Водитель уже, наверное, добрался до поста. Ну и что? Мы теперь были далеко. Где-то на дороге, за горизонтом, нас ждал пост «Добро пожаловать в Тбилиси», где нас попытаются остановить любым путем, но этот пост мы переедем тогда, когда доберемся до него. А сейчас я чувствовал только удовлетворение самим собой.
И вдруг я услышал что-то очень знакомое, и мое сердце упало в пятки. Я глянул на Чарли и по выражению его лица понял, что я был прав.
Он открыл окно.
Шум становился громче, и его уже ни с чем нельзя было перепутать.
Равномерный шум лопастей винта разрезал воздух.
Они охраняли нефтепровод, и, конечно же, у них имелись в штате группы быстрого реагирования.
Чарли завертелся на заднем сиденье, пытаясь увидеть, откуда приближался шум. Я склонился над рулем, изо всех сил вглядываясь в пока еще пустое небо.
Шум, казалось, двигался рядом с нами, и вдруг «Хью» появился слева от нас, со стороны пустыря. Он был всего в нескольких метрах от нас.
На пару секунд он завис над нами, а «лэндровер» почти остановился под давлением потока воздуха от его винта. Я отлично видел пилота. Обе боковые двери были открыты, а пространство между ними было заполнено темно-зелеными армейскими формами и несколькими камуфляжными формами американских морских пехотинцев.
Они резко размахивали руками и оружием, приказывая нам остановиться.
Козлы! Им придется приземлиться мне на крышу для того, чтобы я это сделал.
Я продолжал давить на газ.
«Хью» улетел и исчез за холмами впереди. Спустя несколько секунд другие лопасти зашумели у нас за спиной.
Чарли обернулся.
— А вот и он. Черт, очень низко летит!
«Хью-2» пролетел точно над нами, всего в нескольких метрах, идя вдоль дороги. Я видел подошвы армейских сапог на полозьевых шасси и стволы АК, торчащие из открытых дверей.
«Лэндровер» отчаянно зашатало. Может, они действительно намеревались сесть нам на крышу.
Чарли осмотрел небо.
— А куда первый запропастился?
— Черт его знает, но думаю, что нам и этого хватит. Посмотри!
Он опередил нас метров на двести, после чего развернулся и завис над землей. Полозья вертолета коснулись дороги, и бойцы стали выпрыгивать в лабиринт выхлопных газов.
Справа от нас я услышал приближавшийся шум лопастей. «Хью-1» пролетел мимо нас и занял позицию у нас за спинами. Он должен был отрезать нам путь к отступлению.
Твою мать! Я резко вывернул руль влево и направил машину по полю в сторону посадки. Их было слишком мало, чтобы найти нас там.
«Хью-1» немедленно двинулся за нами и кинулся на нас, словно пустельга за полевой мышью, паря всего в полуметре над нами. Из двери появилась пятнистая униформа; человек, одетый в нее, стоял на полозьях, держась одной рукой за дверную раму. Он пристально глянул на меня, после чего медленно покачал головой и провел указательным пальцем второй руки у себя возле горла.
— Да пошел он! Не останавливайся, дружище, мы уже почти на месте.
Нам оставалось проехать метров триста. Машина выехала на пашню, и я тут же ударился головой о крышу машины. Машину бросало то влево, то вправо, подбрасывало вверх и трясло, но она продолжала двигаться.
Вертолет обогнал нас и приземлился. Оттуда выскочили бойцы и заняли огневые позиции между нами и посадкой.
Я дернул руль вправо. В двухстах метрах от нас была полоса безопасности.
«Хью-2» подобрал своих людей и снова включился в игру. Он теперь был справа от нас.
— Он идет совсем низко, дружище…
Чарли продолжал все комментировать, пока я сконцентрировался на управлении машиной. Она все еще была не на полном приводе; нельзя было сбрасывать обороты, чтобы переключить ее на полный привод.
— У них есть заграждение!
[9]
Я продолжал давить на газ, склонившись вперед и пытаясь как можно скорее загнать «лэндровер» под защиту деревьев. Зад машины вдруг подбросило в воздух, а задние колеса завращались с сумасшедшей скоростью, словно вынутый из воды винт теплохода. Это было заграждение.
«Хью-2» подлетел к нам спереди. Поток воздуха расшатывал машину из стороны в сторону, но она шла вперед. Парень в пятнистой форме гнездился на полозьях. У него в руках была десятиметровая цепь с тройными шипами. Он начал опускать ее на землю.
Я снова вывернул вправо, держа курс параллельно деревьям. Оставалось проехать сто метров.
Чарли достал из сумки кассету и документы и приготовился бежать.
— Второй вертолет поднялся в воздух! Скоро догонит нас. Дави на газ, черт тебя дери!
Заграждение было всего в нескольких метрах от нас и приближалось с левой стороны.
— Держись! Мы попались!
Заграждение упало, и шины тут же лопнули.
Глава восьмая
Руль несколько секунд дико вибрировал у меня в руках, после чего машина просто остановилась. Шины сдулись, диски увязли в грязи.
Оба вертолета были над нами. Солдаты выскакивали из них всего в нескольких метрах от нас, с автоматами в руках. Видно было, что они нервничали. Кто паниковал, а кто-то уже чуял запах крови.
Я медленно поднял руки и положил их на приборную доску, где их было хорошо видно.
Чернокожий парень в камуфляже, с двумя полосками на погонах, стоявший перед машиной, прокричал сквозь шум вертолетов:
— Выходите из машины! Выходите из машины!
Мы не двигались.
Грузинские ребятки окружили машину, вытащили нас из нее и уложили на землю. Нас обыскали. Вывернули карманы, обшарили подкладки курток.
Когда меня перевернули на спину, чтобы продолжить обыск, я увидел, что один вертолет снова поднялся в воздух и завис над «лэндровером». Из кузова торчал канат лебедки, на конце которого висели широкие нейлоновые ремни.
Поток воздуха был очень сильным, с запахом авиационного топлива. Мое лицо было мокрым от росы и испачкано грязью.
Благодаря заграждению машина больше не могла никуда двигаться своим ходом, даже если бы солдаты захотели рискнуть и нарваться на еще один международный скандал с участием русских. Грузинские солдаты энергично облепили ее и обвязали веревками. Этот день запомнится им как нечто, выходящее за рамки привычных ежедневных занятий.
На нас направили ствол АК, и чернокожий парень снова появился в моем поле зрения. Он еще раз обыскал меня, не обращая ни малейшего внимания на поток воздуха от лопастей вертолета.
— Водитель в порядке! Мы высадили его в нескольких километрах от лагеря. Он в полном порядке. — Я сделал глубокий вдох, чтобы меня могли расслышать сквозь шум двух винтов. — Мы ничего ему не сделали, он в порядке!
