– А вот и нет, – радостно пояснила Нюша, – Лешка Зырянов
сшил, он теперь модельер и портной.
Все разинули рты. Информация оказалась правдивой, у Зырянова
неожиданно обнаружился талант, из невостребованного, посредственного толмача он
превратился в модного завсегдатая тусовок.
Потерзав телефон еще минут пять, я услышала слегка
кокетливое:
– Аллоу.
– Можно Алексея Зырянова?
– Он занят.
– А когда освободится?
– Ах, – затараторила девица, – его сегодняшний день расписан
по минутам: три примерки, два показа… Алексею Леонтьевичу даже кофе попить и то
некогда. Если вы по поводу заказа, то в сентябре он клиентов больше не берет,
ближайшее время, когда можете подойти, – октябрь.
Я повесила трубку. Так, значит, Лешка собирается весь день
провести на работе, очень хорошо.
Едва переступив порог Дома моделей, вы попали в
необыкновенное место, где тучами роятся люди, имеющие нетрадиционный взгляд на
многие вещи. Начнем с того, что потолок тут был черным, стены белыми, а мебель
красной. Подобное цветосочетание запросто может довести до нервного припадка
любую впечатлительную личность, но особа, сидящая за столиком у входа,
чувствовала себя вполне комфортно. Впрочем, она сама выглядела более чем
оригинально.
Выкрашенные в розовый цвет не слишком густые волосы с правой
стороны ниспадали на плечо, с левой они были неровно обрублены на уровне виска,
а челка, прикрывавшая узенький лобик, походила на забор бедной крестьянки. Вы
понимаете, что я имею в виду, небось не раз видели такие изгороди, в которых
колья перемежаются с дырками.
Увидев меня, девушка встала. Я сглотнула слюну. Ростом
администраторша оказалась, как Эйфелева башня, а объемом напоминала зубочистку.
Тонкая-тонкая, без всяких неровностей и выпуклостей. Я со своим первым размером
бюста смотрелась рядом с ней, как Памела Андерсон возле тинейджерки. Но
окончательно доконал меня ее костюм, ярко-фиолетовый в зеленую клетку. Ей-богу,
приди мне на минуту в голову дикая идея заказать в этом ателье обновку, я тут
же бы убежала прочь, увидев эту «красоту» на служащей.
– Вы к нам? – защебетала зубочистка, кокетливо хлопая
ресницами.
Очень хотелось ответить: «Нет, хочу купить два кило
картошки».
На кретинские вопросы следует давать такие же ответы, но я
удержалась.
– Да, где можно найти Зырянова?
– Алексей Леонтьевич в голубой травайне, – ответила девица.
Сначала я не поняла, что она имеет в виду, и чуть было не
переспросила: «В каком трамвае?»
Но потом сообразила, о чем идет речь, и с огромным усилием
подавила рвущийся наружу хохот. Существительное travail в переводе с
французского – работа. Человек, плохо говорящий на языке трех мушкетеров,
произнесет его как «травай». Следовательно, травайня – рабочая комната. Небось
Лешка побывал в Париже, посетил местные точки, где шьют одежду на заказ, и
увидел на дверях таблички.
– Алексей Леонтьевич дико занят, – верещала девчонка.
Но я, не слушая ее, уже шла по коридору, разглядывая двери,
выкрашенные в разные цвета. Голубая оказалась последней.
Я поскреблась в створку.
– Чего надо? – весьма невежливо донеслось в ответ.
Я пролезла в кабинет.
– Добрый день.
– Сказал же, занят, – рявкнул стоящий к двери спиной
Алексей.
– Ая-яй-яй, как грубо, а вдруг я пришла сделать очень
выгодный заказ? Вдруг мне требуется сшить целый гардероб: платье, костюмы,
пальто и прочее?
Зырянов обернулся и засмеялся:
– Ну, Дашутка, ты-то вряд ли захочешь носить мои модели. Что
привело тебя в наши пенаты?
Я поискала глазами свободное кресло, но тщетно: все сиденья
были заняты кусками материи, листами бумаги и бобинами с нитками. Лешка мигом
сообразил, как поступить. Он сбросил на пол рулон ярко-голубого шелка и велел:
– Устраивайся как дома.
Внезапно мне стало грустно – когда я еще попаду домой.
– Ты слышал, что Стас Комолов погиб?
Алексей кивнул:
– Мне звонили из милиции, а потом приходил дурно одетый
молодой человек и отнял кучу времени, задавая идиотские вопросы.
– Чего он от тебя хотел?
– Ну, с кем жил Стас, где работал…
– Ты так хорошо знал Комолова?
Зырянов хмыкнул, вытащил янтарный мундштук, изогнутый самым
кретинским образом, выудил из кармана золотой портсигар, вставил тонкую
сигаретку в мундштук и спохватился:
– Ты разрешишь?
– Кури на здоровье, если эта фраза не покажется тебе
двусмысленной. Так откуда ты знаком со Стасом?
Алешка выпустил струю синеватого дыма и пожал плечами:
– Во-первых, его знали все, во-вторых, он шил тут костюмы, а
в-третьих, Стас – это же jet-set. Кстати, хочешь кофе?
Я кивнула и стала слушать, как Лешка деловито отдает по
телефону указания в отношении эспрессо.
Jet-set! Откройте и перелистайте любой яркий, глянцевый
западный журнал, обязательно встретите там это словечко, термин, который изобрел
в 70-е годы итальянский писатель Альберто Моравиа. Он назвал таким образом
общество людей, жизнь которых состоит в поисках удовольствия. Найти в русском
языке перевод этого слова довольно просто – это «тусовка», намного сложнее
обнаружить само явление в нашей действительности. Я встречала в Париже этих
людей, богачей, аристократов, плейбоев, авантюристов, охотниц за богатыми
муженьками и жиголо. Круг их узок, туда не слишком охотно пускают посторонних.
Лето эти люди проводят в Биарицце, осенью встречаются на скачках в Лондоне,
весной уезжают в Марокко. Для того чтобы вести такой бездумный образ жизни,
необходимо иметь хорошее состояние и соответствующий характер.
Для члена jet-set не составляет никакого труда, позавтракав
в Париже, вечером оказаться в Лондонской опере, а ночью отправиться в Мадрид.
Более того, если вы игнорируете светские развлечения и не появляетесь «на
людях» как минимум пять дней в неделю, вас сочтут в тусовке персоной нон грата
и перестанут приглашать на суаре и фуршеты. А для истинного тусовщика нет
страшней наказания, чем обнаружить утром пустым поднос, на который кладут
конверты с приглашениями.
