– Нужно проверить, полная ли у дома
защита. А вдруг где-то можно прорваться? И еще надо сообразить, есть ли среди
этих предметов что-то, чему стоит доверять хотя бы на одну треть, –
озабоченно произнес он, раскручивая ключ на ладони.
Ключ несколько раз провернулся, точно изучая
дом, и замер на руке столбиком, точно суслик у норы.
– Защита сплошная, лазеек нет. Мы в
абсолютном магическом коконе. Точно внутри мыльного пузыря, который никогда не
лопнет, – пробормотал Ург. Он поднес ключ к губам и подул в свисток.
Свиста Таня не услышала, зато на какое-то короткое мгновение ей показалось, что
все без исключения предметы в доме окрасились одни в розоватый, другие в
пурпурный и третьи в темно-бордовый цвет.
– Эге… Хоть бы что-то зеленоватое или на
худой конец нейтральное, синее. Значит, полукирдык, совсем кирдык и
архикирдык! – произнес Ург, торопливо пряча ключ, чтобы он не попался на
глаза вурдалаку, возвращающемуся с Мечом Черного Солнца.
– Ну как, хорошие мои, решились? Не
проходим мимо! Черный Меч – голова с плеч! Решайтесь, дорогие мои! Двум смертям
не бывать, а одной… э-мюээээ… выгодной сделочки не миновать, – мурлыкал
Большой Лаж, приближаясь к ним подпрыгивающей походкой злоупотребившего ведром
валерьянки бегемота.
Шепнув «на удачу», Ург быстро прикоснулся к
Таниной руке и направился навстречу Большому Лажу. Тане почудилось, что у него
есть какой-то план.
– Мы передумали покупать этот меч, –
сообщил он.
– Но почему?
– Насколько я знаю, в ближайшее время
затмений не предвидится. Что ж нам его просто так таскать?
Большой Лаж побагровел:
– Или вы перестанете водить меня за нос,
или… Я теряю терпение. Все равно я не выпущу вас просто так!
– Да купим, купим, не волнуйтесь вы
так! – успокоил его Ург. – Что это там в шкафу? Кувшинчик!.. Можно
взглянуть? О, весь в ракушках! С морского дна? Уникально! А что внутри? Ага,
вижу: «Джинн Пафнутий ибн Ашхабад. Семьсот лет в заточении».
– Отличный джинн! Очень могущественный! И
имя необычное, – хмуро заверил торговец.
– Значит, советуете? – спросил Ург,
решительно завладевая кувшином.
– От всей души, – закивал Большой
Лаж, но как-то кисловато. На кувшин в руках Урга он косился с беспокойством.
«Интересно, что задумал Ург?» – думала Таня.
Ург же в свою очередь очень внимательно рассматривал кувшин.
– С этими джиннами никогда не угадаешь.
Капризный народ. Обычно первые триста лет заточения они клянутся, что выполнят
все желания своего освободителя и будут служить ему верой и правдой. Если их
никто не выпускает, вторые триста лет они постепенно склоняются к мнению, что
человеку, который их спасет, и одного желания будет выше крыши. Затем их
терпение совсем истощается. Джинны начинают психовать и дают себе обещание, что
разнесут все вокруг и сделают из своего освободителя отбивную: мол, долго
копался… Сколько лет провел в кувшине этот джинн? Разве не семьсот? –
говорил Ург со знанием дела.
– Все сроки очень приблизительны. Вполне
возможно, что он еще не потерял терпения. Ничего нельзя утверждать
наверняка, – уклончиво сказал Большой Лаж.
– Вот и чудно! Тогда, конечно, вы не
против, чтобы мы открыли этот кувшин прямо в лавке? – улыбнулся Ург и
потянулся к пробке.
– Э-э, нет! Не здесь! Откроете как-нибудь
потом, на свежем воздухе, – поспешно сказал торговец, вежливо пытаясь
выдрать кувшин у него из пальцев.
Ург резво отпрыгнул:
– Ну уж нет, не отдам! Хочу открыть!
Почему на свежем воздухе, почему не здесь?
– Не стоит!.. Этот джинн не любит
закрытых помещений, – взвыл вурдалак.
– О, клаустрофобия! Не знал, что она
бывает у джиннов. Давай посмотрим, а? – подыграл Ягуни.
– Неее-еет! Он тут все разнесет! Этот
Пафнутий ибн Ашхабад был настоящий псих! Говорят, он озверел из-за своего
идиотского имени. Потому его и заточили! – всполошился Большой Лаж.
– О, открываются новые факты! Ург, ты не
помнишь, как джинны относятся к вурдалакам? По-моему, хуже, чем к людям? –
воодушевился Ягуни.
– В сто раз хуже. Они ненавидят нежить.
Их от нежити колбасит, – сказал Ург.
Большой Лаж передернулся. Глаза у него
сузились, лицо позеленело, а глазные зубы удлинились.
– Щенки! Проклятое зеркало… Давно надо
было от него избавиться! А теперь придется убить вас, не дожидаясь ночи! –
прохрипел он и со стремительностью, которую сложно было ожидать от такого
грузного типа, ринулся на Урга, сбив его с ног.
Но, прежде чем вурдалак навалился на него, Ург
успел бросить кувшин. Ягуни поймал его во вратарском прыжке у самого пола и
прокатился на спине, оберегая кувшин от удара.
– Ну все, папочка мой дедуся! Я загнал
себе в спину занозу и озверел! Эй ты, язвенник! Отпусти его, малярийный комар,
или я выдерну из этого горшка пробку! Считаю до минус двух с половиной!.. Ноль!
Минус единица! Минус два! Минус… – крикнул он.
Клыки Большого Лажа клацнули в пяти
сантиметрах от шейной артерии Урга. Его гнев мигом утих.
– Ладно. Я признаю, что малость
погорячился… Эй, я же извинился! Скажи своему приятелю, чтобы он перестал
расшатывать пробку! – сказал Большой Лаж, помогая Ургу подняться и
застенчиво отряхивая с него пылинки.
– И не подумаю! Выпусти нас отсюда, если
не хочешь познакомиться с джинном. Ну! – поторопил его Ягуни.
Большой Лаж пожал плечами:
– Я не могу снять защитную магию. Она
поставлена здесь навсегда. Вам не убраться из моей лавки, пока вы не купите
хоть что-то! – фыркнул он. Ягуни быстро взглянул на него, подзеркалил и
понял, что это не блеф.
– Будь по-твоему. Тогда я покупаю у тебя
занозу, которую по твоей милости засадил себе в спину. Надеюсь, она не
ядовитая. Как там надо сказать? «Согласен. Принимаю все условия и
ответственность за этот предмет»… Ург, брось ему какую-нибудь монету! Только ни
в коем случае не фальшивую!
Порывшись в кошельке, Ург бросил под ноги
Большому Лажу мелкую монетку. Едва она коснулась пола, как что-то негромко щелкнуло
– словно невидимый всезнающий дух перекинул пальцем костяшку на счетах.
Заклубился и сразу растаял лиловый дымок.
Большой Лаж заскрипел зубами, точно мечтал
стереть свои глазные зубы в порошок. Поняв, что сделка совершилась, Ягуни
шагнул к дверям. Таня с Ургом последовали за ним, ощущая, как защитная магия
неохотно, но все же выпускает их.
