Некогда верили прорицателям и звездочетам, и поэтому веровали: «Все — судьба: ты должен, ибо так надо!».
Потом перестали доверять прорицателям и звездочетам, и поэтому верили: «Все — свобода: ты можешь, ибо ты хочешь!».
О братья мои, до сих пор только смутно гадал человек о звездах и о грядущем, не зная их: и потому о добре и зле до сих пор лишь гадают, но не знают их!
10
«Ты не должен грабить! Ты не должен убивать!» — некогда слова эти провозглашались священными; перед ними склоняли колени и головы и снимали обувь.
Но я спрашиваю вас: были ли во всем мире более страшные разбойники и убийцы, нежели эти святые слова?
Разве мало в самой жизни убийств и разбоя? И для того чтобы стали священными эти слова, не пришлось ли убить саму истину?
Или же это было проповедью смерти — провозглашать священным то, что противоречит и противоборствует всему живому?
О братья мои, разбейте, разбейте старые скрижали!
11
Мне жаль всего минувшего, ибо вижу я, что оно предано, — предано духу, милости и безумию каждого нового поколения, которое приходит и все, что было, перетолковывает так, чтобы стало оно мостом ему!
Может явиться великий тиран, коварный враг, который подвергнет насилию и принуждению все прошлое по произволу своему, пока не станет оно для него мостом, и знамением, и криком петуха, и глашатаем.
Но вот другая опасность и предмет страдания моего: память черни не идет дальше деда, а с дедом и время прекращается.
Так предается забвению все прошлое: ибо может статься, что толпа некогда будет господствовать, и время потонет в мелкой воде.
Поэтому, братья мои, нужна новая аристократия, враждебная толпе и всякой тирании, аристократия, которая снова напишет слово «благородный» на новых скрижалях.
Много нужно благородных и многосторонним должно быть благородство их, чтобы могли они составить аристократию! Или, как сказал я однажды: «В том и божественность, что есть боги, но нет никакого Бога!».
12
О братья мои, я показываю вам новую аристократию и посвящаю вас в нее: вы должны стать зачинателями и воспитателями, сеятелями будущего,
— поистине, не о той аристократии говорю я, принадлежность к которой можно купить, как покупают ее торгаши за золото свое: ибо все, что имеет цену, не имеет большой ценности.
Пусть будет отныне честью вашей не то, откуда происходите вы, но то, куда идете. Воля ваша и стопы ваши, стремящиеся дальше вас самих, — да будут отныне вашей новой честью!
Поистине, не то, что служили вы принцу, — какое мне дело до принцев! — или служили опорой шаткому, чтобы крепче стояло оно!
Не то, что при дворе род ваш ценою притворства вышел в придворные, и вы научились быть разноцветными, словно фламинго, и часами выстаивать в мелких прудах:
— ибо умение выстаивать — добродетель придворных; все они думают, что к блаженству после смерти принадлежит также позволение сесть!
И не то, что дух, который вы называете святым, вел предков ваших в землю обетованную, которая, как я считаю, недостойна обета: ибо там, где выросло худшее из деревьев, нечего обетовать!
— и поистине, куда бы ни вел «святой дух» рыцарей своих, во всех походах их бежали перед ними козлы и гуси, безумцы креста и прочие помешанные!
О братья мои, не назад, а вперед должен смотреть аристократизм ваш! Да будете вы изгнаны из земель отцов и прадедов ваших!
Землю детей ваших должны вы любить: любовь эта да будет новым аристократизмом вашим; любите ее, землю еще не открытую, лежащую в дальних морях! Пусть ищут ее корабли ваши!
В детях ваших возмещаете вы то, что были детьми отцов своих: так должны искупить вы все прошлое! Эту новую скрижаль воздвиг я над вами!
13
«К чему жить? Все — суета!
[16]
Жить — это значит молотить солому, сжигать себя и все равно не согреваться».
Эта древняя болтовня все еще почитается за «мудрость»; а оттого, что стара она и пахнет затхлым, чтут ее ныне еще больше. Так и тление облагораживает!
Простительно говорить так детям, которые боятся огня, потому что обожглись когда-то! Много ребячества в старых книгах мудрости.
И тот, кто всегда «молотит солому», как смеет он хулить саму молотьбу! Таким глупцам следует затыкать рот!
Подобные им садятся за стол и не приносят с собой ничего, даже здорового голода; и вот клевещут они: «Все — суета!».
Но хорошо и со вкусом есть и пить, братья мои, это, поистине, не суетное искусство! Разбейте, разбейте скрижали тех, кто никогда не радуется!
14
«Для чистого — все чисто», — так говорит народ. Я же говорю вам: «у свиней — все свинство!»
Фанатики и ханжи с поникшими сердцами проповедуют: «Весь этот мир — грязное чудовище».
Ибо у всех у них — неопрятный ум; особенно же у тех, кто не имеет ни покоя, ни отдыха, потому что увидел заднюю сторону мира, — вот и стремятся они в иные миры!
Таким говорю я прямо в лицо, и пусть это звучит не изысканно: мир тем похож на человека, что у него есть зад, — и в этом они правы!
В мире много грязи и нечистот: это тоже правда! Но от этого мир — еще не грязное чудовище!
И в том заключена мудрость, что многое в мире дурно пахнет: ибо само отвращение дает крылья и силы, угадывающие чистые источники!
И в лучшем есть нечто отвратительное; даже лучшее есть то, что должно преодолеть!
О, братья мои, много мудрости в том, что в мире есть грязь!
15
Слышал я, как обращались к совести своей благочестивые искатели мира иного, и поистине, без злобы и фальши говорили они, хотя нет на земле ничего более злобного и фальшивого.
«Пусть мир будет таким, каков он есть! И мизинца не поднимай на него!»
«Не противься тому, кто хочет душить и жечь, пытать и сдирать кожу: и мизинца не подними на него! Ибо так, страдая, учатся люди отречению от мира».
«А свой собственный разум должен задушить ты сам; ибо твой разум — от мира сего: так научишься ты отречению от него».
Разбейте, разбейте же, о братья, эти старые скрижали благочестивых! Сокрушите речения клевещущих на мир!
16
«Кто много учится, тот разучивается всем сильным желаниям», — так шепчутся ныне на всех темных улицах.
«Мудрость вселяет усталость, ничто не вознаграждается; ты не должен ничего желать!» — эту новую скрижаль нашел я вывешенной даже на ярмарках.
