– Я много чего видел. Я видел таких
гадалок, которые взглядом кошелек опустошали. Но ты не гадалка, это
точно, – сказал Ург, но все же невольно оглянулся на свою сумку.
«Ага, теперь я знаю, где ты хранишь чашу!» –
подумала Склеппи.
– Если я не гадалка, тогда кто? На кого я
похожа? – спросила она кокетливо. К тому времени Гробулия уже успела
встать и приблизиться к Ургу.
– На придворную даму какого-нибудь левого
царского двора, которая только что сбежала от медведя, – сказал Ург.
– Весьма проницательно! –
воскликнула Гробулия, размышляя, насколько к царскому двору Пламмельбурга
подходило определение «левый». – Я действительно фрейлина и действительно
сбежала. Иногда я кажусь сама себе Колобком, который только что грохнул лису и
теперь в розыске.
– И что же нужно Колобку в розыске от
бедного путника? – поинтересовался Ург.
– Колобку в розыске нужно немножко любви
и человеческой нежности… Я пойду с тобой в Арапс! – сказала Склеппи, чуть
закатывая глаза и добавляя в голос с полкило страсти.
– Нет. Я должен идти быстро. Мне нужно
нагнать свою девушку еще до ворот. Найти ее в Арапсе будет гораздо
сложнее, – с некоторым колебанием произнес Ург.
– Без любви тут явно не обошлось. Что-то
мне в последнее время встречаются сплошные однолюбы, – проворчала себе под
нос Склеппи.
Гробулия заметила, что верхушки кустарника с
другой стороны дороги чуть шевельнулись при полном безветрии. Это было
неуловимо, как моментальная поклевка, которая тревожит порой поплавок.
«Ну вот, все планы пошли прахом… Хотела
выкрасть у него чашу по-хорошему, тихо, культурно, а теперь придется
использовать методы большой дороги! Он сам напросился!» – подумала Склеппи.
– Я не навязываюсь. Хочешь идти один –
топай. А мне оставь то, что у тебя в сумке. Чашу! – жестко сказала
Склеппи.
Ироническое выражение мигом исчезло с лица
Урга. Его рука легла на рукоять меча, лицо стало жестким.
– Нет! – крикнул он. – Откуда
ты знаешь про чашу? Отвечай! Ну!
– Стой! Не заставляй меня
стрелять! – прогремел грозный голос.
Ург быстро обернулся. Из кустарника появился
вороной кентавр. Его могучий лук был натянут, а наконечник стрелы смотрел ему
точно в нагрудник. Не струсив, Ург тоже схватился за лук. Теперь уже двое – он
и Мардоний целились друг в друга.
– Вы подосланные убийцы! Вы ищете чашу,
не так ли? – процедил Ург.
– Киска, – ласково сказала
Гробулия. – Если бы мы были убийцы, мы бы застрелили тебя издали. Мы же
говорим с тобой по-хорошему или почти по-хорошему. Нам нужно взглянуть на чашу,
и только!
– НЕТ! – снова произнес Ург.
Его рука, до упора натянувшая тетиву, начала
уже подрагивать от напряжения. Еще немного – и стрела сорвется сама. И-Ван,
вынырнувший из кустарника вслед за кентавром, это понял.
– Хап-цап! – быстро крикнул он.
Сумка, висевшая у Урга на плече, резко
дернулась. Ург потерял равновесие. Стрела, слетевшая с его лука, пронеслась
высоко над головой кентавра. Одним скачком Мардоний преодолел разделявшее их
расстояние и схватил Урга за руки. Силы были неравны. Мальчишка семнадцати лет
и могучий кентавр. После короткой борьбы Ург лишился меча, лука и кинжала, а
его сумка перекочевала к Мардонию.
– Держи его на прицеле! – велел
кентавр И-Вану, передавая ему лук Урга и колчан. – А ты, если
хочешь, – иди! Мы не причиним тебе вреда!
– Ложь! – презрительно сказал
Ург. – Мне нужна эта чаша. От нее зависит жизнь той, которая мне очень
дорога.
– Вот они, однолюбы, все такие! Так я и
думала, что тут без девицы не обошлось! И хоть я твою девушку не знаю, а она
мне уже заранее не нравится! – не без зависти фыркнула Склеппи.
Кентавр открыл сумку и без церемоний вытряхнул
чашу на траву. Подняв ее и вертя в руках, стал разглядывать руны.
– Руна усиления магии… Дальше пара
пространственных рун, логично, без них редко обходится… А это что за руны?
Странно, мне казалось, я знаю их все, – бормотал он, проводя по рунам
пальцем, чтобы лучше узнавать их.
Кентавр не заметил, как задел пальцем острый
заусенец на краю чаши. Капля крови из порезанной подушечки быстро скатилась по
краю и залила одну из рун. Руна с жадностью губки впитала в себя кровь. Белый
альбатрос издал высокий, почти счастливый крик, стремительно, но все так же не
делая ни единого взмаха крыльями, взмыл в небо и растаял.
Кентавр провел рукой по лицу, точно снимая
паутину. Голова у него на мгновение закружилась. Он пошатнулся и, сохраняя
равновесие, переступил с копыта на копыто.
– Мардоний, ты в порядке? –
взволнованно крикнул И-Ван.
Он бросил держать на прицеле Урга, который и
не думал бежать, и подскочил к кентавру. Мардоний потряс головой.
– Не знаю, что со мной. Кажется, давно не
спал… Как тяжела чаша… – сказал кентавр. Он задумчиво посмотрел на чашу и
спрятал обратно в сумку.
Его движения были замедленными, точно он
действовал в полусне.
– Не у нас она должна быть. Пусть ее
получит тот, кому она нужнее, – произнес Мардоний и протянул чашу
изумленному Ургу. – Иди туда, куда собирался, и соверши то, что
суждено, – продолжил он.
Ург, не веря, поспешно схватил сумку.
– Мой лук и меч! Верните их тоже! Я не
собираюсь их дарить! – крикнул он, быстро приходя в себя и хватаясь за
свой лук, который был в руках у И-Вана.
– Погоди! – устало сказал Мардоний.
И-Ван отстранил Урга. Тот не отпустил лук, но
перестал тянуть его к себе.
– Ург! Я вернул тебе чашу, верну и
оружие. Но ты дашь мне клятву… Даже две. Во-первых, ты не применишь его против
нас, во-вторых, Гробулия Склеппи, фрейлина Царства Огня, олицетворение неуемной
энергии и темперамента, пойдет с тобой, – продолжал кентавр.
– Зачем? – напрягся Ург.
– Она должна. Если не поклянешься –
дальше отправишься без лука и меча.
Ург задумался. Оставаться без оружия в Арапсе,
когда в сумке чаша… Нет, слишком рискованно.
– Надеюсь, от девчонки большого вреда не
будет. Но пусть имеет в виду: я не буду тащиться, я хожу быстро, –
проворчал он.
– С какой это стати я пойду с этим типом?
Я порядочная фрейлина, а он непонятно кто! – возмутилась Склеппи.
