— Эти люди не из ССО, господин. Это русские.
28
Тегеран, деловой район города
Брэйди вел машину, Блэкберн сидел на заднем сиденье, Кампо — у соседнего окна, а полковник, указывавший дорогу, — между ними. Он примостился на краешке сиденья, пригнув голову, руки его были связаны за спиной кабельной стяжкой.
— Джафари? А вы уверены, что вас именно так зовут?
— Если вы нас обманываете, полковник, то вы наверняка умрете. Comprendez?
[10]
Джафари, собрав последние остатки чувства собственного достоинства, медленно кивнул.
Брэйди запросил по рации подтверждение личности пленного, и оказалось, что все правда. Кампо, возбужденный в предвкушении захвата лидера террористов, никак не замолкал:
— А почему Аль-Башир прячется в банке? Неужели думает, что сможет нас подкупить своими дерьмовыми риалами? Я хочу сказать, что на его месте я уже сидел бы в самолете и летел в Саудовскую Аравию, Йемен или еще куда-нибудь подальше отсюда. И кстати, не пойму, почему бы нам просто не сбросить на этот банк симпатичную маленькую бомбу. Если поджарим Башира, избавимся от целой кучи проблем — не придется везти его куда-то, судить, чтобы он там молол языком перед камерами.
Блэк обернулся к полковнику:
— Это большой банк?
Тот с презрением взглянул на американцев:
— Очень большой. Крупнейший в Иране.
— Ну как назло, а нам придется все там обыскивать…
Брэйди вклинился в разговор:
— Кстати, полковник, а вы не могли бы указать поточнее?
Ответа не последовало.
Брэйди нажал на тормоза и повернулся к Блэку:
— Если надо, возьми нож. Отрежь ему член и заставь сожрать.
Джафари затряс головой, кивая на землю:
— Он в подвале.
Брэйди снова поехал вперед, прижавшись к тротуару, чтобы не свалиться в широкую расщелину, пересекавшую перекресток. В дыре застрял автобус.
— Да, погано здесь, даже без Аль-Башира.
— В две тысячи третьем во время землетрясения в Тегеране погибло сорок тысяч человек.
— Гляньте, какой умный! Откуда ты знаешь?
— Если бы вы, тупицы, читали книжки, вместо того чтобы играть в «Call of Duty», вы бы тоже это знали.
— А кто-нибудь заметил, что они больше не стреляют?
— Заметили, не глухие.
Полковник Джафари снова кивнул — перед ними высилось здание банка, мраморный гигант, которому, казалось, нипочем были и землетрясение, и обстрелы.
— Танк!
Завернув за угол, они оказались прямо под носом у Т-90.
— Какого…
Брэйди кричал, обращаясь по рации к водителям машин, ехавших за ними:
— Назад, назад!
Полковник согнулся пополам.
Блэк видел, как башня поворачивается к ним. Он выскочил из машины и бросился за кучу разлагающихся отбросов. Земля содрогнулась — снаряд попал прямо в «Хамви». Вездеход швырнуло в воздух, и он, перевернувшись, рухнул на асфальт. Блэк скатился с мусорной кучи и упал на тротуар, едва успев увернуться от подвески с колесом, которая врезалась в землю в нескольких сантиметрах от его лица.
Он снова оглох, слышал лишь какое-то жужжание. Кто-то схватил его за плечо, оттащил еще дальше от горящей машины. Кампо.
— Как ты?..
— Последовал вашему примеру, босс.
Монтес лежал рядом, ухмыляясь. Ему оторвало половину рукава, на плече расплывалось кровавое пятно.
— А Брэйди?
Один взгляд в сторону машины — и он все понял.
— Попали прямо в лобовое стекло.
В это невозможно было поверить. Ему всегда казалось, что Брэйди бессмертен.
— От полковника тоже ничего не осталось.
Танк полз вслед за отступавшей американской колонной. Монтес и Кампо прижались к земле за кучей мусора. Раздался очередной выстрел. Они пригнули головы и снова поднялись только после того, как грохот танка стих вдали.
Блэк вскочил и, пригнувшись к земле, бросился на противоположную сторону улицы, где был припаркован какой-то фургон. Остальные последовали за ним. Из своего укрытия они осмотрели банк. Света в окнах не было, движения тоже. Высокие металлические двери были закрыты, маленькие окошки защищены толстыми железными прутьями. Это была настоящая крепость. Блэкберн повернулся к своим людям:
— Ну ладно. Придется нам доводить дело до конца. Будем брать банк.
29
Диме просто невероятно повезло. Ему даже казалось, что он видел вспышку после выстрела Хоссейни. В этот момент он успел подумать, что тело Газула не защитит его от пули. И оказался прав: пуля угодила Газулу в лоб, прошла сквозь череп и мозг и, выйдя с противоположной стороны, срезала верхнюю часть левого уха Димы. Его удивляло одно: почему Хоссейни не прикончил его, беспомощного, придавленного изуродованным трупом? Скорее всего, Хоссейни просто пришел в ужас от содеянного — ведь он вышиб мозги главе разведки ССО, своему боссу. А может, решил, что русский уже мертв. Диму вполне можно было принять за покойника: он лежал на полу без сознания, залитый кровью и мозгами Газула.
Очнувшись, Дима поморщился от яркого света, который бил ему в лицо, и увидел Владимира, с фонарем в одной руке и окровавленной тряпкой — в другой. Сильно пахло антисептиком. Стены и потолок кружились, пол качался.
— Лежи тихо.
— Что происходит?
— Просто вытираю тебе лицо.
Дима попытался оглядеться. Случайный луч света осветил Зирака; стоя рядом, тот наблюдал за процедурой.
— Где я? Куда все подевались?
— Я сказал — лежи тихо. У главы разведывательного управления очень липкие мозги; свернулись, наверное, оттого, что он ими мало пользовался.
Окружающая обстановка начинала приобретать четкие очертания. Дима узнал выкрашенные в цвет хаки стенки; они находились в угнанном БТР «Рахш». Внезапно он все вспомнил, и его охватила тревога.
— Мы в этом чертовом бронетранспортере. А должны сейчас быть в банке. Какого дьявола мы тут делаем?
Он оттолкнул Владимира и сел. Дикая боль пронзила левую сторону головы. На несколько секунд он отключился и снова рухнул на пол. Подняв руку, он нащупал повязку.
— У тебя будет необычное левое ухо, — ухмыльнулся Владимир, закрывая аптечку. — Женщины на тебя будут заглядываться.
«Рахш» развернулся и остановился. За рулем сидел Грегорин, рядом — Кролль. Вдруг машина затряслась — ее накрыла ударная волна от сильного взрыва. Водитель дал задний ход, и потроха БТР жалобно заскрежетали.
