– Резо... – прохрипел Медведь.
Резо Габелия, гордый осетинский джигит, смотрел затухающим взором на Игоря. Из уголка его рта вытекала толстая кровавая темно-бурая струя:
– Умеют стрелять, с-суки... – прохрипел Кобра.
– Рез-зо!!! – Игорь орал в каком-то исступлении.
Его душа, его сердце, казалось, умирали вместе с Коброй:
– Резо-о! Что ж ты не сказал! Резо-о! – огромные, горючие слезы катились по щекам Игоря. – Я отомщу! Слышишь, сержант! Отомщу за тебя! Су-уки-и! А-а-а, с-с-су-у-ки-и!!!
Группа, склонив головы, смотрела на своего погибшего друга, и никто не пытался успокоить Медведя – каждому из них довелось потерять на этой войне друга. Они понимали своего командира, понимали его чувства и понимали его слезы, нестыдные слезы солдата...
Так группа потеряла своего последнего «аксакала» – Кобру, сержанта Резо Габелия...
* * *
...Вот так и воевал Индеец...
Всегда на пике, всегда готов прийти на помощь и... Всегда или почти всегда в тени своих друзей, когда приходило время получать от командования благодарности или награды... Артур просто считал службу своей обязанностью, своим наследием, доставшимся ему от деда и отца, традицией своего казацкого рода... А разве потребует наград тот, кто просто соблюдает семейные традиции? Да никогда!
Но Индеец всегда был готов прийти на помощь, как бы это ни было опасно для него самого! И всегда умел найти то, что нужно было отыскать его группе...
О его незаменимости в РДГ молоденький тогда еще лейтенантик Проценко понял уже при выполнении самого первого задания... Тогда, осенью 88-го... Именно Артур нашел того, кого они так долго искали...
30 ноября 1988 г. Пакистанская граница. Чаман.
Чайханщик Хайзулла...
...Тогда, лежа на бархане и рассматривая в двадцатикратный бинокль пакистанский приграничный городишко Чаман, Андрей напряженно, до ломоты в зубах, думал: «Что дальше? Как войти в город, кишащий «духами», найти на шумном восточном базаре нужную чайхану, изъять ее хозяина, находящегося под надзором, и уйти? Задачка!»
Перед Филином лежал конечный пункт задания, но до решения самой задачи еще придется попотеть. Ох как попотеть!..
«...Еще неизвестно, жив ли Хайзулла, а если жив, то в каком физическом состоянии? Сумеет ли выдержать переход через пески Регистана? Почти наверняка – нет... Он хоть и разведчик, но другой пробы, что ли, штурмовые задачи – не его профиль, его работа – информация... Не послали бы мою группу к черту на рога, если бы он мог уйти сам. А что это значит? Только то, что с ним придется нянчиться, как с дорогой куклой!.. Приказ однозначен: «Хайзулла должен вернуться!» Даже в разобранном состоянии, даже в полиэтиленовых мешках, но при этом ничего, даже пуговица на кальсонах, не должно пропасть. Кто знает, где и что он спрятал?! Помню, помню, как же, инструктаж того сурового дядечки в отличном костюме, генерала ПГУ
[26]
, не иначе, судя по тому, как он рубил фразы, экономя каждое слово...»
– Так, все ко мне! – скомандовал Филин, скатываясь с гребня бархана. – Значит, так, ребята, диспозиция такая...
План, родившийся в голове Андрея, был абсолютной авантюрой.
– Нам нужны колеса – в каком состоянии находится Хайзулла, мы не знаем, но в любом случае он не готов к пустыне, поэтому уходить будем по шоссе на Кандагар. – От слов командира у Медведя брови поползли на лоб. – Поэтому – Индеец, Брат, Кабарда... Ваша задача – машина. Лучше «газон», ну, в смысле, «шестьдесят шестой», он и проходимый, случись чего, и в кузове все поместимся. В шести-семи километрах от города на север, почти на самом шоссе, есть, как я понял, заброшенные строения. Дувал, но там какие-то движения, и я видел парочку 66-х и несколько «козлов»
[27]
... Пойдете, как стемнеет. Индеец, наш шанс унести ноги отсюда – это машина...
Все смотрели на Филина, но в глазах «псов войны» мало-помалу начали зажигаться искры понимания задуманного, а вместе с этим и азарт. По большому счету все они были авантюристы. С опытом. А это – уже профессионализм...
– ...Дальше... В город со мной пойдут Бай и Мулла, естественно. По полученной информации, здесь царь и бог Алихан. Он полевой командир у Масуда, а Чаман – его вотчина. Сейчас его в городе нет – Кандагар кусочек слишком сладкий. Вот и будем изображать: я – инструктора-«янки», а Бай и Мулла – переводчиков и охрану. Идея ясна?..
Идея Филина была ясна, и группа приступила к ее выполнению...
А когда через несколько часов с помощью местного мальчишки выяснилось, что в городе, в чайхане, Хайзуллы нет, его уже два дня назад увезли люди Алихана и держат на старой конюшне, что рядом с шоссе, вот тогда-то еще совсем неопытный Филин и спросил одного из своих бойцов:
– Слушай, Бай, да это же тот дувал, куда я Индейца с ребятами отправил за транспортом!
– Похоже, что так.
– А ведь нарвутся пацаны на неприятности!
– Кто? Индеец с Братом и Кабардой? Ты, Филин, можешь смеяться, но, не зная того, отправил обычную сбитую связку – они всегда так работают: Индеец, Брат и Кабарда. Не боись, Андрей, если что-то не так, они будут ждать группу – Индеец у нас уже давно «основной разведчик»! Он лысого шайтана под землей найдет, если будет приказ!..
...К 23.00 они, с помощью мальчишки, вышли на окраину Чамана... Отправив юного проводника восвояси, они ускоренным маршем двинулись к старой конюшне. За время этого скрытного марш-броска еще два раза свистела «эфа». В 23.40 уже вся группа Филина была в сборе...
– Значит, так, Филин... – докладывал Индеец результаты своего, совместного с Братом и Кабардой, похода за транспортом. – «Колеса» есть на выбор: парочка 66-х, тентованный «Урал», четыре «козла», причем на двоих стоят турели с «Утесами»
[28]
!.. Где только и взяли? Охраняли эту богадельню одиннадцать наркош – они обкурились до глюков, вот мы их и сняли в три прыжка...
Тут Индеец как-то замялся, словно не знал, как докладывать дальше:
– Тут вот еще что...
– Ну же, Артур!
– Там, у них, афганец один в клетке сидит, полужмурик... Его, видимо, пытали – я много чего видел, но этот должен был их сильно достать, если с ним такое сотворили. Пойдем посмотришь...
В одной из комнат была оборудована походная тюрьма. То, что увидел Филин, заставило его сердце ухнуть куда-то вниз, к каблукам.
