– Здесь нельзя оставаться! – Дар резко изменил решение. – Их слишком много. На рассвете они обыщут каждый куст!
Он бросился в сторону, перпендикулярно от обозначившейся оси преследователей-беглецов.
– За мной!
Надтреснутый трубный клич накрыл кустарниковые «острова», глуша все звуки. Третий отряд а'зардовских всадников спешил возвестить о своем приближении.
Ходват нагнал Дара через несколько шагов. Они бежали быстро, как только могли, рассчитывая уйти подальше, пока не покажутся всадники врага. Дар невольно вспомнил, что является обладателем выносливого бронированного тела тангра. Но в руках уже накопилась тяжелая усталость битвы. Почему он всегда удивлялся неутомимости этих мускулов?
Открытое пространство скоро закончилось, и им пришлось огибать вытянутый кустарниковый «остров», пока не вышли на следующую прогалину. Это повторилось еще дважды, прежде чем нарастающий гул нагнал их вплотную. Беглецы невольно остановились, тяжко дыша и завороженно глядя, как в стороне над кустарниками проносятся головы дромов. Много скакунов, очень много! Их силуэты были отчетливо заметны на фоне еще багрового западного неба…
Глава 13
БЕГЛЕЦЫ НА ВОСТОК
Велико неудобство, причиняемое долгим сидением в неудобной позе на дроме. Беспощадны тяготы жесткого седла и изнурительной тряски. Однако ж все они – ничто по сравнению с опустошительным изнеможением от продолжительного бега на своих двоих. Бывшие наездники поняли это очень быстро. И все же эту длинную ночь им пришлось провести на ногах, спасаясь от взбешенных преследователей.
Будто специально ночь выдалась совершенно темная, с юга приползли волокнистые тучи, закрыв небосвод и звезды. Маленькая красная луна быстро зашла вслед светилу, и всюду было черно, как в подземелье. Поднявшийся прохладный ветер приносил отдаленный вой чужих труб и гортанные переклички а'зардов. Они звучали приглушенно, стушеванные расстоянием, больше напоминая похоронный плач о погибших, чем сигналы торжествующих победителей.
Можно было только догадываться, какие чувства сейчас обуревали а'зардов, вернувшихся в разоренный Изир-дор.
А также кх'отров, убедившихся, что их план развален.
Ибо капкан захлопнулся, но остался пуст!
Поблизости то и дело проносились малые отряды по пять-десять дромов, рассыпавшиеся меж кустарников в поисках ускользнувших хуураданцев. Дар и Ходват бросались в глубь колючих зарослей, едва заслышав приближающийся топот очередного разъезда. Ходвата несло в кустарник с такой скоростью, что было ясно – одной темноты явно недостаточно для спасения латнира. Интересно, на каком расстоянии тангры могли слышать отбив чужой цнбр?
Потом всадники пропали – а может, это они уже отбежали достаточно далеко. Беглецы первое время старались двигаться бесшумно, но это отнимало куда больше сил, да и скорость была никудышной. Затем пришла усталость, и они перестали обращать на шум внимание. Потом вообще стало все равно – лишь бы ноги двигались да тело удерживалось от падения. Только бы выжить, только бы выйти в Хуурадан… Последний шиташ, один на двоих, нещадно колотил по ноге. Он стал неимоверно тяжелым, и Дару хотелось освободиться от него. Но бросать оружие было нельзя. Сейчас оно оставалось их единственной защитой.
Выносливость тангра, оказывается, тоже имела свой предел – и оба с лихвой переступили через него. Сил уже не было, но беглецы упрямо продолжали брести вперед, держась друг за друга и хватая воздух широко раскрытыми ямами ртов. Ритм этой ночи был прост: открытое пространство – бег, обход зарослей – полубег. Время сделалось зыбким, тягучим, нереальным. Ночь будто замерла на месте, сколько ни вглядывались они в восток, не могли увидеть перемен. Но темнота была их союзником – только бы ее хватило! Только бы рассвет не осветил кустарниковые степи раньше, чем они выйдут из владений а'Зардата…
У одного из «островов», где они в очередной раз сбавили темп, слева раздался тихий свист рассекаемого воздуха. Дар почувствовал несколько легких шлепков по груди. Автоматически взмахнув рукой, он сбил с себя каких-то гибких червей, толщиной побольше пальца.
– Джаммшш! – зашипел злобно Ходват. – Илзяни!
Раздались звучные удары, топанье. Парень крутился на месте, то и дело задевая Дара своим латниром.
– Что с тобой?
– Илзяни… – повторил Ходват. – Бежим!
Они снова бросились вперед, хотя только что снизили скорость для отдыха.
– Что это такое?
– Кровососы, пакость!..
Голос Ходвата отражал всю гамму чувств, которую он питал к этим существам. Дар вспомнил невидимых червей, которые только что прыгнули к нему на грудь. Кровососы такого размера вряд ли могли бы доставить удовольствие.
– Тронки знаешь? – продолжал шипеть Ходват, облизывая руку. – Как, по-твоему, оттуда стрелки вылетают? Сами по себе?
– Постоянно вертелось на языке, но не было времени распросить про эту загадку…
– Какая тут загадка, вечное небо?! По три илзяня на тронк – вот и вся загадка. Только там хоть знаешь, кого кормишь, а тут дичьё разбойничает!
Снова послышался свист прыгающих червяков, на этот раз справа. Ходват с Даром тут же обнаружили, что у них в запасе осталось еще достаточно сил для хорошего рывка. Лишь один из паразитов долетел до ноги Дара, и тут же был безжалостно расплющен кулаком. Эта пробежка получилась самой длинной.
– Сколько до реки? – задыхаясь, пробормотал Дар, когда наконец бег сменился на заплетающийся шаг.
Ходват повернул к нему лицо – чуть заметное светлое пятно.
– Илзяни сухость не любят. Должно быть, уже близко… – Он судорожно рассмеялся. – Особенно если ты на дроме!
У Дара сил на смех не было.
– Как думаешь, а'зарды найдут нас утром по следам?
Ходват поднес к лицу что-то в зажатой ладони, хмуро осклабился:
– Если обнаружат один отпечаток, то найдут и все остальные. Но не тангры будут идти по следу.
– А кто? – удивился Дар. – Ты хочешь сказать, что дромы…
– Скехи, – коротко бросил юноша. – Скех возьмет след даже с дрома. Если там есть сысковые – прощайся с латниром!
Ходват выглядел еще ничего. Немалая пробежка не лишила его юмора. Он шутливо хлопнул Дара по панцирю и снова поднял руку к лицу. Что-то светлело, зажатое в его кулаке, куда он принялся усердно дуть.
– Что это у тебя?
– Свисток.
Никаких звуков слышно не было – только шелест дыхания в шипящем пульсе. Однако видно было, как Ходват старается, время от времени останавливаясь, чтобы оглянуться по сторонам. Будто в этой темноте можно хоть что-то разглядеть!
– Свисток – чтобы свистеть. Так?
– Ага, – подтвердил тот и протянул Дару руку.
