— Товарищ полковник! Товарищ полковник!!
Теперь на «ты» уже перешёл Николай:
— Я тебя, придурка, предупреждал?!
Далее всё по сценарию. «Слава ВДВ!», «Слава Маргелову!!!». Солидные выступающие, приземляющиеся на стадион парашютисты, ансамбль «Голубые береты», стонущая от восторга толпа, бесчисленные встречи и выкрики «Здорово, братан!» Апофеоз праздника — выступления разведчиков. Смотрю придирчиво, со знанием существа явления. Работают слаженно, мощно, солидно — без сучка и задоринки. Правда одна бордюрная плита никак не хотела колоться. Я видел, как два разведчика по очереди приложились к ней, а потом с перекошенными от боли лицами, с разбитыми в кровь и наверняка переломанными кулаками становились в строй. Поклоны, овация, «ура!!!».
Что происходит по завершению показа? Правильно. «Мелюзга» бросается собирать гильзы, а солидная «десантура», наконец, прорывает оцепление и начинает кулаками дробить половинки кирпичей на четвертушки, черепицу на осьмушки, доски в щепки! Я же наблюдаю с трибуны за уцелевшей бордюрной плитой. Уже двое или трое стояли над ней, смотрели, как бараны на новые ворота, и тёрли кто кулак, кто колено, кто локоть.
Над всей толпой на полголовы возвышалась колоритная огненно рыжая шевелюра. Яркий, как подсолнух, парень в берете на затылке метался в поисках ещё чего-нибудь не разбитого. В конце концов, произошло неизбежное, его путь пересёкся с брошенной на землю плитой. Вот он поправил берет, нагнулся, вот плита уже на его вытянутых вверх руках и вот… хрясь! Бордюр со всей пролетарской ненавистью обрушивается на голову рыжей бестии. С любым нормальным человеком случилось бы зверское убийство, в крайнем случае — глубокий нокаут. Наш же закалённый «десант» лишь пошатнулся, побледнел и выронил из рук плиту! Он стоял и некоторое время мучительно «догонял», где он и что это, интересно, с ним произошло. Но уже через несколько секунд, подхваченный толпой, побежал обнимать симпатичных парашютисток и исчез из моего поля зрения. Это картина напомнила мне бородатый анекдот про двух кумовьёв, которые после литра самогону посреди ночи пошли резать быка, а перед этим решили оглушить его кувалдой. Хлев, мрак, один бьёт, другой держит. Один удар, бык стоит, другой — стоит… Перед третьим один кум другому говорит:
— Если ты, кум, и в третий раз врежешь мне по голове, я быка не удержу!
Сдаётся, один из кумовьёв таки отслужил в десанте!
Ещё через некоторое время море голубых беретов потянулось обратно в метро. Вокруг станции «Динамо» цветами торгуют только девушки. Максимум, что позволяет себе «десантура», это попытаться поцеловать наиболее бойких. И чего было сразу не послушаться доброго совета?
Военная тайна
Я знаю, что это секрет, потому
что всюду о нём говорят.
Уильям Конгрив
Внимание всем цензорам, особистам, «конторским» и прочим федеральным блюстителям государственной тайны! Готовьте тушь для вымарывания и наручники для меня, заранее проветрите камеру — сейчас открою страшную тайну, за которую буду пожизненно обеспечен буржуинскими ящиками печенья и бочками варенья. Я расскажу, кто командует полком.
«Во, тайну нашёл, — скажет любой обыватель, — конечно, командир полка!» — и ошибётся. Все враги тоже так думают. Полком командует начальник штаба!!! Желающие поспорить, выходите строиться, сейчас буду расстреливать гнилыми помидорами!
Заметьте, я не спрашиваю, кто в полку старший. Это не оспаривается. Смотри на погоны и читай устав. Все, думают, раз старший, то он и командует. Дудочки! Он озвучивает то, что определил начальник штаба, поэтому на начальника штаба в Академии учат год, а на командира полка 5 минут. Даже меньше. Запомнить нужно единственную фразу: «Начальник штаба, где моё решение»?! Читать учат до Академии.
