– Я должен попрощаться с Левиафаном. Я
велю ему уплыть в океан и каждый день, к вечеру, появляться здесь, в этой
бухте, пока мы вновь не встретимся. Надеюсь, ему будет везти с рыбьими
косяками, – не дожидаясь ответа, И-Ван разбежался и прыгнул в океан, где
уже ждал его дракон.
С берега видно было, как Левиафан подплыл к
нему и И-Ван, обхватив его за шею, что-то стал втолковывать ему.
– Это же всего-навсего дракон… –
словно убеждая себя в чем-то, смущенно произнес Шурасино.
– А я всего-навсего кентавр.
Всего-навсего дракон и всего-навсего кентавр. Но мы живые и потому стоим
любви, – отозвался Мардоний. – А теперь, если не раздумал, вели своей
крепости снизиться. Мне плохо даются тридцатиметровые прыжки.
Шурасино что-то негромко шепнул в амулет. Тот
тускло вспыхнул, и крепость начала медленно опускаться. Должно быть, со скалы
заметили это, и несколько наудачу пущенных стрел вонзились в песок. Это были
длинные, с голубоватым оперением, стрелы гвардии От-И-Тиды.
– Для Найди-Меня-Смерть слишком далеко.
Их можно метнуть только в того, кого видишь, – сказал Мардоний.
Он дождался, пока каменный остров с крепостью
опустится вровень с водой, и выверенным прыжком перескочил через парапет.
Шурасино же предпочел, не рискуя, перевалиться через него животом.
Два копья Найди-Меня-Смерть промчались по
воздуху и замерли на расстоянии вытянутой руки от Шурасино и Мардония,
остановленные защитой пикирующей крепости. Они висели в воздухе и дрожали от
нетерпения и жажды крови. Упасть они не могли, как не могли и промахнуться.
Магия против магии, сила против силы.
– А вот и они! – удовлетворенно,
точно увидев старых друзей, сказал кентавр.
Шурасино поднял руку с амулетом и тщательно
сжег копья, следя, чтобы от них ничего не осталось, даже щепки, так как ее было
бы достаточно, чтобы убить, вонзившись в горло. Копья Найди-Меня-Смерть умели
выбирать цель.
– Заклинание огня, не так ли? Недурно для
уважающего себя мага воздушной стихии, – с иронией произнес Мардоний.
– Что ты хочешь этим сказать? –
забеспокоился Шурасино.
– Ничего. А пока помоги втащить этого
упрямца. Он, кажется, хочет повиснуть, как бабочка, пришпиленный копьем к шее
дракона, – сказал Мардоний, кивая на И-Вана.
– Запросто! Фетриос пролекус! –
приказал Шурасино, встряхивая амулет и бесцеремонно перенося И-Вана на
пикирующую крепость.
С одежды И-Вана стекала вода. Он подошел к
парапету, окружавшему башню, облокотился и стал смотреть вниз. Глаза у И-Вана
были красными.
– Плыви, Левиафан! Не жди! Плыви! И удачи
тебе! – крикнул он.
Левиафан оглянулся, дохнул тонкой, прощальной
струйкой пара, издал длинный грустный рев, похожий на звук пароходной сирены, и
с плеском нырнул. У И-Вана было ощущение, что дракон не слишком поверил в
прощание.
Когда несколько минут спустя в Бухте Птицы
появились солдаты личной гвардии Гуссина, там никого уже не было, только
отпечатки копыт виднелись на песке.
– Мы их упустили. Мальчишку, укравшего
дракона, кентавра-заговорщика – всех, – сказал высокий магфицер с золотой
цепью на бедре гвардейскому магжанту.
– Зато теперь мы знаем, что им помогают
маги Борея. Все видели пикирующую крепость, – отозвался магжант.
– Уверен, Гуссин использует это как
повод, чтобы в зародыше подавить восстание этих негодяев-кентавров. Они должны
запомнить свое место. Раз и навсегда. Точку в этой истории нужно поставить вот
так, – магфицер с золотой цепью занес копье Найди-Меня-Смерть и с
ненавистью вонзил его в конский след.
* * *
Воздушные течения медленно несли пикирующую
крепость на запад, туда, где на холме у сломанной сосны у Шурасино была
назначена встреча. Земля внизу едва была видна. Ее скрывали облака. Те же
облака прятали от любопытных глаз и пикирующую крепость. Теперь, когда они
летели над Царством Воды, а затем и над землями соседствующего с ним Царства
Огня, следовало быть осторожными.
На запястье Шурасино, закрывая браслет, была
намотана тряпка, он то и дело окунал руку в воду, налитую в медный кувшин с
широким горлом. Он делал это по совету Мардония, убежденного, что магия браслета
скорее всего является огненной, а раз так, то вода может нарушить связь
браслета с тем, кто стоит за ним.
– По-моему, ерунда все это. Не
поможет, – ворчал Шурасино, каждую секунду ожидавший новой боли в запястье
и нового ожога.
– Все равно попытаться стоит. Иначе такой
браслет был бы и у И-Вана. Но у И-Вана его нет, потому что И-Ван попал в
От-И-Тиду, город, где царствует магия воды. Ты понимаешь? – убеждал его
кентавр.
– Нет.
– Но ведь ты ослушался приказа браслета и
не убил И-Вана? И хозяин браслета не узнал об этом и не наказал тебя, потому
что следующие несколько часов ты провел в океане, на драконьей спине, где
совсем непросто было сохранить браслет сухим. Сдается мне, что этот браслет –
всего лишь магический предмет, завязанный на одну стихию, на огонь… А тот, кто
стоит за ним, очень интересуется теми, кто обладает магией всех стихий, как вы
с И-Ваном, – сказал Мардоний, вспоминая о чем-то своем неприятном, что
заставляло его хмуриться.
– Мы владеем магией всех стихий? –
недоверчиво переспросил Шурасино.
– А кто сжег копья? – в тон ему
ответил кентавр. – И вообще никогда бы тебе не стать главным магом Борея
за какой-то год, если бы было иначе. Наверняка ты к воздушной магии примешивал
немало посторонней, не так ли?
– Э-э, нет… Я как-то не задумывался об
этом, – не очень уверенно ответил Шурасино. – Ну разве что иногда.
Смотрю, древние заклинания срабатывают, ну и стал экспериментировать. Мой
учитель заметил это и стал использовать мой дар. А потом, когда он по
рассеянности разбился, меня первым магом сделали. А чтобы огонь там или вода…
Может, думаю, у меня магия воздуха такая сильная, что все подпитывает?
Мардоний провел рукой по покрытым изморозью
камням пикирующей крепости. Здесь, высоко над землей, было очень холодно. Не
окажись в кладовых пикирующей крепости запаса теплой одежды, у И-Вана и
Шурасино были бы все шансы обледенеть. Когда кентавр говорил, из его рта
вырывалось облачко пара.
