– Надеюсь, ты никому не сообщишь этот телефон, – бормочет
убийца, пододвигая к жертве вазочку с мороженым, куда незаметно подсыпала
отраву.
– Нет, – отвечает Рита.
Она совершенно счастлива, столько долларов! Решив не
отказываться от угощенья, девчонка съедает пломбир.
– Значит, номерок не разболтала, – уточняет Наташа, вставая.
– Не боись, – успокаивает ее Рита, вылизывая креманку, – я
сказала, что он у Свиньи на обоях записан и я его не помню.
Наташа медленно садится назад:
– Это правда?
– Что?
– Про обои?
– Ага, – спокойно отвечает Рита и уходит веселая, как
птичка, совершенно не предполагая, что скоро умрет.
А Наташа принимает решение избавиться от Свиньи. Задуманное
она выполняет легко. Приезжает к бывшей хозяйке, угощает ту водкой со
снотворным и спокойно поджигает квартиру. Наташа совершенно не думает о том,
что вокруг живут люди, ей требуется уничтожить Свинью, еще начнет болтать,
алкоголики трепливы. Убегая из полыхающей квартиры, она на всякий случай
отдирает кусок обоев с номером своего телефона. Теперь она абсолютно спокойна.
Все свидетели мертвы.
Представьте теперь изумление, а потом липкий ужас Натальи,
когда дама, которая помогла ей на дороге, вдруг начинает рассказывать о
Комолове, Пете, Свинье и Рите. Оказывается, еще есть официантка Алена, нашедшая
варежки, а главное, красно-бело-синий костюмчик Наташа и впрямь заказывала у
Зырянова. Модельер мигом назовет имя клиентки, Алексей не тиражирует вещи. И
Наташа, уже привыкшая решать все проблемы одним способом, приглашает Дашутку
прогуляться к шоссе через лес.
Полковник замолчал.
– Знаешь, – сказала я, – мне сразу стало ясно, что пожар у
Свиньи вспыхнул не просто так. Когда я приходила в ее квартиру под видом
клиентки, хозяйка категорически заявила: «Курить не разрешаю, боюсь пожара».
Саня, несмотря на алкоголизм, была аккуратной. Она жива?
– Да, – кивнул Александр Михайлович, – и даст показания. Во
всяком случае, я сильно надеюсь на это.
– Но кто убил Комолова, – воскликнула Оксана, – и почему в
его смерти обвинили Дашу?
Александр Михайлович спокойно взял со столика яблоко, с
хрустом откусил и сообщил:
– А ее никто не обвинял!
– Как это? – взвилась я. – Сюда заявились двое молодых людей
и хотели меня арестовать!
– Глупости, – рявкнул приятель, – просто они хотели задать
тебе пару вопросов, что совершенно понятно. В конце концов, минеральную воду с
отравой Комолов получил из твоих рук.
– Но у них был ордер на арест!!!
– Кто сказал?
– Зайка.
Аркадий фыркнул:
– Вы с Ольгой друг друга стоите. Одна, не разобравшись,
визжит об аресте, вторая удирает из дома, прихватив с собой мопса. Цирк,
ей-богу. Ну зачем тебе понадобился Хуч? Думала сидеть в переходе возле коробки
с табличкой «Подайте на пропитание для собачки»?
– Но Женька! – затопала я ногами. – Женька!!!
– Что я сделал-то? – забубнил тот.
– Ты велел мне явиться с повинной!
– Я? Никогда.
– Сказал, что нужно приехать к тебе на работу!
– Правильно, был целый ряд вопросов, поговорили бы, и все!
– А патруль в пиццерию кто послал?
Женька вскочил и забегал по комнате.
– Ну не делал я ничего такого!
– Врешь! Отчего они проверяли паспорта у блондинок?!
– О боже! Понятия не имею! Никого никуда не отправлял. Вот
Александру Михайловичу из-за тебя пришлось прервать отпуск, – отбивался Женька,
– я его вызвал.
– Откуда? – изумилась я.
– Как это? – изумился Женюрка. – Из его любимой деревни.
– Но там нет телефона!
– Это он его вам не дает, чтобы зря не трезвонили, –
хихикнул Женька.
Я задохнулась от негодования и едва сумела пробормотать:
– Но я столкнулась с тобой на улице, отчего ты не сказал
мне, как обстоит дело?
– Так я только и крикнул: «Даша!» А ты как чесанешь через
заборчик, – обиженно протянул Женька, – прямо резвый сайгак, а не баба. Пока из
машины вылез, твой след простыл!
– А почему Ирка, когда я звонила, сообщила заговорщическим
тоном: «Белье можете не привозить»? Я-то подумала, что в доме обыск!!!
– Мать моя женщина, – воздел к потолку руки полковник. – Ну
почему мне господь послал это испытание! Не знаю, отчего Ирка ляпнула эту
фразу. У нее в голове солома, как, впрочем, у тебя, Зайки и Мани тоже. Куриные
мозги.
– Ты нас оскорбляешь, – взлетела ракетой Маня.
– Молчи уж лучше, – рявкнул Дегтярев, – уже свое отболтала,
заговорщица. Решила помочь матери в сыскной деятельности.
– Я только перебралась к ней жить, – заныла Маня. – Кстати,
в квартире у Тины очень неудобно!
– Еще бы, в двух крохотных комнатках с безумным количеством
собак.
– Постой, – пробормотала я, – а ты откуда знаешь подробности
про ту квартиру?
– Так участковый рассказал!
– Какой?
– Извини, забыл его имя, вроде Андрей Иванович. Молоденький
парнишка. Он потом мне доложил: «Там порядок, собачки живы-здоровы, все брюки
мне изорвали, Дарья Ивановна тоже в целости и сохранности, деньги в «Канди»
стирает!»
– Но откуда ты узнал, где я живу?
Александр Михайлович вздохнул:
– Нет, ты неподражаема. Элементарно, Ватсон! Манюня-то
удрала к тебе.
– И что?
– Но в школу она продолжала ходить. За ней просто
проследили, Манька и привела «хвост» на квартиру Тины.
Я уставилась на дочь, та зашмурыгала носом.
– Но если ты все знал, отчего не пришел ко мне, не объяснил?
– Господи, избавь меня от друзей, а от врагов я сам
избавлюсь, – вздохнул полковник. – Ты же ненормальная любительница приключений,
считающая себя всегда правой. Ну что бы ты сделала, увидав мою стройную фигуру?
