– Ты-ы-ы, с-сука ментовская!!! – «Мастер» задохнулся от негодования и полез в задний карман своих джинсов, где находилось жало
[30]
зоновской работы и которым тот очень гордился. – Распишу, как падлу!!!
И бросился в атаку на Филина, мастерски управляясь с ножом. Эту атаку, этот настоящий фехтовальный выпад пенсионер «Витязя», прошедший во главе группы разведчиков-диверсанов три «горячие точки», а попросту три войны, оценил по достоинству:
«Красиво... И эффективно! Если не быть готовым и не знать противоядие под названием САКОНБ
[31]
, спасибо брату! Где ты, дорогой мой инструктор, мой сумасшедший грузин с бешеным нравом, где ты, Кахабер Сабиашвили, Каха и попросту брат? – Мысль падающей кометой понеслась в голове Андрея. – А ведь не новичок этот «синий» – опасный, скотиняка! И навыки не зоновские – те «обратный хват» не знают! Похоже, что-то испанское... Тигр на правой лопатке наколот, значит, «не знает пощады», а под шортами, на бедре, кинжал, обвитый змеей, – сидел за убийство... Но все равно – петух... Ну, давай, мразь, попробуй еще разок, и я тебя успокою...»
Все это только описывается долго да читается не быстро, а на самом деле...
Убивать Андрея никто, конечно же, не собирался (что после такого оскорбления считалось в воровской братии абсолютно «по понятиям» и даже приветствовалось в их кругу – слова «мент», «сука»
[32]
, «козел»
[33]
, «крыса»
[34]
и «петух» смывались с обидчика кровью) – не та страна – здесь, в Израиле, за это сажали пожизненно, и, как это ни странно, следователи почти всегда доискивались до причины случившегося. «Мастер» хотел именно «расписать» ножом лицо Филина, преподав урок... А на стройке чего не бывает – кто из окна вывалится, на кого острый железный профиль упадет «совершенно случайно», да и рассечет ненароком пол-лица...
Все произошло в доли секунды.
Руки Филина были по-прежнему заняты пустыми ведрами, и он не стал терять времени на то, чтобы их освободить, – по первым двум «кошачьим» шагам в свою сторону стало понятно, что именно эти доли секунд и могут решить вопрос о его вынужденной «пластической операции»...
Высоко поднятое колено и маховое движение голени сделали две абсолютно важные вещи – проносной, скользящий удар стального жала был резко остановлен, а после этого кисть нападавшего «мастера» жестко зафиксировалась под мощным давлением коленного сустава Филина. Дальше... Дальше, по всем канонам рукопашного боя, нужно было вводить противника в глубокий нокдаун ударом в подчелюстную кость и «пеленать», пока тот находится в состоянии грогги... Но ведь руки-то заняты ведрами!..
Пластиковые, на семь литров, они по весу, да и по «поражающей способности» не идут, конечно же, ни в какое сравнение с обычными, металлическими, но... Если в них таскают строительный раствор и пренебрегают споласкиванием в конце дня, то...
Два пластиковых цилиндра с каким-то неимоверно жутким грохотом влетели «по ушам» «мастера». Филин напоминал в этот момент журавля – стоя на одной ноге (вторая мощными тисками надежно удерживала под коленным суставом воровской нож), он взмахнул «крыльями» и долбанул ими агрессора... И агрессор обмяк, хрюкнув носом и расставшись с ушными барабанными перепонками.
А помощь уже спешила. Жаль, не Филину...
Первый «мастер», повинуясь зоновским законам, ринулся на помощь своему поверженному «товарищу».
«Ну, ты-то, тюфяк, куда прешь, или „бабулек“ отдавать жалко?»
Второй противник бойцом не был никогда.
Обратить его «на путь истинный» стоило двух пощечин по жировым складкам, лежавшим на плечах, которые и щеками-то не назовешь. Ведрами... Ну, да... С левой, потом с правой. Наотмашь... Башка «мастера» мотнулась в одну, потом в другую сторону, и... Агрессор «ушел глубоко в себя»...
А оглядывать «поле боя» тем не менее времени не было – «синий» уже успел оклематься, встать на ноги и даже прихватить с собой с пола обрезок водопроводной трубы, метра полтора длиной... Он ничего не слышал, и Филин мог в этом поклясться – из обоих ушей тоненькими струйками вытекала ярко-алая кровь, но врожденная, видимо, ненависть ко всему живому и «поруганная воровская честь» гнали своего хозяина к мести... И «мастер» взмахнул своим оружием... И ударил! В пустоту...
Поднырнув под удар, Филин оказался за его спиной и с отвращением к самому себе (нападать на деморализованного противника ему не позволяла честь офицера-спецназовца) понял, что этого «кадра» придется «работать» по-настоящему...
Хотя нет... Этот «кадр» не был все же ни опытным афганским «духом», ни вооруженным до зубов боевиком. Это был обыкновенный зэк... И бить его нужно было соответственно моменту...
Ведро с остаткам раствора само собой наделось на голову «мастера», превратив его в жалкое подобие рыцаря. Филин даже не думал – все происходило на уровне рефлекса. И самое странное то, что Андрей контролировал этот рефлекс...
Агрессор был ослеплен, а значит, на короткий промежуток времени деморализован. Не воспользоваться ситуацией, самим же и созданной, было бы глупо и не профессионально.
...Филин, не мудрствуя лукаво, просто грохнул своим кулаком по замызганному раствором пластиковому донышку. От души, надо сказать, грохнул, от обиды и всплывшей из далеких глубин души злости. Хотя, если честно, в последний момент сдержал все же руку. И правильно сделал. Этот «пенсионер» таким ударом еще в Отряде ломал три красных кирпича в стопке – стандартное упражнение...
И «мастер» увял...
Филин только успел подхватить это тело под руки, заметив, как после удара по «каске» ноги «рыцаря» резко согнулись в коленках и он всем корпусом стал медленно заваливаться набок... Оберегать целостность шкуры своего «мастера» у Филина не было никакого желания, поэтому он не стал его укладывать, попросту придержал немного за жесткую ткань рубашки и, когда «тело» приняло по отношению к полу наклон в сорок пять градусов, разжал пальцы.
«Жестковато приземление... Да и хер с ним! – Ненависть к этим скотам клокотала в душе Андрея, словно лава в вулкане. – Теперь, бля, возиться придется! Только я не слезу! Мрази тюремные! За каждую минуту рассчитаются – я не я буду!»
Надо сказать, что «накрыло» Филина не просто так. Буквально сегодня утром к «мастерам» приезжал хозяин виллы, заказчик то бишь, и рассчитался за уже проделанную работу. А сделано было за два месяца две трети всего метража, то есть второй и третий этажи, по шестьсот квадратов полов на каждом, не считая четырех санузлов с «джакузями» и прочими фуями... Короче говоря, хозяин отстегнул «мастерам» «кирпич» денег, и Андрей это видел. А еще он видел то, что довольно внушительная часть из этого «кирпича» была сложена пополам и перекочевала в нагрудный карман рубашки первого «мастера». И последнее... Филину никогда даже и не пришла бы в голову мысль взять не свое.
