Остановилась я только у метро, не понимая, каким образом
оказалась на шумной площади. По проспекту туда-сюда носились машины, но
ярко-оранжевых «Жигулей» с черным крылом не было. Тяжело дыша, я спустилась по
эскалатору и плюхнулась на скамейку, еле дыша. В правом боку кололо, воздуха не
хватало, сердце с такой силой билось о ребра, что я прижала к груди левую руку.
Только не хватало прямо тут завалиться в обморок. Вот ведь как бывает на свете,
идешь себе преспокойно по улице и налетаешь на знакомого. Ну какой черт понес
Женьку в Рощинский проезд, что он там делал? Боль в боку утихла, я задышала в
полную силу, и сердце больше не пыталось выпрыгнуть из груди. Однако точно так
же я могу налететь и на других знакомых, и не факт, что мне удастся от них
столь удачно удрать. И как поступить?
Внезапно мне на глаза попалась смуглая брюнетка с ярко
накрашенными губами. О, вот оно! Я вскочила в поезд, доехала до нужной станции
и пошла по улицам, разглядывая дома. Все, что мне надо, – это парикмахерская.
Наконец попалась вывеска «Салон Белла».
В просторном зале среди шести пустых кресел скучали
мастерицы. От тоски они разгадывали кроссворд. Услыхав звон колокольчика,
девушки подняли головы, окинули меня оценивающим взглядом и разом оживились.
– Вы что-то хотели, дама? – поинтересовалась рыженькая
парикмахерша.
– Да, – бодро ответила я, – краску, химию, косметику, все по
полной программе.
Истомившиеся от безделья девицы забегали, словно вспугнутые
муравьи. Меня торжественно усадили в кресло.
– Значит, так. Сначала красим волосы в темно-каштановый
цвет.
У меня перед носом оказалась «раскладушка» с хвостиками.
– Какой желаете?
Поколебавшись, я ткнула пальцем в прядку, похожую по цвету
на благородный коньяк «Багратион». Если вы его никогда не пробовали, от души
советую. Стоит дешевле «Хеннесси», а по вкусу превосходит последний. Нежный,
мягкий напиток, и после того, как вы выпили рюмку, не остается дурного
послевкусия.
– На мой взгляд, оттенок темноват для вас, – робко
попыталась высказаться мастер.
– Нет, – ответила я.
– А после химзавивки ваши волосы приобретут не лучший вид.
Давайте выполним щадящую химию, не завиток, а крупную волну.
На самом деле парикмахерша давала мне совершенно дельные
советы. В иной ситуации мне бы и в голову не пришло сотворить со своей головой
всю эту жуть, но сейчас я должна была стать неузнаваемой.
– Только химия, – отрезала я, – на мелкие палочки.
– Дама, – не вытерпела другая мастерица, чуть старше
рыженькой, – так давно не носят! И потом, ваши волосы очень хорошо выглядят.
Еще бы, я стригусь у великолепного мастера.
– Может, чуть-чуть подправить челочку, и все? – с надеждой
предложила рыженькая.
Я встала:
– Жаль, что вы не хотите обслужить меня, наверное, я не
пришлась вам по вкусу.
– Садитесь, – со вздохом ответила парикмахерша, – желание
клиента для нас закон.
Я провела в салоне почти четыре часа и, взглянув наконец в
зеркало, чуть не шарахнулась в сторону. Обычно я вижу перед собой блондинку с
хорошей стрижкой, такой, которая кажется чуть растрепанной. Сейчас же я увидела
незнакомую мне женщину, имевшую всклокоченные волосы темно-каштанового цвета,
стоявшие почти дыбом, издали сильно смахивающую на больную овцу или на нашу
пуделиху Черри.
На моем бледном лице ярко выделялись выкрашенные в тот же
тон брови и ресницы. Парадоксальным образом мое лицо стало шире, щеки словно
надулись и приобрели нездорово-синюшный цвет. Вот уж не думала, что, слегка
изменив прическу, можно добиться такого сногсшибательного эффекта.
– Оно ничего получилось, – дрогнувшим голосом сообщила
мастерица, – вон какие глаза яркие стали.
Это она права! Надо купить контактные линзы, чтобы скрыть
голубизну, и сменить макияж и одежду.
Следующие два часа я провела в торговом комплексе. Сначала
обзавелась карими линзами, затем прикупила тональный крем цвета загара, зеленые
тени и темно-вишневую помаду. Устав от беготни по магазинчикам, я дошла до
кафе, залпом выпила бутылку минеральной воды, слопала отвратительный салат из
крабовых палочек, потом пошла в туалет и накрасилась. В качестве завершающего
штриха я купила темно-коричневую узкую юбку, едва прикрывающую колени,
светло-бежевую шелковую блузку и туфли на толстом, но достаточно высоком
каблуке. Шмотки были довольно хорошего качества, украшенные ярлычками «Сделано
в Италии», они не выглядели безвкусно. Но ни при каких обстоятельствах я не надела
бы их еще неделю назад. Вообще не люблю юбки, облачаюсь в них в крайне редких
случаях, а уж шелковые блузки не носила с юности. Честно говоря, предпочитаю
брюки, свитера и мокасины.
Для того чтобы бегать по парикмахерским и одежным лавкам,
требуется лошадиное здоровье. Устав донельзя, я доплелась опять до кафе и
попросила:
– Бутылочку «Аква минерале» без газа.
– Четырнадцать рублей, – равнодушно обронила продавщица.
Я открыла кошелек и растерянно пробормотала:
– У меня осталась одна десятка.
Тетка окинула меня безразличным взглядом:
– Возьмите стакан за семь рублей.
– Нет, спасибо, мне еще деньги на метро нужны.
Торговка неожиданно проявила человеколюбие:
– Хочешь дам пустой стаканчик? Напьешься в сортире
бесплатно.
– Не надо, – бормотнула я и быстро ушла.
Вот как интересно: поняв, что у посетительницы кончился
«золотой запас», буфетчица мигом стала фамильярной и отбросила церемонное «вы».
На заплетающихся ногах я вошла в квартиру, повесила сумку на
крючок и хотела погладить Хуча. Мопс шарахнулся в сторону.
– Милый, да ты никак меня испугался?
Хучик сел и осторожно вильнул скрученным толстым хвостиком.
Весь его вид говорил: «Нет, ты меня не обманешь, хоть говоришь и пахнешь, как
моя хозяйка».
– Иди сюда!
Хуч тихонько зарычал. Из кухни высунулась Тина.
– Эй, вы как сюда попали, а?
– Это я.
– Кто?
– Неужели не узнала? Даша.
– Господи, – всплеснула руками Тина, – что ты с собой
сделала!
