Когда в массивную створу позади постучали, Курт приостановился, полагая, что Финк внезапно припомнил нечто, что забыл сказать или спросить, однако в отворенную стражем дверь осторожно, словно ручей между камнями, просочился тот, кого увидеть он не ждал – особенно в Друденхаусе и особенно после всего, что с ним было учинено.
– Господин ювелир? – не скрывая удивления, уточнил Курт, словно в ответ мог услышать возражение. – Каким ветром?
– Доброго вам утра, майстер инквизитор, – с уже привычной смесью достоинства и опасливости поприветствовал тот, оглянувшись на неподвижных стражей. – Я, собственно, к вам менее чем на минуту, однако хотел бы… Прошу меня простить – быть может, отойдем в сторонку? Хоть вот сюда, за колонну; я не займу вас надолго.
– Это смешно, господин Афферман, – снисходительно улыбнулся Курт, шагнув, тем не менее, в сторону. – Ведь кто-то видел, как вы входите; стража, в конце концов, отпирала вам дверь – от кого теперь прятаться?
– Привычка, майстер инквизитор, – пояснил тот с плохо скрытым сарказмом. – Многовековая.
– Ну, Бог с вами… То есть – я вас слушаю, – поправился Курт, когда губы посетителя дрогнули в слабой усмешке. – Что же заставило вас отринуть уже не в первый раз многовековые привычки и добровольно явиться в стены Друденхауса, господин Афферман?
– Леви-Афферман, – поправил ювелир. – Я не настаиваю, уже привык к тому, что… гм… коренное население как правило опускает эту часть, однако… Знаете, что это означает, майстер инквизитор? Что я из семьи раввинов. Вы уже многое знаете о нашей общине; замечу, вы первый, поинтересовавшийся истинной информацией, причем не для того, чтобы… гм… Имейте в виду, и это, быть может, пригодится в будущем…
Нервный смешок Курт едва сдержал, подумав о том, что покинет Кёльн, наверняка завербовав город целиком. Полная победа идей Конгрегации в одном отдельно взятом городе…
– Интересно, – отметил он, кивнув. – Возможно, и пригодится. Так чем я могу вам помочь?
– О, боюсь, теперь уже ничем, – возразил ювелир, понизив голос еще больше. – Вы уже помогли, майстер инквизитор. Благодаря вам уже назревающий погром не приобрел своего продолжения.
– Вот вы о чем; но это не по адресу, – возразил Курт настойчиво. – Работал весь Друденхаус, а человека, обвинение которого спасло вашу общину от погромов, отыскал Густав… майстер Райзе. Это его заслуга.
– Не рассказывайте мне, – несколько снисходительно отозвался ювелир. – Все знают, кого следует благодарить. Майстер Райзе провел допрос, обнаружил виновного среди арестованных – арестованных вами, и это была ваша мысль подойти детально к вопросу; на вашем месте многие попросту взяли бы традиционных виновников – то есть, кого-то из нас…
– Не сейчас, не нынешние и не здешние служители.
– И тем не менее – не скромничайте, майстер инквизитор. Благодарить мы должны вас.
– За то, что упек всю вашу семью в Друденхаус? – уточнил Курт, и ювелир невесело улыбнулся:
– Если сия… некоторая жесткость в ваших методах… гм… позволила уберечь общину целиком… гм… Сами понимаете… Словом, явился я сегодня исключительно для того, чтобы выразить вам нашу благодарность; и имейте в виду, что я говорю от имени всех. И теперь, майстер инквизитор, если вам понадобится информация, подобная той, либо же какая-то помощь вам лично – в любом городе Империи вы можете рассчитывать на содействие.
– В любом городе Империи?.. – повторил Курт с сомнением, и ювелир кивнул:
– Вы верно поняли. Это не есть метафора, это выражение обозначает именно то, что я сказал. В любом городе. Если вы обратитесь за помощью к общине, и если эта помощь не будет противоречить… ну, вы… гм… понимаете… то вам ее окажут.
– Боже, нам бы такое взаимодействие… – пробормотал Курт, не скрывая зависти, и ювелир улыбнулся в ответ:
– Полагаю, немецкая община в ином государстве столь же тесна в сотрудничестве и помощи соплеменникам.
– Слишком хорошо о нас думаете, – покривился он. – Оберут до нитки и выставят вон, обвиняя в краже, если не вовсе отравят; в лучшем случае – пошлют куда подальше… Что ж, даже не знаю, что вам ответить. Простого «спасибо» навряд ли хватит.
– О, что вы, этого вполне довольно, – возразил ювелир, отступая назад. – К прочему – полагаю, если в будущем возникнут какие-либо неприятности, то наша готовность помочь и ваша готовность проявлять столь свойственную вам терпимость принесут добрые плоды и вам, и нам, а посему благодарить меня сейчас не за что. Наше решение имеет и практическую сторону, выгодную, можно сказать, в первую очередь нам самим.
– Agnosco judaeum
[224]
, – заметил Курт довольно нетактично, однако тот лишь пожал плечами, вскользь улыбнувшись снова.
Вслед ушедшему ювелиру он смотрел еще долго, решая про себя, имеет ли смысл докладывать о произошедшем разговоре Керну или же столь деликатное соглашение следует оставить в тайне. Вышестоящие, сколько бы умны и рассудительны ни были, в сложных ситуациях имеют обыкновение горячиться в решениях, и как знать, не потребует ли майстер обер-инквизитор однажды, случись что, вызвать следователя Гессе в Кёльн, дабы он любыми способами, правдами и неправдами вытянул нужную информацию либо добился чего-либо вовсе непотребного, используя данную ему сегодня возможность, быть может, даже порушив только завязавшуюся связь. А связь эта в будущем может пригодиться в ситуации как знать, насколько серьезной…
С Райзе, выходящим из ведущей на нижнюю лестницу двери, он почти столкнулся; мгновение оба стояли в полушаге друг от друга, глядя настороженно и молча, и тот, наконец, разлепил губы, с видимым усилием выдавив:
– Гессе… Искал тебя.
– Да? – уточнил Курт неопределенно, и Густав рывком кивнул назад:
– Зайди в часовню.
Объяснений он потребовать не успел – отстранив его плечом, Райзе решительно зашагал прочь; окликать же его и продолжать разговор, явно пойдущий на повышенных тонах, на глазах у стражей Курт не стал.
* * *
Часовня Друденхауса была тиха – как и всегда, и, как всегда, пуста, лишь над спинкой скамьи первого ряда виднелись плечи и голова человека, которого Курт не мог не узнать даже так, со спины, и первые мгновения провел в неподвижности и молчании лишь оттого, что увидеть его здесь попросту не ожидал.
– Входи, входи, – поторопил тот, и он прошел вперед, остановившись напротив и все еще пребывая в растерянности. – Присядь.
– Отец Бенедикт… – проронил Курт, и тот усмехнулся:
– Не ждал?
– Как вы сюда добрались? – выговорил он и, смутившись, поправился: – Я хотел сказать… почему вы здесь?..
– Да брось; духовника не обманешь, – отмахнулся отец Бенедикт. – Что ты хотел сказать, то и сказал… Но, как видишь, по дороге не рассыпался; я, конечно, уже одной ногой в гробу, однако ж крышку пока не опустили. Оба мы понимаем, что я при последнем издыхании, но – держусь. Надеюсь все еще увидеть, что из тебя получится в будущем.
