«Ну, вот... Кажется, и закончилась моя семейная жизнь...» – подумал Андрей, а ноги уже сами понесли своего хозяина в обход, к сеточке-рабице, ограждающей его задний участок. Разведчик-диверсант...
Перебраться через эту смешную преграду было делом одного прыжка. Правда, для потенциальных воров была еще одна преграда, куда как серьезнее, – верный и преданный Дан. Он свободно разгуливал по этому дворику с таким грозно-серьезным видом, что двери можно было вообще не закрывать, что, собственно и делалось. Пес вскинулся было и резко стартанул со своего места, но через пару прыжков весело закрутился около ног – домой вернулся хозяин! И все это происходило в полной тишине – Дан вообще был собачьим молчуном.
– Иди на место, Данчик, – не до тебя сейчас! – Андрей потрепал полосатую холку и подтолкнул пса к подстилке.
Через дверь, охраняемую Даном, можно было попасть в кухню, а уж оттуда, понятное дело, дальше. Дальше Андрей не пошел, потому что...
Действо, происходившее в салоне его дома, отлично наблюдалось и из кухни...
Филин тихо присел на краешек стула за кухонным столом. Затем, оглядевшись, пододвинул поближе к себе специальную деревянную подставочку для ножей. Их там было двенадцать. Шесть обычных, столовых, и шесть побольше, для разделки мяса, рыбы...
А в салоне тем временем...
Работающий телевизор освещал своим неверным мерцающим светом стены и большое, стоявшее спинкой к кухне, кресло, на котором происходила «битва титанов»...
Голый Шалва, уцепившись руками за что-то находящееся в районе его собственного таза, совершал широкие, мощные движении «лыжника на лыжне». И сомневаться в его действиях не приходилось потому, что как раз оттуда, из-за спинки кресла, доносились стоны Анны:
– А-ах!!! А-а-а-а!!! Ах! Ах! Ах!!! Еще! Еще!!! А-а-а!
– Двигайся!!! Двигайся, сука драная! – прорычал Шалва и схватился, как видно, покрепче. – Ну! Давай! Давай!!!
– Еще! Еще!!! – блажила жена, словно ее пытали. – Глубже! Глубже хочу! А-а-а!!!
То, что произошло дальше, решило судьбу семьи Филина окончательно.
– Будет тебе глубже, блядь русская! Вставай, сука! Теперь садись на него! Быстро!
Рванув за волосы, он разогнул Анну и толкнул к спинке кресла. И она стала делать что-то, пока непонятное, невидимое для Андрея. Анна, опираясь обеими руками в кресло, положила свои ноги на мягкие подлокотники и стала как-то странно садиться вниз, словно ей что-то мешало, и она искала удобное положение. И тут между ее грудей над спинкой кресла появилась еще одна курчавая мужская голова.
– А-ай! А-а-ах-ха! Исай, ты такой большой!!! Ах-ха-а!!!
– Давай, давай, сука!!! Насаживайся, блядь!!!
– О-о-ох!!!
– Глубже хотела, да? – прорычал Шалва. – Сейчас будет глубже!!! Я тебе сейчас жопу рвать буду!!! Блядина!
Он примостился к ее тылу и... стал опять изображать лыжника. С хорошей амплитудой...
Что-то случилось с головой Андрея, потому что в тот момент его воспаленный мозг отключил слух. Видимо, защитная реакция... Он сидел в кухне в полной темноте и смотрел. Смотрел, как два «хачика» одновременно трахают его жену. Да не просто трахают, а хотят ее унизить, втоптать в грязь, поиздевавшись над податливым женским телом. А она им потакает, и скорее всего ей это нравится. Не впервой, видать... Андрей вошел в ступор. Глубокий, тяжелый ступор. И «вернулся» только тогда, когда это бесконечное действо закончилось. «Скульптура в стиле Дали» развалилась на отдельные составляющие, а к Андрею вернулся слух.
– Ну, что, соска, тебе понравилось? – «промурлыкал» удовлетворенный Шалва.
– Главное – нам понравилось! – ответил за нее Исай. – Я так каждый день готов!
– А мы и будем каждый день! Правда? Что молчишь, поблядушка? Тебя мужчина спрашивает?
– Она от кайфа отойти не может! Ха-ха-ха!!! – засмеялся Исай. – Иди, сука, воды мне принеси! Пить хочу! И подмойся – воняешь!
Аня поднялась с ковра и пьяной походкой направилась в кухню.
Она открыла дверцу холодильника, чтобы достать бутылку минералки, и тут включилась маленькая лампочка, обитавшая в его прохладных недрах, осветившая Андрея. Анна дернулась так, словно увидела восставшего из могилы мертвеца, и застыла, как изваяние.
«Хореографическая картинка „Девушка с бутылкой“, – подумал Андрей и улыбнулся.
Странно, наверное, улыбнулся, потому что Аня начала трястись, как от холодного, пронизывающего ветра, и совершенно круглыми глазами смотрела на стол, где стройным рядочком лежали пять больших кухонных ножей, а шестой совершал странные круговые движения в пальцах мужа.
Филин остановил мелькавшую сталь и приложил лезвие к вытянутым губам. Анна поняла и кивнула головой. Он сделал легкий взмах свободной ладонью в сторону холодильника, а ножом ткнул в сторону небольшого закутка между холодильником и мойкой – излюбленное место Машеньки, когда она пряталась, играя. Девушка закрыла дверцу и забилась в этот уголок.
– Зови, – прошептал Андрей.
Но она его услышала и кивнула головой:
– Ма... Кхм-м... Мальчики... – позвала она срывающимся от страха голосом. – Мальчики! Идите сюда!
– Что? – раздалось из комнаты.
– Идите сюда!
– Да ты не просто блядь – ты извращенка! На столе захотела, да? Ладно!!! Я тебе сейчас гланды через жопу вырву! Идем, брат, эта сука на столе ебстись хочет!
– Иди, Шалва, начинай... Я чуть позже помогу тебе, ха-ха-ха!
– Ну! Где ты спряталась, сука? Смотри, какой красавец к тебе пришел!
Попадая из света в темноту и наоборот, человек три-четыре секунды ничего не видит. Вот точно так же и Шалва был ослеплен темнотой кухни, а потому, недолго думая, нащупал выключатель, и на стене зажглось небольшое бра. Зажав в кулаке довольно внушительный напрягшийся «агрегат», он тупо уставился на Андрея... «Агрегат» стал стремительно терять свою внушительность и резко «пошел вниз», синхронно с отвисающей челюстью.
– Я здесь, – тихо проговорил Филин и метнул огромный нож.
О том, как Андрей метает ножи, да и все остальное острое, Шалва знал не понаслышке, потому сам же его и вынудил своими насмешками и издевками показать свое умение. Как и любой другой «гордый сын гор», Шалва был хвастлив до неприличия, а особенно в том, что он хоть немного умел. А нож метать он умел немного, через пень-колоду. Вот и вывел Андрея один раз на спор, а потом резко зауважал, когда вилка и два ножа с глухим стуком воткнулись в центр мишени – пикового туза, приклеенного к фанерному листу...
Шалва упал на четвереньки, а нож глубоко вошел в дверной косяк над его головой. Нет, убивать его Филин не собирался и ожидал именно эту реакцию, потому и бросал нож в район пупка. И если бы Шалва не среагировал... То что же... Его оправдал бы любой суд – двое крепких мужчин, извращенная форма, состояние аффекта... В этот момент мозг Филина включился и заработал, как робот, боевая машина – расчетливо, холодно и отстраненно, – в его доме были враги...
