ездить на машине в книжный магазин. Я чувствую запах этого сукина сына.
Лукас привел Фелл в ресторан, около которого застрелили Петти. Они сели и заказали кока-колу, и он едва не рассказал ей все.
— Симпатичное место, — заметил Лукас, осматриваясь.
— Да, мне нравится.
— А ты здесь бывала? Ведь твой участок совсем рядом.
— В десяти кварталах, — ответила Фелл, опуская соломинку в кока-колу. — Слишком далеко. Кроме того, здесь никто не торопится, а полицейскому всегда нужно куда-то бежать.
— Да, я понимаю, о чем ты говоришь.
Позднее, днем, когда Фелл изучала журналы возле стойки, Лукас подошел к телефону-автомату, бросил двадцать пять центов и нашел Лили в машине О'Делла.
— Ты сейчас где?
— В Морнингсайд-Хайтс.
— А где это?
— Возле Колумбийского университета.
— Мне надо с тобой поговорить. Сегодня. Наедине. Это не займет много времени.
— Хорошо. Тебя устроит в девять, у меня?
— Договорились.
Когда Лукас повесил трубку, Фелл оторвалась от изучения «Кантри хоум» и спросила:
— Ты не хочешь пообедать?
— Сегодня вечером мне нужно поговорить с Лили, — сказал он. — Но позднее я с удовольствием поужинаю с тобой.
Фелл бросила журнал на стойку.
— Мне не нравится, когда ты встречаешься с этой женщиной.
— Меня с ней связывают исключительно деловые отношения, — заверил ее Лукас. — Послушай, не могла бы ты заехать в участок и взять досье на Беккера? Мы целый день болтались по городу, слушали всякую чушь… Может быть, мы сумеем извлечь что-то новое из отчетов.
— Хорошо. Я отвезу их к себе домой.
Лили сидела на стуле в гостиной, ее туфли на высоких каблуках стояли посреди ковра, а обнаженные ноги она положила на подушечку, накрытую парчовым шарфом, — Лукасу показалось, что в нем есть нечто русское или от Старого Света. Лили потягивала диетическую кока-колу, под глазами у нее залегли темные тени.
— Садись. По телефону твой голос показался мне встревоженным, — сказала она. — Что случилось?
