– Я и не ждала совсем, – рассмеялась Фаина, – ты у нас
домоседка, не любишь веселиться. Другие бы с твоими деньгами глаз не сомкнули,
шлялись бы по тусовкам и демонстрировали брюлики!
– Ты знаешь Анастасию Полищук? – перебила я Фаю.
Если Клопову не затормозить, будет говорить глупости до
утра.
– Настю? Дочку Зямы?
– Кого?
– Зиновий Полищук, для своих Зяма.
– Не знаю, как зовут папеньку, он владелец «Сибалмазпрома».
– Ну да, – хихикнула Фая, – Зяма Полищук, живет в Якутске.
– Где? – испугалась я. – В Якутске? Ужасно!
– Почему? – удивилась Клопова. – Чем тебе Якутск не
нравится? Не Москва, конечно, но вполне приличный город!
– Мне надо поговорить с его дочерью!
– С Настей? Так в чем проблема? Она вполне милая,
приветливая.
– Придется в Якутск лететь!
– Зачем?
– Сама же только что сказала, Зиновий там.
Фая засмеялась:
– Зяма да, он в Москве бывает редко, а Настя тут живет,
учится в МГУ. Ей папашка квартирку в столице купил.
– Есть у тебя ее телефон?
– А як же, у нас словно в Греции.
– Не сочти за труд, подскажи номерок.
– Ща, только вот где она сейчас живет… – бормотала Фая, –
вообще-то номер такой… сто пятьдесят один…
– Спасибо.
– Погоди. Она мне жаловалась, что ремонт никак не закончит,
если по этому телефону не дозвонишься, дай знать, попробую разыскать девчонку.
– Ладно.
– А зачем она тебе? – запоздало поинтересовалась Клопова.
– Тут ко мне гость приехал из Франции, – бодро соврала я, –
Жюль Перье, богатый молодой человек, хочет жениться на русской. Вот я и
подумала их свести.
Фая закашлялась:
– Ну-ну, она тебе по гроб жизни обязана будет.
– Что, так плохо с женихами? Вроде денег полно!
– Сколько у нее милых моему сердцу бумажек, даже тебе
представить трудно, – вздохнула Фаина, – море, а может, океан! Смею заверить,
Настюша ни в чем себе не отказывает, вот только муженька никак не купит.
– Почему?
Фая с удовольствием сообщила:
– Сначала она на Веню Градского глаз положила. Вениамин, не
будь дурак, быстренько посчитал, сколько тугриков получит в приданое, и начал
таскать Настьке охапками букеты. Дело дошло до помолвки, из Якутска прибыл Зяма
и скрепя сердце согласился на брак.
– Отчего Зиновию не понравился жених?
– Так он беден, – хмыкнула Фаина, – но зато из старинного
рода, посуда с вензелями, вся стена в гостиной фотографиями увешана. Одна
прабабка фрейлина, другая графиня, деды из аристократов, своих родственников
Веня до двадцатого колена знает. Вот поэтому Зяма и согласился на свадьбу.
Денег-то у него на всех хватит, а приятно чувствовать себя дедушкой родовитого
внука. Только Георгина костьми легла, а запретила сыну жениться. Ты ее видела
когда-нибудь?
– Да, на дне рождения у Лены Шлыковой.
– Тогда понимаешь, о чем идет речь.
Забыв, что Фая меня не видит, я кивнула. Конечно, понимаю.
Дама, носящая претенциозное имечко Георгина, едва познакомившись со мной,
заявила:
– Я прямой потомок древнего княжеского рода, в прежние
времена наша встреча с вами за одним столом была бы невозможна. Или я ошибаюсь
и у вас в роду были дворяне?
Сначала я подумала, что мадам глупо пошутила, но потом
вгляделась в ее маленькое, обтянутое сухой кожей личико, увидела презрительно
прищуренные глазки, сжатые в нитку тонкие губы и поняла: дикий вопрос был задан
серьезно.
– Георгина потом на всех вечеринках шипела, – неслась дальше
Фая, – «…ах, ах, невероятный мезальянс. Мой Веня и эта вульгарная девица с
чемоданом бриллиантов». Вот помолвка и лопнула. Ну потом Настя еще пару раз
пыталась заполучить колечко на пальчик, но теперь уже Зяма орал: «Ни за что!
Голодранца и его семью кормить не намерен!» Самый цирк приключился летом, не
слышала?
– Извини, нет.
– Удивляюсь тебе, Дашутка, – с энтузиазмом воскликнула
Фаина, – все двери гостиных перед вами раскрыты, а никуда не ходите. Ну ладно
ты, тухлая курица, но молодые! Аркадий и эта, забыла, как вы ее зовете, Кролик,
что ли…
– Зайка!
– Ну да. Тоже дома сидят!
– Понимаешь, они работают, устают очень.
– Не понимаю, – взвизгнула Фая, – за каким фигом на службе
ломаются, денег-то у вас жуткая прорва! Вот нигде не бываете и все самое
интересное пропускаете. Народ уже давным-давно про эту историю поговорил, а до
тебя и не дошло…
– Сделай одолжение, скажи, в чем дело!
– Ой, уржаться! Настя помолвку затеяла, угадай с кем?
– Ну?
– С Комоловым.
– Это кто же такой? – прикинулась я ничего не знающей.
– Стасик-миласик, – взвыла Фая в полном восторге от того,
что может рассказать кому-то замечательную сплетню, – альфонс, существует
исключительно за счет богатеньких бабушек!
– И что вышло?
– А ничего!
– Зиновий опять прогнал жениха?
– Ты бы разрешила своей Машке выйти замуж за платного
партнера?
– Ну, – забубнила я, – если бы увидела, что она очень любит
парня, то на здоровье, не в деньгах счастье.
– Ага, – хмыкнула Клопова, – счастье не в деньгах, а в их
количестве. Настя, дурочка тоже вроде тебя, не знала, чем Стасик зарабатывает,
думала, и впрямь он журналист.
– Кто журналист, Комолов?
– Ну да!
– Ты же только что сказала, будто он альфонс?!
– Одно другому не помеха. И потом, как ты представляешь, что
он людям говорил? «Я альфонс»? Нет, Стас гордо заявлял: «Служу в газете
«Листок».
– «Листок»? А мне кто-то сообщил, что он в турагентстве
работает.
