— Нам бы лучше поехать. — Он показал туда, где внизу грязь и мелкие обломки вслед за гравием скатывались с дороги. — Дорогу размывает.
Я поднял Бастарда на ноги.
— И что теперь? — спросил он.
— А теперь ты закроешь свой рот или мы присоединим эти зажимы к твоим яйцам. Ты едешь с нами, и потом, когда мы попадем в Турцию и выберемся из этого дерьма, ты позвонишь паре своих могущественных друзей. Мы собираемся заключить небольшую сделку, и на сей раз ты будешь брокером.
Глава девятая
Перед нами теперь стояла сплошная стена дождя, и мне пришлось ехать на минимальной скорости.
Шум был ужасный. Нам пришлось открыть все окна, чтобы не дышать испарениями от наших мокрых вещей. Печка работала на полную мощность, но она не справлялась.
Бастард безуспешно старался очистить свои вещи и кожу от грязи. У него был такой вид, будто он только что выбрался из отстойника. Он перестал ругаться и снова пытался играть с нами в друзей.
— Эй, Ник, поверь, мне правда жаль, что так случилось с этим парнем, Энтони. Мне вообще жаль, что тогда все так вышло. Это было тяжелое время.
— Но так не должно было быть.
Бастард поерзал на сиденье.
— Ты не совсем правильно все понимаешь. Ты только подумай, что случилось бы, если бы Кореш и его друзья уцелели, при этом надрав задницу ФАКАТО. Закон и порядок были бы потеряны навсегда. Такие вещи не могут проходить безнаказанно. Анархия и беззаконие должны быть подавлены в самом зародыше, иначе мы все оказались бы в полном дерьме.
Дождь падал на машину целыми волнами. Дворники работали вовсю, но я все равно ничего не видел.
Чарли улегся на заднем сиденье, подложив пистолет себе под задницу, а ноги умостил на чемодане Бастарда. Это был один из тех герметических, огнеупорных, вечных алюминиевых чемоданов, которые продаются с пожизненной гарантией по цене тысяча долларов за штуку.
Я начал размышлять о том, что говорил Бастард, когда к нему были подсоединены зажимы. В его рассказе прослеживались нестыковки. Когда речь шла о том, чтобы меня отыметь, я становился ведущим мировым специалистом во всех вопросах, и те деньги, которые платили за эту операцию, опровергали слова Бастарда о том, что все было так просто. Происходило что-то куда более серьезное, чем легкая весенняя уборка перед приездом американского президента.
Я сосредоточил взгляд на шраме нефтепровода; сейчас это было практически единственной возможностью удостовериться в том, что мы все еще на дороге. Река вышла из берегов еще где-то час или два назад и уже дошла до утеса справа от нас.
Бастард посмотрел через плечо и наклонился ко мне, как будто хотел поделиться каким-то секретом со своим лучшим другом.
— Ник, послушай. Что, если мы с тобой заключим сделку? Отпусти меня с бумагами и записями, когда мы доедем до Боржоми; а я позвоню своим парням и скажу, что вы теперь нам не нужны, и вы спокойненько поедете в Турцию. Ну ведь достаточно уже дерьма, не правда ли?
Он кивнул в сторону Чарли.
— Просто скажи ему, что я вышел отлить и сбежал. Откуда он узнает…
Дела были достаточно плохи. Коричневая жидкая глина стекала с горы слева от нас, неся с собой на дорогу камни и сломанные ветки.
Бастард не сдавался.
— Ты и я, Ник, мы оба по уши в дерьме. Мы поем с тобой одну и ту же песню.
— Почему бы нам не начать с «Лебединого озера», дружище? — с заднего сиденья съязвил Чарли. — Мы будем мурлыкать песенку, а тебе придется под нее прыгать.
Я посмотрел в зеркало заднего вида. Он лежал на боку, поджав ноги, и тихонечко хихикал себе под нос.
— У тебя две проблемы с твоим планом, толстяк. Первая, — он похлопал по верхнему карману своей куртки, — все документы здесь. Вторая: бег — не твой конек. Ты даже не можешь нормально наклониться, чтоб умыться, так что заткнись ради бога.
Посмеяться не было времени.
Поток грязи шириной метров десять хлынул с горы и столкнул машину с дороги, увлекая нас в направлении реки.
Я вывернул руль, чтобы удержать машину, но у меня ничего не получилось.
— Чарли. Вылезай из машины!
Оползень набрал силу и скорость и начал просачиваться к нам сквозь открытые окна.
Я схватился за край крыши и выскочил через окно.
Бастард собирался выбраться через пассажирскую дверь. Он сам о себе мог позаботиться.
«Паджеро» начинал клониться на бок. Я открыл заднюю дверь и вытащил Чарли за плечи.
Он свалился на меня, когда машину развернуло еще на несколько метров, затем в конце концов она сдалась перед непреодолимой силой грязи и кувырком покатилась в направлении реки.
В дюжине метров от нас Бастард пытался подняться на ноги.
Дождь стекал по покрытому грязью лицу Чарли.
— Бумаги и кассеты на месте?
Он похлопал по карману и кивнул.
Тут мы оба услышали звук, похожий на звук подъезжающего поезда.
Я поднял глаза, но не успел вымолвить ни слова, когда волна грязи и обломков высотой по колено подхватила Бастарда и понесла за собой.
Часть десятая
Глава первая
«Паджеро» перевернулся вверх дном у края реки, на пять-шесть метров ниже нас, двери его были открыты, лобовое стекло разбито. Он кувыркался под напором воды шоколадного цвета. Теперь в любую секунду его могло унести, и он поплыл бы вниз по течению.
Бастарду повезло не больше. Река в этом месте была метров тридцать в ширину, и я видел, как он барахтался в ней, тонул и снова появлялся на поверхности уже в другом месте, практически неразличимый среди обломков, которые несло вниз по течению.
Я начал стягивать с себя куртку.
Чарли закатил глаза.
— Мы ничего не можем сделать, старина. Черт с ним. В любом случае у нас есть Бешеный Дейв.
Я покачал головой. Позже Бастард может умереть медленной и мучительной смертью, мне будет все равно, но сейчас он был здесь, а Бешеный Дейв в миллионе километров от нас.
— Он наш выход из этого дерьма! У него есть связи, он может перевезти нас через границу.
Чарли ничем не мог помочь. Его лодыжка была в ужасном состоянии, да и вообще он весь разваливался. Спасение Бастарда было на мне. Я вытащил рубаху из штанов и полузапрыгнул, полуупал с откоса вниз в водоворот.
Вода неслась зловещими волнами, неся с собой все, что могла подхватить. Огромные ветки ломались о скалы впереди меня.
Когда «паджеро» в конце концов сдался и понесся вместе с водой вниз, раздался скрип разрывающегося металла. Я наблюдал за ним еще метров сто, до того места, где река резко сворачивала налево, а потом он исчез.