Всё! Туш, аплодисменты, цветы, варенье!!!
А, если командир полка сам примет решение? Кто там вякает? Тем хуже для него! А потом и для полка. Как командир знает полк? По штату, в лучшем случае — по списку. Но воюёт не списочная, больная, отпускная, «дембельнувшаяся», мёртвая душа, а живой боец. Посчитанный, экипированный, вооруженный, загруженный и много чего имеющий. Начальник штаба знает, что и где лежит конкретно. До противогаза, патрона, портянки, трака или колеса в пространстве и времени. Почему командир не может знать, что секрет? Вообще-то секрет, но не для командира, но знать он не будет потому, что не проводит сверку! Это прерогатива НШ, его святая обязанность и его крест. Ни одному командиру не взбредёт в голову взвалить ЭТО на себя. Сутки, закрывшись в секретке и загнав туда всех замов и начальников служб полка и командиров подразделений, шуршать бумажками и пробивать всё по вертикали и горизонтали. А все начальники, у всех горит, без них солнце над полком не встанет, а начальник штаба, бультерьером вцепившись в каждого, должен убедится — Пупкин…. в строю…. здоров…. его автомат в пирамиде… купол на складе… сроки переукладки не прошли… регламент приборов проведен… последняя предпрыжковая не просрочена… его боевой комплект… часть в ружкомнате остальное на складе в ящике N… ящик загружает в автомобиль N… водитель в строю… здоров… за автомобилем закреплён… 100 км марш прошёл… погрузочная команда: рота… старший… боевом расчёт соответствует… обмундирование… индивидуальный пакет… аптечка… дозиметр… сухпаёк…
Через три часа всем тошно, но не закончили даже с одним батальоном.
— Разрешите выйти?
— Сидеть!!
— Не могу!!!
Приоткроешь дверь, все разбегутся! Замы смотрят волком. В должностях по 5–7 лет, а меня ещё чернила не дипломе не обсохли. Чувствуешь себя молодым волкодавом. Вот, где закаляется воля.
— Сидеть, сказал, поехали дальше!!!
И носом, носом в каждое несоответствие! Потом, что записали перепроверить по спискам, накладным, в строю, в парке, на складе и на стоянках. Найдёшь несовпадение, сразу же точно такое в карточку соответствующего начальника, и для всех всё по-новому. Высушит начальник штаба всех полковых начальников, высосет из них всю кровь, полк — управляем. Через два часа в любой группировке — на аэродроме, потому как он знает, кому и что можно и нужно приказать.
Умный командир полка не вмешивается, лоб зря не морщит, ненужными ценными указаниями никого не дёргает. А принимает приличествую позу и наблюдает, как полк по его воле шуршит как улей. Давай, давай, аккуратней солдатик! Стоит такой отец-командир, бойцы проходят с обожанием честь отдают. Во, человек! Не то, что эта сука начальник штаба. То на плацу полдня держит, даже свинарям от него покоя нет, то пеше по конному по ночам дрючит, заставляет машины перегружать, то наряду ночными проверками всю душу вымотает, то посыльных в город на время запускает! Нет, не человек…
Вот таким «нечеловеком» я проработал ровно год в Витебске. На первых порах в отношениях между мной и замами командира полка аж искры летели. Но со своими-то быстро устаканилось, а вот с дивизионными… Каждое утро от одного, другого, третьего или сразу от всех вместе звонки — туда машину и людей, сюда. Скрипел зубами, а куда денешься? Потом аккуратненько план на подготовительный период, а там 200 человек и 2 Урала — в распоряжение заместителей командира дивизии запланированы на каждый день. Комдив генерал-майор Бочаров как увидел, аж поперхнулся:
