— Надо их проверить, — задумчиво протянул Гейдрих, рассматривая купюру через сильную лупу.
В его изощрённом уме уже родилась идея неожиданной и рискованной проверки фальшивок. Проверить фальшивые фунты Гейдрих решил в Швейцарии — там один из доверенных агентов СД имел крупный счёт в солидном банке и пользовался авторитетом в кругах финансистов. Он и отправился в Берн. Посетив директора банка, агент нацистов передал ему пачку новеньких фальшивок и… официальное письмо германского Рейхсбанка. Немецкие коллеги предупреждали швейцарцев — фунты стерлингов могут оказаться фальшивыми! Поскольку в Берлине нет нужных специалистов, чтобы проверить подлинность купюр, немцы просили сделать это коллег из Швейцарии.
Спустя несколько дней директор банка возвратил нацистскому агенту деньги и заверил: он может спокойно расплачиваться этими фунтами в любой стране мира!
Однако СД на этом не успокоилось. Через другой швейцарский банк пачку фальшивок отправили в… Лондон. Прямо в Английский банк. Гейдрих хотел испытать подделку до конца и узнать, как сыны Альбиона отреагируют на номера серий, даты выпуска и подписи на банкнотах? Но всё сошлось как нельзя лучше, и в СД убедились: провал возможен только в том случае, если у кого-то на руках одновременно окажутся подлинный и фальшивый банкноты с одинаковыми реквизитами. Да и то их владелец должен внимательно сличить номера и убедиться в их совпадении, а такое практически невозможно. И всё же массовое производство фунтов из-за множества сложностей началось только в 1943 году.
Вскоре на международном рынке появились фальшивые банкноты достоинством в пять, десять, двадцать, пятьдесят и сто фунтов стерлингов. Печатались также банкноты достоинством в пятьсот и тысячу фунтов, но их старались сбывать очень редко. Фальшивки мутной рекой потекли во все завоёванные немцами страны и даже за океан. Английская разведка быстро установила, чем грозит операция «Бернгард», но правительство Великобритании предпочло хранить гробовое молчание, дабы не подрывать доверия к своей валюте во всём мире!
В 1944 году, нацисты приступили к изготовлению фальшивых долларов США, но, якобы, пустить их в дело не успели, во что верится с большим трудом. Поэтому, как знать — соответствуют ли подобные заверения сотрудников спецслужб разных стран мира истине? Сведущие люди и некоторые источники в солидных средствах массовой информации на Западе не раз утверждали обратное — большинство исполнителей и необходимое оборудование, уцелели весной 1945 года!
Почувствовав приближение неминуемого краха, СД создало множество тайников в Баварии, Австрии и других местах, где нацисты прятали драгоценности, секретные документы и оборудование для изготовления фальшивых долларов США и английских фунтов стерлингов. Один из таких тайников обнаружили на дне горного озера Топлиц в Штирии (Австрия), но за попытки раскрыть его тайну уже несколько человек поплатились жизнью. Есть данные и о том, что тайники устраивались на Ближнем и Среднем Востоке.
Оружие фальшивомонетничества применялось нацистскими спецслужбами и против СССР. Печатать фальшивые советские деньги предложил Альфред Розенберг, и это производство было широко развёрнуто перед нападением на Советскую Россию. Фальшивые деньги в больших количествах ввозились в Союз ССР под видом дипломатической почты и затем активно сбывались сотрудниками немецкого посольства и их доверенными лицами при покупке драгоценностей, произведений искусства, антиквариата, дорогих мехов, ковровых изделий и тому подобных вещей.
Все фальшивые деньги производились в обстановке строгой секретности в концентрационном лагере Заксенхаузен в блоке № 19. Функционировало тайное производство фальшивок и за океаном, в США, под самым носом у хвалёных американских спецслужб, которые докопались до него только после окончания войны.
Многие независимые эксперты по истории Третьего рейха и его спецслужб придерживаются мнения, что уцелевшее нацистское оборудование, попавшее на Ближний и Средний Восток, там не простаивало, а вскоре после войны начало работать и со временем претерпело модернизацию и перешло в другие руки. И теперь поток фальшивок течёт с Востока — поддельные доллары, родные братья тех, что изготавливали в блоке № 19 Заксенхаузена.
«Орлиный налёт» и «Морской лев»
Весна 1940 года началась с того, что 1 марта Адольф Гитлер подписал секретную военную директиву о предстоящем вторжении вермахта в Норвегию и Данию.
Немногим больше месяца спустя господина министра иностранных дел Дании разбудили очень рано. С трудом разлепив тяжёлые от сна веки, министр сел на постели:
— В чём дело?
— В гостиной вас ожидают немецкий посол и авиационный атташе Германии, — разбудивший министра личный секретарь выглядел явно встревоженным: ждать чего-либо хорошего от господ нацистов, по меньшей мере, глупо.
Наспех одевшись, министр иностранных дел спустился в гостиную. Оба немца при его появлении встали, но заговорил не посол, а германский авиационный атташе.
— Господин министр! Германское командование имеет конкретные доказательства, что Англия запланировала оккупацию датских и норвежских военных баз. Для предупреждения этого германские вооружённые силы перешли границу и начали оккупацию Дании. В течение нескольких минут над Копенгагеном появятся эскадрильи немецких бомбардировщиков. Однако, согласно приказу, они пока не сбросят бомб. Задача датчан: не оказывать сопротивления, это привело бы к самым ужасным последствиям.
Поражённый министр иностранных дел упал в кресло и бросил взгляд на часы: было четыре часа двадцать минут 9 апреля 1940 года.
10 апреля британский посол в Копенгагене Говард Смит направил на Острова, в «Форин офис» — министерство иностранных дел, — донесение:
«На рассвете, примерно около пяти часов утра, три небольших транспортных парохода появились у входа в копенгагенский порт. Над ними кружили немецкие самолёты. Береговая противовоздушная оборона дала один предупредительный выстрел по самолётам. Не считая этого, датчане не оказали сопротивления, и, таким образом, немецкие десантные и военные корабли смогли свободно войти в порт. В первой волне высадились на берег примерно восемьсот солдат. Они сразу прошли к древней копенгагенской крепости Кастель, ворота которой оказались заперты. Их попросту взорвали. Датская стража, которую застали врасплох, не оказала никакого сопротивления. Как только крепость была занята, часть немецких вооружённых сил направилась в Амалиенборг, в королевский дворец, где напала на стражу и застрелила одного из телохранителей, а двух ранила.
Шансы датской армии на сопротивление вследствие полной внезапности уменьшились ещё больше. Например, один из старших офицеров датского военного министерства в день немецкой высадки на берег 9 апреля, как обычно, ехал на автомобиле со своей виллы в столицу. По дороге он наткнулся на немецкий разведывательный дозор, который приказал ему остановиться. Но старший офицер военного министерства, смеясь, погнал дальше, подумав, что это находящиеся в шаловливом настроении подвыпившие датские солдаты. Он начал всё понимать только тогда, когда автоматная очередь прорезала его машину…»
