Константина выпустили, он приехал к нам в гости, и мы целый
вечер прорыдали, вспоминая Милу. Нина Алексеевна, узнав правду о кончине
дочери, заболела и оказалась в клинике. Зять не бросил тещу в беде, он ни разу
не напомнил ей о том, как она, воспользовавшись его арестом, выгнала вон Елену
Марковну. Константин оплатил все расходы, и Нина Алексеевна вернулась здоровой
домой, в ту самую квартиру, к зятю и его матери. Живут они по-прежнему вместе.
Косте, конечно, приходится нелегко, иногда старухи доводят его почти до
обморока, но деваться бедняге некуда, с родной мамой развестись нельзя, а очень
пожилую тещу Костя жалеет.
– У каждого свой крест, – иногда вздыхает он, – в принципе,
с бабками управляться не сложно, главное, каждой из них потихонечку шепнуть,
так, чтобы не слышала другая: «Мама, вы в доме главная, ваши ценные советы и
указания для меня основные».
С Владленом Богоявленским я более никогда не разговаривала,
сборников его стихов в продаже не видела и о судьбе поэта ничего не знаю. С Олегом
Ремизовым тоже не встречаюсь, хоть и живу от него в двух шагах. Фильмы Никиты
Волка часто показывают по телевизору, кстати, ленты с участием Милы тоже
постоянно мелькают на экране.
Артур Пищиков по-прежнему работает в «Трепе», но мне все же
удалось убедить парня пойти учиться на журфак, на платное отделение. Не стану
объяснять вам, кто оплатил курс наук, в конце концов, это не так интересно,
важно другое, Артур с запозданием взрослеет и потихоньку теряет злобность
голодного волчонка. Он неплохой парень и имеет все шансы стать нормальным,
думающим, профессиональным репортером.
В Ложкине особых изменений не произошло. Машка, Аркадий,
Зайка и Александр Михайлович занимаются своими делами. Женя в конце концов
переехал в новую квартиру, но все равно почти каждый день заявляется к нам и
учит Ирку искусству обольщения, домработница со стилистом ведут настоящую охоту
на садовника, загоняют постепенно Ивана в такой угол, откуда он сумеет выбраться
лишь с обручальным кольцом на пальце. К слову сказать, Ира резко похорошела, ее
волосы теперь блестят, кожа сияет румянцем. Может, дело во всяких масках и
кремах серии «Сто рецептов красоты», которые ей приносит Света?
Кстати, о Светке, прочитав статью о перстне, подруга
залилась слезами.
– Что случилось? – насторожилась я.
– Вот, – воскликнула Светка, – все что угодно раскрыть
могут, а мою машину не нашли, и ноутбук тоже! Бедная я, несчастная, хоть бы кто
помог! Ты не захотела, в милиции меня отшили…
Причитая и хлюпая носом, Светка пошла в ванную. Я проводила
ее взглядом, потом взяла трубку и позвонила Селиванову.
– Да, – бодро отозвался Светкин обожатель.
– Верни машину и ноутбук, – рявкнула я.
– Знаешь, – зачастил Пашка, – я их уже почти нашел, еще
неделька и…
– Хватит врать, – перебила я Селиванова, – очень хорошо
знаю, что тачку и компьютер украл ты. Ловко придумал! Знал ведь, что милиция не
захочет связываться с гиблым делом, вот и составил шикарный план: угнал
«Жигули» и пообещал найти их. Небось у тебя на даче, в гараже стоят. Думаешь,
Светка проникнется благодарностью и выйдет за того, кто вернет ей украденное,
замуж?
– Дашка! – взвыл Селиванов. – Умоляю! Молчи! Она должна
понять – я лучший друг!
– Я буду нема, как кастрюля, – усмехнулась я, – но лучше
прямо сейчас объяви о находке, Светка в ванной рыдает, ей еще неделю не
выдержать.
– Ага, – крикнул Пашка, – йес!
Самое интересное, что эта дурацкая затея имела полнейший
успех. Получив назад ноутбук со своими драгоценными записями, Светлана
бросилась Пашке на шею и весной будет сыграна свадьба. Я никому не рассказала о
своих догадках, в конце концов Пашка всегда казался мне самым лучшим кандидатом
в Светкины мужья.
Впрочем, промолчала я и еще об одной ситуации. В мае Зайке
пришла в голову идея: сделать в доме очередной небольшой ремонт. На сей раз ей
разонравилась плитка, лежащая в холле, у входной двери. Если на Ольгу нападает
раж, возражать ей бесполезно, спорить с Заюшкой опасно для здоровья, поэтому
остается лишь терпеть неудобства и утешать себя тем, что плитка – это не
внутренняя лестница, не стены, не потолок, не паркет…
Через два дня после начала работ ко мне, спокойно гулявшей
во дворе с собаками, подошел рабочий.
– Слышь, хозяйка, – с легким акцентом сказал он, – старый
пол сняли, плинтуса оторвали и в щелке кольцо нашли!
– Да ну? – удивилась я. – Какое? Вроде никто ничего не
терял.
– Дорогое, наверное, – покачал головой строитель, – смотри.
Грязные пальцы разжались, я невольно вскрикнула. На
поцарапанной ладони гастарбайтера лежал перстень со светло-зеленым камнем,
точь-в-точь такой, какой получил следователь.
– Это оно, – прошептала я, мигом поняв ситуацию. Значит, во
время драки Мила уколола себя, потом уронила с пальца кольцо, а то попало в
щель.
– Нам чужого не надо, – спокойно сказал строитель, – грех
воровать. Возьмите, видать, не копеечное.
– Нет, нет, – быстро забормотала я, – вернее, да, да,
давайте. Только очень прошу вас, не рассказывайте никому о находке, ладно? А то
меня за неаккуратность ругать станут. Вот, сто долларов.
Рабочий кивнул и спрятал бумажку.
– Забыл уже.
– А ваши коллеги?
– Они по-русски не могут, – усмехнулся работяга, – я за
переводчика.
Я сбегала в гараж, взяла толстые брезентовые рукавицы и
лопату, через некоторое время перстень был зарыт в лесу, довольно далеко от
поселка. Я не поленилась отъехать от Ложкина с десяток километров, нашла
укромное место и похоронила изумруд.
Не успела я прийти в себя, как случился новый стресс. В
середине июня, сразу после моего дня рождения, ночью, раздался звонок по
телефону, тихий, какой-то странный, то ли мужской, то ли женский голос сказал:
– Подмосковье. Деревня Репино, кладбище, могила номер двести
семьдесят восемь. Съезди, он просил.
– Вы кто? – удивилась я. – И с какой стати мне катить на
погост?
– Он просил, – повторил некто и отсоединился.
Крайне заинтригованная, я открыла атлас, обнаружила нужный
населенный пункт и утром отправилась в дорогу.
Указанное захоронение оказалось новым и мало чем
отличающимся от остальных деревенских погребений: простая железная оградка,
деревянная скамеечка и самый обычный крест с железной табличкой: «Сергеев
Сергей Сергеевич. Спи спокойно, дорогой друг».
