– Без разницы, нам любая подойдет.
– Еще чего! – взвился мой скупердяй. – До «Новокузнецкой»
ближе, следовательно, дешевле.
Накорябав на листе «Новокузнец.», он показал цидульку
шоферу. Тот улыбнулся, закивал, взял у Кости блокнот, карандаш и написал
«Леонид». Костя захлопал глазами, а я чуть не умерла на заднем сиденье от
смеха. Глухонемой дядька решил, что пассажир хочет познакомиться с водителем.
Не утерпев, я растрепала о случае приятелям, и с тех пор Костика иначе, как
«Новокузнец», никто не звал.
– Да-ша, – монотонно повторяла я, – Да-ша!
Чудовище опустило руки вниз и хорошо знакомым голосом Ирки
спросило:
– Он ушел?
Я взвизгнула.
– Ты кто?
– Конь в пальто, – сердито отозвалась домработница.
– Ира!
– Чего удивляетесь-то? – встала на ноги Ирка. – Чай не
первый раз встретились. Надо врача звать, психопата! Ванька с ума сошел.
– Ира!!!
– Она вас съела? – всунулся в кладовую Иван.
Домработница завизжала, садовник заорал. Я набрала полную
грудь воздуха и голосом профессионального преподавателя переорала
присутствующих:
– Всем молчать!!!
От неожиданности парочка заткнулась.
– Иван, – сказала я, – это не снежный человек, а Ирина.
Ирка, почему при виде Вани начинаешь верещать?
– Иринка, – подскочил садовник, – а чой-то она такая жуткая?
– Испугалась очень, – ответила Ирка, – ты сначала заорал, а
потом на меня со стулом попер.
– Любой заволнуется, на такую морду глядючи, – справедливо
сообщил Иван.
– Ира, – строго велела я, – немедленно объяснись. Где твои
волосы? Отчего ты лысая?
Домработница постучала пальцем по своей макушке.
– Там они, под лечебной шапочкой! Ща все расскажу, только
пусть долдон уйдет.
– Ваня, – приказала я, – ступай наведи порядок в гараже!
– Ага, – кивнул тот и испарился.
– Так в чем дело? – повернулась я к Ирке. – А ну, выходи в
кухню.
В чулане у нас горит экономичная маленькая лампочка, да и к
чему яркий свет там, где на полках лежат продукты. А вот на кухне сияет люстра,
и как только Ирина оказалась у мойки, сразу стало понятно, что на ней надето
нечто вроде длинной кофты из меха, ноги домработницы втиснуты в кирзовые
сапоги, а на руках резиновые перчатки.
– Вчера, – заныла Ирка, – Светлана мне кой-чего из новых
образцов дала. Они еще в производство не запущены, но очень скоро появятся на
прилавках. Вот масло облепихи, оно для тех, у кого волос редеет. Наносите и
рассекаете часок. Потом пряди моете специальным шампунем, и готово! Красота
невероятная, кудри вьются, блестят. А я еще на голову шапочку для плавания
надела, для усиления эффекта.
– Хорошо, – кивнула я, – а лицо отчего зеленое?
– Так я маску нанесла, тоже экспериментальную, –
затараторила Ирка, – питает, разглаживает морщины.
– Ясно! Теперь разберемся с ногами. Какого черта ты нацепила
кирзачи? Где отрыла их? Или тоже Светка подарила, а?
Ира смущенно захихикала.
– Понимаете…
– Говори.
– Ну…
– Сделай одолжение, поторопись.
– У меня ноги шибко волосатые, – покраснев, призналась Ирка,
– чего не пробовала – не берет. А у Светланы как раз на апробации крем, делают
его из абрикосовых косточек, очень просто действует, намазал, полчаса походил,
и кожа гладенькая!
– Сапоги при чем?
– А я когда крем намазывала, – пояснила Ира, – то о стул
ногой задену, то о стол, ну и нацепила сапожонки, чтобы…
– Поглупей ничего придумать не сумела? – воскликнула я.
– И чего? – не сдалась Ирина. – Все равно без дела валялись,
неизвестно кто их под лестницу сунул. Давно руки чесались кирзачи выбросить,
но, видно, не зря умные люди говорят: «В хозяйстве любая мелочь сгодится».
– А перчатки на лапы ты натянула, потому что все та же
Светка дала тебе средство для рук?
– Точно, из касторки, – кивнула Ирка.
– И почему ты в подобном виде в чулане сидела? Отчего не в
ванной решила время провести?
– Катерина-то уехала, я надумала сама вам борщик сварить, –
принялась оправдываться Ира, – воскресенье на дворе, я и не предполагала, что
кто-нибудь раньше полудня из комнат вылезет. Что время зря терять, ловко ведь и
супешник сгоношить, и красивой за то же время стать. Люди в доме дрыхнут, кому
я помешаю? А тут Ванька, урод! Не спится ему!
– Осталось выяснить крохотную детальку, – ехидно прищурилась
я, – по какой причине ты рассекаешь в шубе, сделанной из меха не известного
науке животного.
– Это не доха! – возмутилась Ира. – А эротичный халат!
– Что? – вытаращила я глаза.
– Женя дал, – гордо заявила Ирка, – лично для себя сшил, но
потом решил со мной поделиться. Кстати, он очень добрый, принес и говорит: «На,
Иринка, нацепи на голое тело и покрутись перед Иваном. Редкий парень устоит
перед пеньюаром из меха! Крутая эротика». Еще и трусы такие есть, хотите,
покажу?
– Нет, – я пыталась справиться с приступом хохота, – а кому
шуба при жизни принадлежала?
Ира оглянулась.
– Синтетика, но косит под парагвайскую лису. Правда, похоже?
– И не отличить, – подтвердила я, – лиса из Парагвая
выглядит именно так.
– Женя сказал, – с воодушевлением воскликнула домработница,
– что мужчины любят глазами. Их следует удивлять, тогда они ваши. Только у
Ивана, похоже, крыша съехала, он стул схватил и на меня попер. Я от страха
онемела и к полу прилипла, хорошо вы, Дарь Иванна, вмешались. Может, мне его
больше не соблазнять, коли у мужика с башкой беда?
– Ты просто достигла своей цели, – еле-еле выдавила я из
себя фразу, – изумила беднягу до полного остолбенения. Иди немедленно в ванную,
умойся да сними эротический халат, надень джинсы.
– Он мне не идет?
– Ну, если честно, ты в нем похожа на хомяка-переростка! –
вырвалось у меня.
