На парковке, облокотившись на свой автомобиль, стоял Дэн Холидей и смотрел, как «тахо» Джуза Реймона пытается втиснуться рядом с его «линкольном». Наконец Реймон выбрался из машины и подошел к Холидею. Про себя Дэн отметил, что выглядит Реймон несколько помятым.
— Спасибо, что согласился встретиться, — сказал Реймон.
— Ты, что, спишь в этом костюме?
— Я сегодня отрабатывал свои деньги.
Холидей достал из кармана пиджака пачку «Мальборо». Вытряхнув из нее сигарету, он протянул пачку Реймону.
— Нет, спасибо, я бросил.
Холидей закурил и выдохнул дым в сторону Реймона:
— Все же запах приятный, правда.
— У меня к тебе просьба, Док.
— По-моему, я сегодня тебе звонил и тоже просил об одолжении. Но ты отказался мне помочь.
— Ты же знаешь, я не мог назвать тебе имя этого офицера.
— Я бы сказал, не хотел.
— Для меня никакой разницы.
— Правильный человек, — усмехнулся Холидей.
— Теперь это уже неважно, — сказал Реймон. — Аса Джонсон покончил с собой. Его смерть не имеет отношения к палиндромным убийствам.
Холидей глубоко затянулся.
— Я разочарован. Но не могу сказать, что удивлен.
— Кук тяжело это воспримет. Я знаю, он ведь думал, что из-за этого вновь откроют дело. Думал, что новое убийство каким-то образом поможет раскрыть старые.
— Это убьет старика.
— Я скажу ему, — произнес Реймон.
— Я сам, — отозвался Холидей.
— Док?
— Что?
— Этого офицера зовут Грэди Дюнн.
— Ты опоздал. Мы уже знаем.
— Послушай, я узнаю, почему он находился там той ночью. Возможно, это поможет предъявить обвинение.
— Не забудь о задержанном в машине, — сказал Холидей.
— Это мог быть кто угодно, например его подружка.
— Думаешь?
— Это ты мне скажи.
— Потому что в свое время я сам занимался подобными делами, — произнес Холидей, — ты это имеешь в виду?
Реймон ничего не ответил.
— Ты меня так никогда и не спросил о Лэйси, — сказал Холидей.
— Я бы спросил. Но ты сдал свой жетон.
— Это ты напортачил, — сказал Холидей. — Надо было, чтобы она выступила перед Большим жюри, а ты дал ей время смыться.
— Я знаю.
— В тот день, когда твой человек видел, как я говорю с ней, помнишь? Мы говорили не о твоем расследовании и не о продажных полицейских.
— О чем же вы говорили?
— Пошел ты к черту, Джуз.
— Мне интересно. Ты же хотел рассказать, так давай, облегчи душу.
— Я дал ей денег, — сказал Холидей. — Пять сотен. На автобусный билет до этого чертова городка в Пенсильвании, откуда она родом, и немного на первое время. Я просто пытался спасти девчонке жизнь. Потому что Морган, ее сутенер, сумел бы найти способ порвать ее на куски, и неважно, была у него полицейская «крыша» или нет. Такой уж это был гад. Но ты этого не знал, ты сидел за своим столом и считал, что все делаешь, как надо. Если бы ты поговорил со мной по-мужски, ты, возможно, взглянул бы на это иначе.
— Ты потопил мое дело. Мы так и не предъявили обвинение продажным копам. А Морган шесть месяцев спустя убил одного парня. Ты только испортил все дело.
— Я помогал этой девушке.
— Ты с ней еще кое-чем занимался. Она мне все рассказала во время одного из допросов. Так что не надо смотреть на меня сверху вниз, ладно?
— Я помогал ей, — повторил Холидей, но уже не так уверенно, он не смотрел Реймону в глаза.
— Мне жаль, Док, — сказал Реймон. — Поверь, вся эта история не доставила мне радости.
Реймон смотрел как солнечный свет, мерцая, отражается от воды небольшого речного залива. Холидей затянулся в последний раз и раздавил окурок мыском ботинка.
— Так о какой просьбе идет речь? — спросил Холидей.
— Понимаешь, после того как Аса Джонсон покончил с собой, некто Алдан Тинсли похитил его пистолет с места происшествия, потом он продал оружие Доминику Лайонсу, который следующим вечером из этого пистолета убил еще одного парня. Я получил признание Тинсли, но по ходу дела кое-что подпортил. Я пару раз крепко приложил его и трижды проигнорировал требование вызвать адвоката. Если защита зацепится за это, он может изменить показания, тогда у меня могут возникнуть проблемы. Док, поверь мне, это плохие парни, и я хочу их посадить.
— Так чего ты хочешь от меня?
— Мне нужно, чтобы ты уверенно опознал в Алдане Тинсли человека, проходившего той ночью через сад.
— Я же сказал тебе, что только мельком видел того мужика. Я ничего не помню, кроме того, что он был черный.
— Мне плевать, что ты видел, Док. Я говорю тебе, что мне нужно.
Холидей ухмыльнулся.
— Не такой-то ты и правильный.
— Ты это сделаешь?
— Да.
— Спасибо. Я приглашу тебя на опознание.
Реймон развернулся и пошел к своей машине.
— Джуз!
— Что?
— Извини меня за то, что я говорил о твоей жене. Я слышал, она у тебя хорошая. Это говорил алкоголь.
— Ладно, не переживай.
— Наверное, я просто тебе завидую.
— Брось…
— Мне не грозит обзавестись семьей. — Холидей щурился на солнце. — Знаешь, давно, еще когда я носил форму, меня отправили к психологу отдела. Мой лейтенант считал, что я слишком много пью и, как он выразился, «чрезмерно увлекаюсь женским полом». Еще он сказал, что такой образ жизни мешает мне исполнять служебные обязанности.
— Могу себе представить.
— Так вот, я в кабинете у этого «шамана» и рассказываю о своей жизни. Психолог говорит: «Мне кажется, у вас страх перед расставанием» или что-то в этом роде, мол, это якобы из-за того, что я очень долго переживал, когда скончалась моя младшая сестра. И он начал мне говорить, что я ухожу от продолжительных отношений из-за боязни, как он это сказал, «потерять партнера по обстоятельствам, неподвластным мне». Тогда я ему говорю: «Может, все это и так. А может, мне просто нравятся не очень строгие девочки». Как ты думаешь, Джуз, кто из нас прав?
— А я думал, — сказал Реймон, — что ты расскажешь мне одну из своих высокоморальных и поучительных историй.
— Как-нибудь в другой раз. — Холидей бросил взгляд на часы. — Мне надо выбираться отсюда.
Реймон протянул руку, и Холидей пожал ее.
— Ты был хорошим полицейским, Док. Я это серьезно.
